Бладхаунд. Играя на инстинктах - Алексей Фролов

его мозг рисовал на основе едва слышимых отзвуков, неосязаемых вибраций, единичных психонов, проскальзывающих сквозь стены Санктуария, разрисованные герметическими символами.

Отбросив нарисованный завал, Марк критически осмотрел противовзрывную дверь и понял, что выломать ее не получится. Поэтому он просто постучал, зная, что Костя сидит в тамбуре. Что будет, если Хирург решит перестраховаться и не пустит его, не услышав подтверждения от кого-то из своих друзей, охотник не думал. Он чувствовал, что решение придет само. Так и произошло.

– Миш, Харуки, вы? – донесся из-за двери приглушенный металлом голос Хирурга. – Чего ключ не используете?

– Это Карат, – отозвался охотник голосом Миши, за секунду до этого прочитав заклинание Темная Имитация, новый дар Порчи. – Харуки взяли, но Марка я вывел.

Костя не ответил. Мгновение Марк думал о том, что он мог сказать не так, но потом лязгнул механический замок и дверь со скрипом отъехала в сторону. А в следующую секунду он уже погрузил свой кулак в лицо Хирурга, отбрасив его к противоположной стене тамбура. Удивительно, но здоровяк не отключился, он тряхнул головой и вскинул дробовик, однако выстрел ушел в сторону. Охотник переломил ему руку, как тростинку, наотмашь ударил мужчину по лицу, а затем вцепился в его шею зубами, с каждым ударом бешено колотящегося сердца вгрызаясь все глубже.

Андрея он почувствовал на секунду позже, чем следовало – чертовы заклинания герметистов продолжали ограничивать охотничье чутье. Заговоренная пуля ужалила его в бок, а когда охотник обернулся к выходу из тамбура, Да Винчи уже сбежал. Молодец, бросился предупредить остальных! Жаль, это не поможет.

Марк побежал следом, но оказалось, что чем глубже он входит в Санктуарий, тем сильнее магическая защита убежища подавляет его. Странно, в прошлый раз он такого эффекта не заметил. Но теперь, миновав коридор, ведущий к Главному залу, парень вообще перестал что-либо видеть и слышать. Его органы чувств почти вернулись к человеческому уровню, и после возможностей, дарованных тенебрисами, Марку казалось, что его начисто оглушили и ослепили.

Но Санктуарий был не таким уж большим, так что это лишь вопрос времени – когда он найдет их всех, одного за другим. Марк вернулся к тамбуру и завалил дверь металлическими шкафами, оторвав их от стены. Пусть у него отобрали обостренные чувства, но нечеловеческая сила осталась при нем, и чтобы разобрать сделанный им завал, у Андрея и остальных уйдет немало времени, а он точно услышат, если они начнут это делать.

Начал он с жилого блока и само собой Даши в их комнате не обнаружилось. Неужели Да Винчи такой идиот и думает, что Марк причинит боль собственной жене? Черт, да ведь все это – ради нее! Ради нее и Лары.

Он задержался в комнате Шиноби, увидев на одной из стен целый арсенал оружия, которое относилось к какой-то древней восточной культуре, как и те кунаи, которые Харуки использовал в бою с ним. Вспомнив ту короткую схватку в клубе, Марк стиснул зубы в ответ на едва шевельнувшееся в глубине его окончательно проклятой души чувство вины.

Тут было много чего, некоторые предметы он не смог идентифицировать, несмотря на архивы, доставшиеся ему от цифрового Бладхаунда, который, казалось, уж об оружии то все знает. Но что действительно привлекло его внимание, так это тактические камы. Не древние образчики от узкоглазых фермеров, а современный вариант, надо думать – выполненный по спецзаказу для какого-нибудь Ориона-17.

Охотник осторожно снял оружие со стены и сразу почувствовал все отнятые им жизни. О да, эти камы повоевали, причем не только в Пепельных Долинах, но и на улицах Арк-Сити. Хищно изогнутые клинки из плазмированной примастали освободили от оков плоти сорок шесть душ и частица каждой из них впиталась в безупречный металл вместе с отзвуком предсмертного хрипа и отдаленным эхом непередаваемого ужаса.

Марк присмотрелся и увидел мелкие частички эмонита, прилипшие к матовым лезвиям с мономолекулярной заточкой. Он не удержался и лизнул одну из кам, глубоко поранив язык. Но оно того стоило, а рана быстро затянется даже без Темного Заговора.

Парень подбросил обе камы, ловко поймал их, рассек воздух в нескольких направлениях. Куда легче чертовых топоров, и гораздо смертоноснее, даже без благословения Порчи. Но это придет со временем, нужно лишь обагрить их людской кровью и процесс слияния начнется.

Ощущая по-детски будоражащий восторг от так удачно подвернувшегося оружия, Марк продолжил неспешный обход Санктуария и довольно быстро нашел своих жертв. Андрей, похоже, послушался голоса разума и осознал, что бежать некуда. Поэтому бывшие чемпионы решили принять бой в Главном зале, причем все были в сборе… ага, не все! Посреди помещения стояли Андрей и Сеймур, за ними – жена Карата с дочерью и жена Хирурга с сыном. Причем Алина прижимала к себе не только своего пятилетнего мальчишку, но и Дашу. Что ж, не важно, Даша все равно ничего не видит и не слышит. Но это пока! Эссенциал обещал помочь…

Бладхаунд осмотрел зал и нигде не увидел жены самого Андрея с их ребенком. Какая-то хитрость? Едва ли. Скорее Да Винчи просто спрятал их где-нибудь, а остальные, потеряв близких, отказались бросать чемпионов. Что ж, Марку достаточно разобраться с теми, кто здесь. Тенебрис сказал, что если пара человек из этой группы выживет – ничего страшного. Главное – убрать с доски ключевые фигуры.

– Я знаю, что сейчас будет, – спокойно сказал Андрей, глядя Марку прямо в глаза. – И знаю, что не смогу тебя переубедить. Но хотя бы на миг задумайся, что ты делаешь. Сколько отцов, жен и детей ты уже убил, и сколько еще убьешь. Невинных детей, Марк…

– Невинных нет! – рявкнул в ответ охотник. – А дети… дети наследуют грехи отцов. Их слепоту, их наивность, неспособность осознать происходящее и нежелание стать его частью.

– Стать частью чего? – внезапно выкрикнула Алина. – Порчи? Этой дьявольской отравы, которая делает с душой такое, что уж лучше принять самую мучительную смерть! Посмотри на свои глаза, на свои вены и когти, что выросли у тебя вместо ногтей. Ты больше не человек…

– Верно, – оборвал ее охотник, влажно рассмеявшись. – Я больше, чем человек! Но – и человек тоже. Ты, – он вновь перевел взгляд на Андрея, – говоришь мне подумать, что я творю? А подумай сам, на что ты готов ради нее, ради них? – и он ткнул камой в сторону Алины и остальных. – Да если против их жизней будет лежать жизнь целого