Убить Гиппократа - Елена Сазанович

И судьба у него другая. И скитания другие. Дело в ином.

Нам дается наглядное понимание, даже не намек, а яркая иллюстрация возможности существования вечного человека. Теория вероятности. Как теория относительности у Эйнштейна. Кстати, он как великий ученый неизбежно цитировал Библию. Конечно, своим заумным, математическим языком. Только не признавался в этом. Как и любой ученый.

Но какая чертовски верная теория. Теория относительности. Когда все – относительно. А значит – вероятно. Значит, и вечность – вероятна. Отсюда и теория вероятности… И попробуйте доказать обратное.

Значит, почему лишь один Агасфер вечен? А если не один, а если два, а если два десятка, а если две сотни? Больше, пожалуй, и не надо. Почему бы и нет? Кто докажет обратное? Если теория относительности (то есть вероятности) научно доказана.

Вот и переходят агасферы из века в век. Вот и бродят они среди нас. Конечно, вряд ли неприкаянные. Скорее – наоборот. Каждый со своей котомкой знаний. И каждый со своим сундуком конкретных определенных целей.

Вечные люди ходят среди нас. Вечность существует! Вероятно. И ее нет! Для нас. Хотя многие из нас тоже живут идеей о вечной загробной жизни. Получается – вечность для всех… Вполне справедливо. А вы говорите – мир несправедлив. Как знать. Если все в нем вполне вероятно.

Так что обратитесь к Эйнштейну. И к Библии.

Адам и Ева. Здесь можно даже не усугубляться в показательность и бесконечную повторимость, опять же – из века в век, их отношений для любого мужчины и любой женщины. Для любой супружеской пары. И не только супружеской. Каин и Авель. Опять же – показательный процесс для земной братской жизни. Брат против брата. Из-за имущества, денег, политики. Не важно. И это не нонсенс. Это будет всегда. И это вполне допустимо.

Самые кровные узы между братьями или сестрами могут оказаться самыми кровопролитными. Их любовь в одночасье может обернуться ненавистью. И этот урок каждый должен усвоить назубок…

Не хочу вдаваться в иные заветные таинства Библии. Чтобы не ранить чьих-либо чувств. Поэтому скажу обтекаемо, корректно и абстрактно. Тоже точно прочитываемый сюжет из Библии. Когда у ребенка должна обязательно быть мать. И необязательно ее будут звать Мария. Может быть и отчим. И необязательно его будут звать Иосифом. Значит, вывод – полноценная семья по крови вовсе не обязательна!

Но… Каноны Библии вполне редактируются. Учитывая современные каноны жизни. Они корректируются на благо корректируемого мира. И только во благо мира теперь так популярна, так необходима та же ювенальная юстиция. Я опять же повторяю – Библия, как и Эйнштейн, предоставляют нам возможность вероятности. А не абсолютизм ситуации. Поэтому сегодня вполне законно мнение, что ребенок может обойтись без матери. А вот без отца нет. Мачеха необязательна. Вполне прекрасный тандем – взрослый мужчина и маленькое дитя на руках. Как мадонн с младенцем…

Склифосовский даже усмехнулся своей шутке…

– На Западе давно уже распространен этот опыт. Опыт успешен. Ребенок вырастает таким, каким нужно обществу. Особенно, когда над детьми с ангельскими крыльями витает ювенальная юстиция. И ради Бога (здесь Бог уместен, не округляйте глаза). И не дай Бог (видите, как я часто к нему прибегаю, я не безбожник) …И не дай бог, кто-нибудь сейчас скажет: а семья, которая ячейка общества? Это мы оставим тупоголовым идеалистам. Нам эти ячейки за века такого намутили.

К тому же о ячейке общества в Библии не упоминалось. И у Эйнштейна что-то не припомню. Может, как идеалисту-ученому ему нравилось само слово «ячейка», но как же он был далек от нее! Ему, как и Библии, было под силу просчитать гармонию мира. Но только не гармонию семьи.

Мы можем много говорить о вечности. Это вечный разговор. Иногда нам страшно, когда мы думаем о ней. Нас страшит и слово «бесконечность». И Вселенная. И мы упростили себе жизнь – вечностью стали называть память. Очередной миф! Любая память – понятие относительное (опять идем к моему любимому Эйнштейну). И любую память можно вывернуть наизнанку. Даже добрую.

Хотите оригинальный пример? Баба-яга…

Я вздрогнул. Хорошо, что не подпрыгнул на месте. И вцепился руками в колени. И почему-то боялся посмотреть в глаза Склифосовскому. Словно он что-то знал. Да что он мог знать! Вот сейчас соберусь силами и посмотрю. И он непременно будет смотреть совсем в другую сторону. Вот сейчас… Одна секунда. Только вдохну глубже…

И тут столкнулся со взглядом Склифосовского. И шумно выдохнул. Мне стало страшно. А он, в упор глядя на меня, продолжил:

– Так вот, старушка яга! Вот вам и пример «доброй памяти». Тоже пример вечности. И никто ее уже не отмоет. Девушку со славянским именем Яга. Кстати красивую, умную, стильную по тем временам девушку, которая первой организовала детский дом для сирот. Которая была образованней всех и мечтала осчастливить людей. Ей это не простили. Обозвали ведьмой. Из зависти и из ненависти к наукам, конечно. На костре, правда, не сожгли – славяне не сжигали ведьм на кострах. Может, и напрасно. У нее был бы шанс попасть в историю в святом виде. А так вначале обозвали бабой, а потом ягой. Бабка-ёжка, не меньше. Хотя умерла и молодой, и красивой, и невинной.

А потом… А потом потянулась за ней народная молва. Людская память. Грязная память. И уже на все времена. И возврата для ее чистого имени уже нет. Литература и искусство тоже постарались… Вот вам и пример вечности. Человека еще можно собрать по частям. А вот мифы исправить – невозможно.

Кстати, пример Бабы-яги – тоже эксперимент. Над вечной памятью. Что ж. Он вполне удался. Так что не питайте больших надежд на память. Она легко может и обмануть. Когда из лучшего можно запросто сделать худшее. Из великого – ничтожное. Из благородного – низкое и преступное…

Так что не спешите бросаться на амбразуру ради всемирного счастья. История вас может легко подвести. Как подвела Бабу-ягу. И не только ее. Прекрасно знаете, что не только ее… Не спешите делать всемирное добро! В итоге можете остаться у разбитого корыта. И вами будут пугать детей. Как Бабой-ягой…

А если проживете мирно, тихо, послушно – то можно получить и свой небольшой кусочек вечности. А уж если вы беспредельно верующие – то и в рай попадете. Зачем вам людская вечная память? Учитывая, что она может оказаться совсем нежеланной для вас…

Знаете, кто более всего говорит о вечности? Американцы! Вы просто смотрите их и читайте их! Вся их голливудская и прочая иная творческая продукция – не просто так. Вы помните