Жизненный цикл Евроазиатской цивилизации – России. Том 2 - Александр Владимирович Семенков

запашки, мелкость подворных пахотных участков, подвижной характер хлебопашества, господство переносного или переложного земледелия и наконец, развитие мелких сельских промыслов, усиленная разработка лесных, речных и других угодий.

В Московском (общерусском) великом княжестве деревня была широко распространенным типичным сельским поселением, которое выступало основной хозяйственной единицей того времени, и единицей обложения для сбора даней. Основой народного хозяйства в рассматриваемый период являлось земледельческое крестьянское хозяйство, а деревня, как совокупность крестьянских хозяйств, представляла собой хозяйственную единицу, из которых складывалась материальная основа сельского хозяйства и аграрной экономики.

Веками вырабатывался тот тип поселения, каким выступает перед нами в документах XIV–XV веков деревня. Будем ли мы иметь в виду отдельно сельское поселение лесной полосы или представлять себе в целом весь комплекс многих тысяч сельских поселений Северо-Восточной и Северо-Западной Руси, во всех этих случаях деревня – результат большого, целеустремленного напряженного труда многих поколений земледельцев. Современники – сельские жители, земледельцы – вкладывали строго определенное содержание в понятие деревни. Она представлялась им как комплекс земледельческих хозяйств, обеспеченных достаточным количеством полевой пахотной земли, хорошо разработанной, отвоеванной у леса, а также сенокосными и другими угодьями и т. д. Соответственно этому к деревне предъявлялись особые требования. Современники не считали возможным признавать за деревню то поселение, в котором земледельческая база не была в должной мере и прочно обеспечена, даже если в этом селении было все необходимое для жилья и имелись хозяйственные постройки. Деревни – это селения земледельцев-тружеников, новый вид поселения, каких раньше, до XIV века, мы не знали, а «пустоши» – это запустевшие по разным причинам деревни.

В актах Северо-Восточной Руси вокруг мелких разбросанных деревень трудно было отыскать значительное сплошное пространство, которое удобно можно было бы распахать. Такие удобные места вокруг деревень попадались незначительными участками. Эти участки и расчищались обитателями маленькой деревни. То была необычайно трудная работа: надобно было, выбрав удобное сухое место для пашни, выжечь покрывавший его лес, выкорчевать пни, поднять целину. Удаление от крупных иноземных рынков, недостаток вывоза не давали хлебопашцам побуждения расширять столь трудно обходившуюся им пахоту. Хлебопашество на верхневолжском суглинке должно было удовлетворять лишь насущной потребности самих хлебопашцев. Тогдашние приёмы обработки земли сообщали подвижной, неусидчивый, кочевой характер этому хлебопашеству. Выжигая лес на нови, крестьянин сообщал суглинку усиленное плодородие и несколько лет кряду снимал с него превосходный урожай, потому что зола служит очень сильным удобрением. Но то было насильственное и скоропреходящее плодородие: через шесть-семь лет почва совершенно истощалась, и крестьянин должен был покидать её на продолжительный отдых, запускать в перелог. Тогда он переносил свой двор на другое, часто отдалённое место, поднимал другую новь, ставил новый «починок на лесе». Так, эксплуатируя землю, великорусский крестьянин передвигался с места на место и всё в одну сторону, по направлению на северо-восток, пока не дошёл до естественных границ русской равнины, до Урала и Белого моря.

Сельские поселения в XVI веке имели, как правило, следующий вид. Церковным и хозяйственно-административным центром в сельской местности выступало село с церковью. Село состояло из 4–10 крестьянских дворов, редко более, а иногда только из барской усадьбы с дворами причта и несколькими кельями старцев и стариц, нищих, питающихся от церкви. Вокруг села разбросаны там и сям деревни, починки и пустоши. Селение с церковью, при которой были только дворы причта да кельи нищих, в центральных областях, как и на новгородском севере, носило название погоста. Село без церкви, но с двором землевладельца или с какими-либо его хозяйственными постройками, хотя бы без крестьянских дворов, называлось сельцом. Поселки, возникавшие на нови, на поднятом впервые земельном участке, носили название починков. Починок обыкновенно состоял из одного крестьянского двора. С течением времени починок обживался и разрастался, рядом с первоначальным двором возникали один или два других; тогда он становился деревней. Деревня превращалась в пустошь, если в ней не оставалось жилых дворов, и пашня забрасывалась или поддерживалась только часть ее наездом из ближней деревни.

У каждого крестьянского двора был свой земельный участок с соответствующим ему пространством луговой земли, сенокоса, который измерялся копнами сена (20 копен на десятину). Тогда господствовало трехпольно-переложное земледелие. Пахотная земля делилась на три поля: озимое, яровое и паровое. Но редко где вся пахотная земля действительно распахивалась. Вследствие истощения почвы и переливов населения большие или меньшие пространства пахоты забрасывались, запускались в перелог на неопределенное время.

ГЛАВА 66. Ремесло. Городское хозяйство

66.1. Развитие ремесленного производства

Процесс развития ремесла был прерван в XIII веке установлением татаро-монгольского ига. В XIV–XV веках происходил значительный подъём ремесленного производства и, в первую очередь, в северо-западных русских землях: Новгородской и Псковской республике, на территориях, отошедших к Великому княжеству Литовскому, которые не подвергались татаро-монгольскому вторжению. В этот период усилились процессы отделения ремесла от сельского хозяйства, некоторые ремесленники и в городах, и даже в селах и деревнях почти полностью порвали связь с сельским хозяйством.

В Прибалтике ремесленное производство возникло позднее, чем в большинстве районов Восточной Европы. К XIII веку здесь производились оружие, ткани, гончарные изделия, украшения из бронзы и янтаря. В XIII–XV веках наиболее крупными центрами ремесла стали Рига, Ревель (Таллин), Дерпт (Тарту). Вхождение большей части украинских и белорусских земель в состав Великого княжества Литовского привело к тому, что с XIV века здесь во многих городах действовало магдебургское право. Это способствовало оформлению цехового строя в конце XIV века во Львове, в 1-й половине XV века в Киеве. Характерными для Украины, Белоруссии и Литвы были братства, в которые входили многие ремесленники. Ремесленники Киева, Львова, Минска, Вильнюса и др. центров обслуживали, прежде всего, нужды внешней торговли, внутренний рынок был крайне узок и обеспечивался продукцией деревенских ремесленных промыслов.

В междуречье Оки и Волги подъём ремесленного производства, в значительной степени связанный с военными потребностями, начался с середины XIV века. Труд русских ремесленников имел большую значимость в деле восстановления разрушений, произведённых татаро-монгольскими завоевателями, в подготовке экономических предпосылок для образования Русского централизованного государства. Ремесленники работали не только на дому (на заказчика или для рынка), но и по найму. Число городских ремесленников росло за счёт притока беглых крестьян и холопов. В городе часть их переходила в разряд тяглых посадских людей. На большой круг заказчиков и на рынок были рассчитаны кожевенное и сапожное ремёсла. Снова получило развитие гончарное ремесло. Мастера выделывали разнообразные виды посуды, а также глиняные игрушки, изготовляли строительные материалы, потребность в которых возрастала с развитием зодчества. В XV веке на Руси получил известность тверской пушечный мастер Микула Кречетников, он