Госпожа Удача (ЛП) - Эшли Кристен

Рассказывая об этом, она хохотала до колик. И засмеялась еще сильнее, когда дала ему сэндвич с болонской колбасой, оправдываясь:

— Это лучшее, что я смогла сделать, милый, Элла меня отвлекла, на большее времени не оставалось.

Впервые, с тех пор, как он был ребенком, Тай понял, что предпочтет колбасу альтернативе.

К счастью, Бесси готовила хорошо. Ее мясной пирог с кукурузным хлебом был полный отпад.

Когда они не готовили, Лекси просила его сводить их в «Петуха». А также в итальянский ресторан, а потом к «У Баббы». Кроме того, Мэгги устроила барбекю в честь их визита, а это означало, что им пришлось идти. На следующей неделе, не желая отставать, Лори пригласила их всех на ужин. Он едва успел ступить на верхнюю ступеньку лестницы, как Лекси сообщила, что ему нужно принять душ, потому что они куда-то идут.

И даже если они оставались дома, женщины вцеплялись в него мертвой хватко так, что у него не оставалось времени ни на что другое.

Однажды вечером они посадили его за кухонный островок с фотоальбомами Лекси, этих ублюдков было десять штук. Очевидно, она не недавно открыла для себя любовь к фотографии; его жена занималась этим на протяжении двух десятилетий. Женщины стояли вокруг него, и лучше всего было то, что позади него стояла Лекси, прижимаясь грудью к его спине, она переворачивала страницы, указывая пальцем на фото, ее тело двигалось против него, она хихикала, прижималась ближе и обнимала его другой рукой, иногда, от нахлынувших вспоминаний, она опускала подбородок ему на плечо и замолкала, пока остальные делились историями. И все четверо рассказывали истории, запечатленные в этих фотоальбомах, и это могло длиться часами.

Лекси наслаждалась жизнью, и Тай не мог сказать, что ему не было интересно смотреть, как переворачиваются страницы ее прошлого, видеть его в фотографиях, узнавать ее семью и, перелистывая страницы, наблюдать, как его жена становится старше, взрослеет. Он не удивился, увидев, что уже в четырнадцать она выглядела сногсшибательно, она и малышкой была красоткой, но невозможно было упустить обещание того, какой она будет, когда созреет. Страницы переворачивались, и он видел, как она взрослеет. Как он и ожидал. Потому что Родригес, который в начале с его талантом мог заиметь себе в постель любую киску, знал, что независимо от обилия вариантов, ничто не сравнится с той, кто жила у него дома.

Лекси не прятала Родригеса ни от Уокера, ни от семьи, быстро переворачивала страницы с его фотографиями или бегло их просматривала. Такой была Лекс. Никаких секретов. Никакой херни. Родригес был частью ее жизни, их жизни, и она не считала, что есть причина хоронить воспоминания о нем. Уокер догадался, что это потому, что его похоронили в буквальном смысле, и этого было достаточно. Он был главной частью ее жизни, а теперь его нет. Вот и все.

Однажды они устроили ночь кино, но если он не тащил их задницы в рестораны, женщины в его доме шумно болтали, сидя вокруг кухонного островка или на веранде, Лекси потягивала пиво, ее девочки — коктейли и, как и в случае с фотоальбомами, делали это часами. Он пытался смотреть по телевизору игру, но не только Лекси, но и все остальные окликали его по имени или подходили к двери на веранду рассказать ему историю, поделиться шуткой, которую только что выдала одна из них или еще что-нибудь. У него не было никакого желания находиться в их курятнике, но он не мог сказать, что эти четверо чертовски его не забавляли. Все до последней. Включая Хани. И, надо признать, звук их болтовни и смеха, был далеко не раздражающим.

На второй неделе доставили картину Туку в рамке. В этот вечер они с Бесси прикладывали рамку в разные места в гостиной, пока Элла, Хани и Лекси рассматривали ее, прижимая палец к подбородку, склонив головы набок, неуверенно приказывая им перенести ее куда-нибудь еще. Уокер устал от этого примерно через пять секунд, точно зная, где он хочет видеть картину. Через десять секунд это надоело Бесси, и она принялась дерзить. Потерпев еще минут пятнадцать, она объявила:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— У вас две секунды, чтобы принять решение, иначе я вынесу эту хероту на веранду и выброшу в лес.

В этот момент терпение и вежливость Уокера иссякли, он взялся за дело и за десять минут повесил рисунок над диваном напротив камина. Бесси одобрила. Элла и Лекси обменялись улыбками. Хани заявила, что, по ее мнению, она лучше смотрится над камином.

По четвергам, когда Лекси была на работе, его заставляли показывать местные достопримечательности. В первый же четверг Лекси потащила сучек к Национальному памятнику Колорадо, сказав, что они не могут вернуться в Техас, не увидев его. Но когда он привез их на место, им вид понравился, так что они вытащили свои задницы из «Крузера», чтобы процокать на каблуках туда, где он смог бы их сфотографировать с частью памятника на заднем плане. Потом они процокали обратно. Никакого хождения по туристической тропе, никакого «посмотреть поближе». Черт, он даже не был уверен, что Хани может произнести «туристическая тропа». Затем, своим сверхъестественными чутьем, они нашли суши-ресторан в Гранд-Джанкшн, словно унюхали ублюдка, потащили Тая туда, после чего провели целый гребаный час в «Энстром», покупая достаточно ирисок и шоколада, чтобы обеспечить большую часть Далласа.

Его второй четверг, вчерашний, был еще хуже, потому что он отвез их в Аспен. В Аспене были магазины. И как бы ни веселились эти сучки, Тай не находил в том дне ничего смешного.

Когда прошлой ночью он рассказал об этом Лекси в постели, она снова расхохоталась.

Должен признать, ему нравился смех жены, нравилось его слышать, но в тот момент Уокер даже не улыбнулся, потому что не находил ни одной секунды этого дня смешной.

Он должен был догадаться, учитывая, что в прошлое воскресенье Элла пустилась вразнос, объявив, что должна сделать им свадебный подарок. Он пытался отказаться от участия в этом мероприятии, и все четверо накинулись на него. Он не мог вынести мольбы Лекси, поэтому сдался и пошел. Хотя не должен был. По какой-то причине Лекс пребывала в экстазе (хотя повторяла снова и снова: «Вы не должны. Мы не можем это принять»), когда Элла купила им миксер KitchenAid. И снова две другие сестры не хотели отставать от третьей — последовав примеру своей матери. Это привело к тому, что Бесси накупила им два мешка барахла для кухни, больше половины которого он даже не знал для чего, а та половина, что знал, состояла в основном из мисок и ложек. Он не думал, что на кухне нужно такое количество мисок и ложек, но, тем не менее, теперь они у них были. Затем его потащили из торгового центра в Карнэл, где Хани добавила то, что Лекси назвала «горшок», к их коллекции серой керамики, а также три высоких подсвечника, которые Лекси расставила на камине. Он понял для чего горшок, когда его водрузили на кухонный стол и наполнили ложками.

Смотрелось здорово.

И все же ему не стоило сопровождать их на шоппинг.

Несмотря на то, что большая часть этого впивалась занозой ему в зад, а некоторые моменты — отзывались адской болью, Тай бы солгал, сказав, что в какой-то степени не наслаждался этим. И эта степень отчасти была связана с тем, как его жена и ее семья общались друг с другом, Тай видел, что она счастлива, проводя время с людьми, которых любит. Но дело было еще и в причине, почему она оставалась верна им, почему так о них заботилась. В своей жизни ему не выпало счастья быть частью такой семьи, и пусть на это ушло некоторое время, но даже с самого начала было понятно, что они приняли его, затем, смягчившись, втянули в лоно семьи с головой. Именно поэтому Лекси была такой, какой была: открытой, ласковой, чувствительной, честной, забавной. И чем дольше Тай был с ними, тем больше они его баловали.

И ему это нравилось.

Но ему также нравилось, что этим утром, они последовали за ним и его женой вниз, где стоял «Вайпер», чтобы обнять его и проводить на работу. Потом, сонно махая ему рукой, отошли в дальний конец гаража, через час собираясь забраться в арендованный грузовик и тащить свои задницы домой.