Формула фальшивых отношений - Мина Синклер

Я достаточно хорошо понимаю невысказанные слова — она думает, что это её работа — позволять это. Это не значит, что её это устраивает, и мне неприятно, что это, кажется, наш лучший вариант.

— Я уверен, что у них есть камеры, но давайте оставим это на крайний случай, — тихий голос Бена заставляет нас всех повернуться к нему. — Не очень хорошая идея, если вас застукают целующимся на публике в Дубае, пока вы не в браке. Кроме того, пресса может заявить, что всё, что записано на видеозаписи, является подделкой.

Белла прикусывает губу.

— Отель не является публичным местом, — говорит она, затем указывает на планшет, который, к счастью, был выключен. — И это фото явно подделано, так что наше слово против их. К тому же, Оливер, целующий Элли, лучше, чем Оливер со стриптизершей.

— Мы можем это доказать? — внезапно спрашивает Элли. — Кто — то, должно быть, откуда — то взял эту фотографию, а затем прифотошопил на неё лицо Оливера. Средства массовой информации даже выяснили, что это за стрип — клуб. Так что, если мы найдем оригинальную, неотредактированную фотографию, мы можем найти того, кто её сделал, и сравнить их.

Во мне вспыхивает надежда, маленькая, но яркая.

— Мы можем это сделать?

Скептическое выражение лица Беллы не меняется.

— Я попробовала поиск по изображению, но ничего не нашла. Хотя я могу попросить Эви помочь с этим. И я скажу команде юристов, чтобы они ударили по первоначальному сайту, разместившему это, с требованием удалить всё и пригрозить судебным иском, если они не сделают этого. Это мало что даст, потому что это везде, но мы можем, по крайней мере, дискредитировать их и посмотреть, готовы ли они выдать свой источник.

Бен закатывает рукава рубашки.

— Белла, держи меня в курсе всех событий, связанных с этой фотографией. У меня есть знакомая в Саванне, которая знает пару фотографов, и она, возможно, сможет нарыть для нас информацию, если мы узнаем имя фотографа.

Рука Элли дергается в моей, едва заметная реакция. Я смотрю на неё сверху вниз, но её лицо тщательно скрывает пустоту — слишком сильную для этой ситуации. И тут до меня доходит. Контакт в Саванне, должно быть, её босс, женщина, с которой Бен связался, чтобы заставить Элли работать с нами. Мы играем в опасную игру, снова втягивая её во всё это, но если она сможет помочь нам разобраться…

— Давайте сделаем всё это, — я снова привлекаю внимание к себе. — Если мы подойдем к проблеме с нескольких сторон, у нас будет больше шансов на то, что одна из этих стратегий окупится.

Белла уходит поговорить с Эви, и Бен выходит, уже прижимая телефон к уху. Мне нужно поговорить с Элли, убедиться, что она действительно не против, если мы поделимся этим видео с камер наблюдения. Я знаю, что СМИ могут быть неприятными и несправедливыми по отношению к женщинам. Прежде чем мы опубликуем отснятый материал, я должен попросить Беллу представить его как романтическую историю любви, а не как какую — то скрытую связь. Презентация — это всё, и я хочу, чтобы Элли была защищена от последствий этой истории.

— Нам нужно поговорить, — говорит Лиам.

Его голос ровный, и он свирепо смотрит на Элли, давая понять, что ей не рады в этом разговоре. Мое кровяное давление повышается, и я не понимаю, почему он так зол на неё. Или у него проблемы со мной? Он никогда не был таким с Натали, и в течение нескольких месяцев у нас были в основном эксклюзивные отношения.

— Лиам…

Я хочу должным образом представить его Элли и объяснить, что теперь мы вместе.

Но Элли отпускает мою руку и отходит от меня.

— Всё в порядке, вы двое поговорите. В любом случае, мне нужно работать, — она колеблется мгновение, затем поднимается на цыпочки и целует меня в щеку. — Увидимся позже.

Она выскальзывает из кабинета, бросив на меня последний взгляд через плечо. Лиам подходит и закрывает дверь, затем прислоняется к ней, скрестив руки на груди.

— Какого хрена, чувак? — спрашивает он без предисловий. — Ты сейчас с ней? Когда это случилось?

Я пожимаю плечами, не желая вдаваться в подробности.

— Она милая. Мы разговаривали пару раз, и я попросил её прийти на гала — приём в качестве моей спутницы”.

— И теперь вы держитесь за руки? — он хмурится. — Было бы здорово узнать это от тебя, а не из фотографий для прессы на сайте Формулы–1. Тебе не кажется, что это то, что я должен знать, учитывая, что я твой менеджер?

Я устало выдыхаю и сажусь на край прибранного стола Беллы.

— Прости, это вылетело у меня из головы. Слишком много работы, слишком мало времени.

Его сочувственный кивок во многом успокаивает меня, и я думаю, что разговор окончен, но он отрывается от двери и подходит ко мне.

— Ты должен был сказать мне, что собираешься в стрип — клуб, чувак, — говорит он. — Если бы я знал, я мог бы нанять телохранителя, который сопровождал бы тебя, и твоя фотография не разлетелась бы по Интернету.

У меня сводит живот, и я смотрю на него, не веря своим ушам.

— Лиам, это был не я.

— Ладно, — он презрительно усмехается. — Так что, ты хочешь сказать, что кто — то намеренно отфотошопил твоё лицо на теле какого — то другого чувака?

Я тоже встаю, и мы оказываемся лицом друг к другу, почти одного роста. Наши отцы были так похожи в юности, что могли бы быть близнецами, и нас с Лиамом часто принимали за братьев, но прямо сейчас мне кажется, что я едва знаю его.

— Ты должен мне поверить, — говорю я слишком низким голосом. — Мне нужно, чтобы ты был на моей стороне. Я не смогу сделать это без тебя.

Он опускает голову, но из его рта вырывается горький смех, а не поддержка, на которую я надеялся.

— Твой отец был бы опустошен, если бы узнал об этом. За всю его карьеру у него ни разу не было подобного скандала.