Эй, влюбись в меня! Том 1 - Focsker

и даже беседовавшая весь вечер с начальницей Элис неоднократно подмечала некую странность.

— Может, у вас рядом конкуренты какие открылись? — перейдя с и без того дешёвого виски на какое-то третьесортное пойло, произнесла Элис, когда к нам наконец-то пожаловали гости, и, судя по взгляду Агаты, уж лучше бы их совсем сегодня не было.

— Дуй за кассу, Алекс — кинула мне начальница. — Элис, потом заплатишь… — указав подруге взглядом на двери, добавила та, и байкерша, послушно подорвавшись с места, направилась на выход, где, столкнувшись с одним из дюжины смуглых парней, с натянутой улыбкой на лице перевернув табличку с надписью «закрыто», исчезла.

Толпа мулатов, одетых в широкие, свободные штаны, такие же мастерки и майки, обвешенные цепями, кольцами и прочим, совершенно не походила на представителей той же Носфератус. Ибо если последние выглядели как солидные люди, то данные ребята скорее как типы, готовые удавить тебя за последний грош в твоём дырявом кармане.

— Хуан… — Разведя руки, чуть присела Агата, тем самым приветствуя выбритого мужчину с острым подбородком и таким же внушительно выпиравшими из челюсти острыми скулами. — Я уже заплатила Цивини на полгода вперёд, какого чёрта ты делаешь?! — только я успел присесть и спрятаться под прилавком от полетевшей в меня биты, что, со звоном угодив в полку позади, разбила посуду и наш кофейный аппарат, вскрикнула начальница.

— Мы больше не работаем с Цивини. — Едва смугляш проговорил это, попытавшись схватить Агату за грудки, как металлическая рука женщины, вдарив того в грудь, откинула тело весом под добрую сотню килограмм прямо в стеклянную витрину. Лишь на мгновение опешившие от произошедшего приспешники латиноса тотчас кинулись на казавшуюся хрупкой девушку.

Двойка в челюсть, похоронный металлической рукой в бороду и один, а следом и второй омбал, заваливаясь и разворачивая столы, летят на землю. Кто-то в спешке тянется за спину в надежде достать пушку, но прыткая барменша замечает это и, в рывке проскальзывая у одного из нападавших между ног, попутно прихватывает того и со всей силы своей механической руки дёргает за бубенцы.

Парень визжит, как свинья, а Агата уже вовсю разбирает вооружённого стволом мужика. Казалось бы, ещё минута — и она лично справится со всеми, но тут с улицы к нам заскочил он. Здоровенный, ростом под три метра, человек, чью кожу полностью закрывал камень. На плечах громилы красовались ленты, поддерживающие два здоровенных пулемёта на каждом из них.

— Твою мать… — прежде, чем здоровяк спускает курок, обречённо произносит Агата…

Глава 48 — Правильно ли я поступил?

Два здоровенных пулемётных ствола вспыхивают огнём.

Чудом успев ухватиться за увесистое, усиленное протезами тело женщины, рывком ухожу влево, утягивая из-под линии огня Агату, которая, перелетая через прилавок, сшибает меня с ног, и мы вместе катимся по вымощенным из камня острым ступенькам прямо в подвал.

Психопат с пулемётами думает, что мы по-прежнему за прилавком, и нещадно поливает из всего, что есть, по ветхой деревянной преграде. Неумолкающие звуки выстрелов сливаются со звоном разлетающегося во все стороны и бьющегося стекла.

— Там спиртного на полмиллиона! — лёжа сверху, злобно кричит прямо мне на ухо Агата, а после, рыкнув «заебал», ползёт прямо в погреб.

Прошло меньше минуты, прежде чем канонада затихла, а средь звуков льющегося со всех сторон бухла послышался басистый и удивлённый мужской голос:

— Где эти ушлёпки?..

Вместе с отщёлкнувшей крышкой пулемета из дверей подвала в полный рост и без капли страха вышла барменша, что двумя руками держала какую-то длинную хреновину, замотанную в старые гнилые тряпки.

«Блять…» — глядя, как спокойно поднимается по лестнице Агата с оголившимся в её руках стареньким РПГ, лицом утыкаюсь в каменный пол, руками закрываю голову и возвожу вокруг себе максимальной плотности барьер.

— Сайонара, пидор! — Вслед за вызывающими словами Агаты раздаётся сильный хлопок, а за ним и взрыв. Во все стороны летят осколки стен, куски древесины, использовавшейся в качестве декора и, конечно же, стекло. Очень и очень много стекла. Пара секунд после взрыва, сверху на чистом испанском кричат раненые, а также ссорятся с очень взбешённой Агатой выжившие. Переживая за то, что сейчас на ту вновь могут накинуться, сконцентрировав впереди себя в виде щита огромную по толщине стену из воздуха, выскочил наверх.

Теперь бар «Разбитое табло» выглядело действительно разбитым. От барной стойки и витрины позади меня осталась лишь куча перебитых на кусочки деревяшек. Столы, стулья, стеллажи, бочки с пивом — всё было полностью уничтожено. Куда ни ступи — везде стрелянные, ещё горячие гильзы, лужи спиртного и стойкий запах пороха и самого дешманского пива.

Но не погром, устроенный бандой, удивил меня больше всего, а полное отсутствие в баре чьих либо тел. За окном в свои большие машины в спешке грузились ещё недавно валявшиеся на земле преступники, что, втроём волоча своего раненого здоровяка с теми же двумя пулемётами, даже умудрялись кричать: «Мы ещё встретимся!»

— Только назовите место, Носферату сам к вам придёт, пидоры! — под звуки сирен грозя укатывающим в ночь латиносам, матерясь и проклиная весь белый свет, кричала Агата. С вечно серьёзных и весёлых щёк женщины катились слёзы. Ногами пиная опустевший ствол РПГ, она оглядывала всё, что осталось от её любимого заведения, которое та считала собственным домом. Рвя волосы на голове, Агата рыдала, пытаясь среди ошмётков отыскать хоть что-то.

— Спокойнее… — подняв руки, без резких движений проговорил я, попавшись той на глаза. Взор единственного целого глаза женщины стал чётче. Щурясь, Агата всё же узнала меня, а после, выдохнув и бросившись ко мне, до скрежета костей крепко обняла.

— Прости, Алекс, прости меня, пожалуйста. Осколок повредил процессор, я потерялась в пространстве, думала, тебя похитили или что ещё хуже… — Мои успокаивающие слова совершенно не действовали на, видимо, бывшую начальницу. Я пытался рассказать той и об уцелевшем подвале со множеством товара, и о том, что даже в полностью расхераченном баре всё не так уж плохо, но той было по боку. Женщина просто глядела мне в рот своим единственным здоровым глазом и, когда я закончил, неожиданно поцеловала. Жёстко, сильно, с языком, да так, что при всём желании я бы не выбрался из её стальных тисков.

Прижатый к ней, я всё так же губами чувствовал вкус её солёных слёз, собственной грудью ощущал бешеное биение напуганного женского сердца. Всё это я понимал, всё, кроме её здоровой руки, полезшей ко мне в штаны.

— Погоди… — Телепатически столкнулся с кем-то ещё, только что приблизившимся к нам.