Два завоевателя - Мэрион Брэдли

Как-то раз, встретив мачеху в коридоре, Бард поинтересовался:

— Госпожа Джиневра, та, что носит ребенка Хастура, — с ней все в порядке? Здорова, бодра? Когда она собирается рожать?

— Примерно через три месяца, — ответила Джерана.

— Присмотрите за ней, приемная матушка. Приставьте к ней дам и добросовестную повивальную бабку.

Леди Джерана нахмурилась, пытаясь понять, к чему клонит пасынок.

— Конечно, рядом с ней три женщины, все они симпатизируют Хастурам. И акушерка — та самая, что принимала вашего сына. Но я не понимаю, почему вы вдруг так беспокоитесь о леди Джиневре?

— Что же здесь непонятного? — пожал плечами Бард. — Разве вы забыли, что Джереми мой сводный брат?

Джерана скептически посмотрела на него, но Бард больше ничего не сказал, однако в тот же день, убедившись, что все сказанное мачехой правда, он явился в покои, которые занимал Джереми.

Тот в это время был занят игрой, называемой «замок». Сражался со своим пажом, который навестил его. Когда Бард зашел в комнату, Джереми отодвинул кости и с трудом встал на ноги.

— Не надо вставать, Джереми. Это совсем не обязательно.

— Так уж заведено, что узник должен подняться, когда в камеру входит тюремщик.

— Можешь порадоваться. — Бард не обратил внимания на колкость. — Я принес тебе известие, что с леди Джиневрой все в порядке. Я знаю, ты слишком горд, чтобы интересоваться ее положением по собственной воле, и уверяю тебя — с ней все замечательно. Устроили ее очень удобно, как раз рядом с комнатами, отведенными супруге моего отца. Ей прислуживают добрые женщины — ты их должен знать: Камила и Рафаэла Деллерей и Фелиция Макандра. Уже и повитуха извещена — очень опытная повитуха, она у нас всех младенцев принимала.

У Джереми невольно сжались кулаки:

— Зная тебя, я уверен, что бедная женщина и ее подруги брошены в темницу, где ей и придется рожать. Это что — месть за какое-то оскорбление, которое тебе нанесли? Ты же у нас вечно ходил в обиженных. Этакий невинно страдающий ангелочек… С детства… Клыки только прорезались…

— Ты несправедлив ко мне, брат. Госпожа Джиневра помещена в светлое, теплое, уютное помещение. Получше, чем твои комнаты. Если не веришь, я могу подтвердить это при свете матрикса.

— Зачем все это? — спросил Джереми и подозрительно глянул на брата.

— Потому что знаю, как мучает мужчину неизвестность в отношении судьбы любимой женщины. Я думал, что эта новость обрадует тебя. Меня бы, например, очень обрадовала. Если ты пожелаешь, то Джиневру можно поселить вместе с тобой… Здесь, например…

Джереми невольно опустился в кресло и закрыл лицо руками. Потом глухо спросил:

— Тебе нравится терзать меня? Бард, Джиневра-то в чем виновата? Если тебе доставит радость увидеть мое унижение, я готов встать на колени, только не обижай Джиневру и ее ребенка.

Бард открыл дверь и впустил в комнату лерони — не Мелисендру! Когда голубоватое сияние звездного камня залило комнату, он сказал:

— Послушай, что я скажу, Джереми. Леди Джиневра помещена в самых лучших апартаментах, совсем недалеко от комнаты королевы Ариэль. Она питается, как и подобает беременной женщине, у нее есть все необходимое. Я уже распорядился на этот счет… С нею ее подруги, они спят в той же комнате, так что никто не сможет войти к ней незамеченным. Повитуха, которая принимала и моего сына, живет рядом. Стоит только подать голос…

Джереми жадно следил за ровным сиянием — оно ни разу не дрогнуло. Подозрения еще не до конца оставили его, однако уж кто-кто, а он был хорошо знаком с особенностями ларана, сам упражнялся в этом искусстве, поэтому сам факт использования кристалла убедил его в искренности сводного брата. Тем не менее он решительно спросил:

— Зачем весь этот спектакль? Что ты хочешь?

— Я просто хотел доказать тебе, что способен тебя понять. Ведь у меня тоже есть жена, которую я не видел уже семь лет. С той поры, как меня отправили в изгнание. Если ты скажешь при свете кристалла, где я могу найти Карлину, я готов разрешить Джиневре перебраться к тебе. Или тебе к ней. Естественно, тебя будут охранять, но там ты сможешь жить вплоть до рождения ребенка.

Джереми откинул голову и внезапно расхохотался. Смеялся долго, пока в смешинках не зазвучали горечь и отчаяние.

— Вот что, оказывается, я должен открыть тебе, — наконец вымолвил он. — Я же совсем забыл, с какой серьезностью ты отнесся к тому обручению… Правда, мы все слишком серьезно отнеслись к этому…

— Карлина — моя жена! — заявил Бард. — В присутствии волшебного камня скажи мне правду — не тебе ли Одрин отдал ее, чтобы увеличить приплод Хастуров?

— Он все время раскаивался, что решился на этот брак. И конечно, предложил мне ее руку. Ты только челюсти не стискивай и бровями не играй, Волк, — у нас с Карлиной ничего не было. Она так и сказала мне — ничего у нас с тобой, Джереми, быть не может. Ты знаешь, я ей поверил… Правда, странно? Знаешь, и Одрин с ней согласился. Просто фантастика, не так ли, Бард? Послушаться женщины!.. Каково, а, Волк?

Бард не обратил на эти уколы никакого внимания — он внимательно следил за звездным камнем. Стало ясно — Джереми говорил правду. Он почувствовал прилив радости. Карлина помнила о своем слове, она ждала его, даже Джереми отказала.

— Где же она теперь? Скажи, и Джиневра тотчас переедет к тебе.

Джереми вновь невесело рассмеялся:

— Где она теперь? Охотно, очень охотно поделюсь с тобой, брат. Она дала обет и теперь является служительницей Аварры. В этом желании ей не смог отказать даже отец. Она покинула двор, королевство и отправилась на остров Безмолвия. Там она поклялась провести жизнь в целомудрии и молитвах. Если тебе уж так приспело, то поезжай и добудь ее там. Брось вызов богине!..

3

После захвата Астурийского замка дом Рафаэль назначил сына главнокомандующим. Серраис уже не представлял собой угрозы — дети дома Эйрика вели себя тише воды, ниже травы; Хастуры тоже притихли, и, выбрав момент, Бард попросил отца разрешить ему отлучиться на несколько дней.

— Согласен, — откликнулся старик, — ты заслужил отдых. Куда собираешься отправиться?

— Я заставил Джереми сообщить мне, где скрывается Карлина, — ответил Бард. — Попытаюсь вернуть ее домой.

— Но только в том случае, если она вновь не вышла замуж, — встревожился дом Рафаэль. — Я уважаю твои чувства, но не могу позволить тебе насильным путем забрать жену у человека, мне подвластного. На мне лежит ответственность за эту землю, я не намерен преступать закон.

— Какой закон сильнее, чем тот, что связал мужчину и женщину узами брака? Даже если они только обручены? Будь спокоен, отец, Карлина не вышла замуж, она нашла убежище там, где никто не смог бы принудить ее к повторному замужеству.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});