13 диалогов о психологии - Соколова Е.Е.

С: Опять эта универсальность и разносторонность, которая так поражает меня всегда в великих умах!

А.: Ты совершенно прав. Биографы Бехтерева неоднократно подчеркивали, что “главной отличительной особенностью его научной программы были ее системность и комплексность… Бехтерев значительно опередил свое время и как никто из его современников и в теории, и в практике приблизился к воплощению идеи создания Институтачеловека” [11, с. 427].

С: Который, насколько я знаю, лишь недавно создан у нас в стране… А.: Однако идеи комплексного подхода к изучению человека продолжали развиваться в Ленинграде и после смерти Бехтерева в 1927 году его учениками, в частности Борисом Герасимовичем Ананьевым [13].

Вместе с тем мне представляется, что “комплексность” еще не означает “целостность”. Как раз целостность психической действительности оказалась у Бехтерева разорванной. С: Что ты имеешь в виду?

А.: Я имею в виду тот этап психологического творчества Бехтерева, который многие авторы называют “дорефлексо-логическим”, когда Бехтерев говорит о равноправном существовании двух психологии: субъективной и объективной.

С: Очевидно, под субъективной психологией он имеет в виду современную ему эмпирическую психологию сознания? А.: Ты угадал.

В.М. Бехтерев: Предметом изучения психологии такой, какой она была и есть до сих пор, является так называемый внутренний мир, а так как этот внутренний мир доступен только самонаблюдению, то очевидно, что основным методом современной нам психологии может и должно быть только самонаблюдение. Правда, некоторые авторы вводят в пси­хологию понятие о бессознательных процессах, но и эти бессознательные процессы уподобляются ими в той или другой мере сознательным процессам, причем им приписывают обыкновенно свойства сознательных процессов, признавая их иногда как бы скрытыми сознательными явлениями [14, с. 3]. С: А как же бессознательное у Фрейда?

А.: Бехтерев имеет в виду тех авторов, которые “отрицательно” определяли бессознательное как отсутствие сознания; это определение бессознательного действительно существовало в психологии, мы поговорим об этом позже.

В.М. Бехтерев: Таким образом,… сама психология является наукой о фактах сознания как таковых… Психология, которой до сих пор занимались, основывалась почти исключительно на самонаблюдении и поэтому должна быть названа субъективной психологией. Она есть в настоящем смысле слова психология индивидуального сознания, как ее понимали и понимают все [14, с. 4, 7].

С: Послушай, но ведь это отступление от Сеченова! Ведь у него субъективная психология вообще не признается наукой, а самонаблюдение в форме интроспекции не считается научным методом!

А: Абсолютно верно. Бехтерев, в отличие от Сеченова, сохраняет старое понимание сознания как совокупности сознаваемых нами состояний. В то же время Бехтерев, конечно же, понимает всю недостаточность самонаблюдения как метода психологии. В.М. Бехтерев: Самонаблюдение недостаточно даже для изучения собственной психической жизни… С другой стороны, очевидно, что для субъективной психологии совершенно закрыта область исследования сознательных процессов у других… С вышеуказанной точки зрения изучение психики других не может происходить иначе как путем воображаемого подставления собственных субъективных переживаний на место предполагаемых подобных же переживаний у других лиц.

В этом случае речь идет, очевидно, об аналогии как о методе научного исследования. Но непригодность этого метода для изучения психологии более чем очевидна [Там же, с. 4]. А.: Таким образом, свое собственное сознание еще можно изучать субъективным методом; сознание же других требует иных, объективных методов его изучения.

262 Диалог б. Что может наблюдать психолог? Конечно, поведение

В.М. Бехтерев: Совершенно ошибочно распространенное определение психологии как науки только о фактах или явлениях сознания. На самом деле психология не должна ограничиваться изучением явлений сознания, но должна изучать и бессознательные психические явления и вместе с тем она должна изучать также внешние проявления в деятельности организма, поскольку они являются выражением его психической жизни. Наконец, она должна изучать также и биологические основы психической деятельности [Там же]. .

А.: Внимание! Итак, наряду с субъективной психологией, которая изучает “внутренне наблюдаемое” путем самонаблюдения, Бехтерев доказывает необходимость существования другой психологии, объективной, которая изучает “внешне наблюдаемое”! И это самое главное. Практически все авторы, которые называли себя или которых называли другие “объективными психологами”, именно это и имели в виду. Объективно, с их точки зрения, можно изучать только “внешне наблюдаемое”, а не “субъективную сторону” психической деятельности. В самом деле, говорили они, разве мы можем объективно исследовать смысл той или иной ситуации для субъекта?

С: Конечно, нет; об этом может сказать только сам субъект.

А.: А разве не можем мы судить об этом по некоторым косвенным признакам?

С: Каким, например?

С: Расскажу тебе одну притчу, которая часто приходит мне на ум, когда я думаю об объективном исследовании в психологии. Представь себе ситуацию: три человека таскают камни из каменоломни на стройплощадку. Один работает еле-еле, другой чуть-чуть получше, зато у третьего работа в руках так и кипит. Что мы можем сказать о том, почему это происходит?

С: Ну, тут могут быть разные причины. Третий человек может быть сильнее всех или же он только приступил к работе.

А.: А если спросить каждого из них: “Что ты делаешь?” Что, по-твоему, они ответят? С: Как что? “Таскаю камни”, — ответит каждый из них.

А.: А вот и нет. Первый из этих людей ответил спрашивающему его так, как ты сейчас сказал: “Ты что, не видишь, дурак? Таскаю камни”. Второй ответил: “Я зарабатываю на

жизнь себе и своим детям”. А третий, который работал лучше всех, ответил: “Я строю Храм”. Вот почему он работал лучше всех: работа имела для него возвышенный смысл! Таким образом, одна и та же работа может иметь разный смысл для субъекта, и этот смысл обусловливает эффективность выполнения этой работы.

С: Но ведь о том, какой смысл имеет работа для каждого из этих людей, мы узнали фактически из их самоотчетов?

А.: В данном случае это так. Однако далеко не всегда человек может сам осознать истинный смысл своей деятельности. На уровне сознания какое-то бессознательное содержание может проявиться буквально взаимоисключающими переживаниями, и источник этих переживаний для самого субъекта оказывается неизвестным. Как раз именно смысл действий чаще всего и ускользает от сознания субъекта; более того, он может активно отвергать предлагаемую психологом интерпретацию его действий. Например, субъекту бывает очень сложно признаться даже себе в том, что работа, которой он занимается всю жизнь, на самом деле ему неинтересна. Так что понять действительный смысл того или иного действия для субъекта (а не тот, который ему только кажется) можно только путем длительного объективного исследования его поведения, его поступков, продуктов его творчества. Здесь используются и наблюдение, и так называемые проективные методики, и опросники, и специальные психологические эксперименты, и анализ написанных человеком текстов, созданных им произведений литературы и искусства и тому подобное. И это объективно-психологическое изучение вовсе не будет изучением “внешне наблюдаемого”. С: Но ведь это так сложно, так долго и так опосредствованно!

А.: Именно в этой опосредствованности и заключается научность познания! Но вернемся к Бехтереву. Итак, наряду с субъективной психологией, которая и занимается “переживаниями” методом интроспекции, Бехтерев выделяет “объективную психологию”, которая “рассматривает психические процессы лишь в их объективных проявлениях, не входя в рассмотрение субъективной стороны психического… Для объективной психологии нет вопроса о сознании или бессознательном. Она оставляет этот вопрос в стороне, предоставляя его всецело ведению субъективной психологии… Ос-

264 Диалог 6. Что может наблюдать психолог? Конечно, поведение нованием для такого устранения вопроса …в том круге знаний, который мы называем объективной психологией, является то обстоятельство, что для сознательности процессов нет никаких объективных признаков. Мы не можем, руководствуясь исключительно объективной стороной дела, решить, протек ли данный процесс в сфере сознания или нет. По крайней мере, все попытки в этом отношении лишены строго научного значения и не идут дальше одних мало обоснованных предположений” [14, с. 10].

Вот в чем дело! Бехтерев, как и психологи-субъективисты, утверждает, что нет объективных

критериев сознательности психических процессов.

С: Что же тогда он предполагал изучать в “объективной психологии”?