Рейтинговые книги
Читем онлайн Сельская учительница - Алексей Горбачев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 ... 74

— В самом деле, товарищи, кто сказал, что в «Соломотрясе» критикуют Кузьму Фокича? Мне, например, и в голову не пришло такое, — лукавя, произнес Лопатин.

— Товарищи, товарищи, тише вы, я теперь не могу проверять в учительской тетради, — разволновалась Надежда Алексеевна. Вздохнув, она добавила: — Раньше-то спокойней у нас было.

«Да, да, раньше спокойней было», — раздумывал Николай Сергеевич. Люди работали, давали уроки, ставили оценки, равнодушно отсиживались на совещаниях и педсоветах, иногда поругивались и были, кажется, довольны всем. Учителя почти не вмешивались в жизнь колхоза: попросят — прочтут лекцию; еще попросят — пойдут агитаторами перед праздником или перед выборами; не отказывались, конечно, выйти с учениками в поле убирать свеклу и картофель. Теперь шумновато стало, то и дело вспыхивали в учительской споры, и виновницей чаще всего бывала Валентина Петровна. «Она, как искорка, сияет, светится, от нее как-то и на душе светлей», — улыбался про себя директор.

Каваргина достала свой блокнотик с привязанным огрызком карандаша и снова что-то записала туда.

Наедине Марфа Степановна с усмешечкой говорила ей:

— Вот видишь, ты защищала Майорову, а она отблагодарила тебя… Эта Майорова треплет всюду языком — разве Кузьма Фокич учитель, разве он завуч по производственному обучению… А кое-кто прислушивается.

Каваргина поджала губы. В ее зеленоватых навыкате глазах запрыгали злые чертики.

34

Вот и пришла весна, первая Валентинина сельская весна!

Отбушевали непроглядные степные бураны, оттрещали крепкие морозы. В лучах веселого солнца дружно плавились глубокие снега. На почерневших дорогах да на проталинах неподалеку от села собирались прилетевшие с юга крикливые грачиные стаи. На ночь они слетались на ветлы, что росли на берегу речки, и утром поднимали такой галдеж, что даже горластые Михайловские петухи удивленно смолкали, не в силах перекричать их.

Кончалась третья четверть учебного года. И снова повторялось прежнее — контрольные, оценки, подсчет процента успеваемости. И снова директор и завуч теребили учителей. И снова у Валентины отстающие… Правда, их теперь не семь, как было в первой четверти, а два. Две неприятных двойки! Могло быть и три, но Валентина, подобрев, поставила Тамаре Кучумовой тройку. Тамара похожа на сестру-десятиклассницу Женю — такая же беленькая, хорошенькая. Только Женя была отличницей, гордостью школы, а сестренка успевала средне, и по русскому языку у нее опять плохи дела. Она аккуратно посещала дополнительные занятия, но как только диктант или сочинение — опять досадные ошибки… Однажды Тамара со слезами на глазах пожаловалась:

— Ничего у меня не получается, Валентина Петровна.

— Получится, Тамара. Нужно стараться и верить.

— Я неспособная к грамматике.

— Глупости говоришь.

Последний контрольный диктант Тамара написала прилично. Наверное, все-таки пошли на пользу дополнительные занятия, да и Женя помогла сестренке!

— Вот видишь, а ты твердила — не получается. Получилось! Ты молодец, Тамара, — хвалила ее на уроке Валентина и, чтобы еще больше подбодрить ученицу, поставила ей за четверть положительную оценку.

Поглядывая недобрыми глазами и тыча пальцем в раскрытый классный журнал, Марфа Степановна цедила:

— Вот как вы, оказывается, ведете борьбу за успеваемость.

— Она приболела немного, — пояснила Валентина.

Будто не расслышав этих слов, завуч продолжала:

— А вы что поставили Кучумовой за четверть?

— Вы же видите — тройку.

— По какому праву завышаете отметки!

— Я поставила тройку ради пользы ученицы и отвечаю за оценку, — сдержанно сказала Валентина.

— Позвольте, позвольте, это же чистейшей воды очковтирательство, — вмешалась Каваргина, доставая свой блокнотик. — Мы, Валентина Петровна, не ожидали от вас такого. За успеваемость надо бороться честно, а завышение оценок… это не укладывается ни в какие рамки. Мы вынуждены разобрать на заседании месткома…

— Ну и разбирайтесь, — отмахнулась Валентина.

В учительскую вошел директор.

— Вот, полюбуйтесь, Николай Сергеевич! — завуч покачивала на ладонях раскрытый классный журнал. — Майорова завышает отметки, это похлеще приписок, за которые ныне по головке не гладят, за которые судят.

— Марфа Степановна, вы же не знаете, почему я поставила Кучумовой тройку. Девочка…

— Не трудно догадаться, — перебила Каваргина. — Извините, Валентина Петровна, вас, кажется, на легкие хлеба потянуло.

— Не хотите работать по-настоящему! — наступала завуч.

Валентину душили слезы обиды. Эти Марфа Степановна и Каваргина когда-то сами заставляли ее переправлять двойки на тройки, а теперь придираются, тройка им не нравится.

Директор пригласил завуча и Каваргину в кабинет.

— Марфа Степановна, я вынужден вмешаться: вы несправедливы к Валентине Петровне.

— Я не могу спокойно смотреть на лодырей, которые детей калечат!

— Обвинения серьезные, но, простите, совершенно беспочвенны. Радоваться нужно успехам Валентины Петровны.

Червячки-губы Каваргиной тронула ироническая усмешка.

— Чему радоваться, Николай Сергеевич? Успех-то у Валентины Петровны липовый. Мне кажется, полезно обсудить ее поведение на месткоме.

У Николая Сергеевича вгорячах вырвалось:

— Я вам запрещаю!

— То есть как это вы можете запретить председателю месткома, — ухватилась Марфа Степановна. — Нужно обсудить Майорову и наказать, строго наказать за такие штучки!

Хитрая и предприимчивая Каваргина обычно не рисковала возражать начальству. Она давно заметила, что отношения между завучем и директором испортились, к напряженно присматривалась, кто из них сильней, на чьей стороне в конце концов окажется победа. Конечно, если помочь Марфе Степановне, если собрать воедино все ошибки и промахи директора (а у нее в блокнотике есть немало полезных записей), если расшевелить его военное прошлое… Было там кое-что… Завуч как-то проговорилась, а может быть, с умыслом поведала… Но Марфа Степановна никому не рассказывала о другом.

Когда Зорич еще только собирался жениться на молоденькой Маше, колхозном зоотехнике, она ревниво вскипела, и попало ей в руки письмо Зоричу от какой-то Г. Г. Кузьминой. Оно пришло на школу и лежало в учительской на столе. У нее вспыхнуло неукротимое желание прочесть, потом подсунуть Маше — смотри, мол, кто сватается… Но письмо разочаровало Марфу Степановну. Кузьмина оказалась первой женой Зорича, она оправдывалась, писала, будто ее заставили поверить, что он изменил Родине, служил при немцах полицаем, умоляя простить ее, и желала ему счастья с другой…

О том, что Николай Сергеевич служил полицаем, тоже было записано в блокнотике Валерии Анатольевны. Если и это пустить в ход, пусть потом разбираются, пока будут разбираться, глядишь, и не удержится Зорич в директорском кресле… Вообще за последнее время он, по ее наблюдениям, стал вести себя ненормально — девчонку Майорову защищает. Да кто она ему? Но это пустяк, пусть защищает. Но Зорич мало-помалу начинает подкапываться под Кузьму Фокича Ракова — не соответствует, мол, занимаемой должности. Это уже серьезно, это задевало Каваргину за живое. Она потратила немало сил, чтобы пристроить мужа в школе, и хорошо пристроила, живут они, горя не зная — и оклад приличный, и работка такая, что нет никакого сравнения с суматошной прежней мужниной должностью… Новый директор, Марфа Степановна, конечно, не даст их в обиду. Это уж точно. Значит, полезней поддерживать завуча… Нет, нет, рано говорить об этом, нужно еще посмотреть… А может быть, поддержать Николая Сергеевича и он изменит свое отношение к Кузьме Фокичу? В блокнотике есть записи и против Марфы Степановны… И какие записи!

— Созывайте, Валерия Анатольевна, местком и обсудите Майорову, — распорядилась завуч.

Каваргина глянула на директора, перевела взор на Марфу Степановну.

— Мне, кажется, лучше обсудить Валентину Петровну в административном порядке, на педсовете, если дирекция сочтет это нужным, — уклончиво ответила она. — Местком выскажет свою точку зрения, — пообещала Каваргина и вышла из кабинета.

Завуч тоже хотела уйти, но директор задержал ее. Стараясь быть внешне спокойным и тщательно взвешивая слова, он говорил:

— Марфа Степановна, мы с вами не первый год работаем вместе, бывали у нас и раньше расхождения, но мы все-таки находили общий язык, стремились к тому, чтобы лить воду на одну мельницу. Теперь же не только я, но и другие замечают неприятный, чуждый нашему назначению признак: мы с вами работаем вразнобой…

— А кто виноват? Кто? — вспылила Марфа Степановна.

— Давайте спокойно, без лишних эмоций разберемся, иначе произойдет самое нежелательное — начнет лихорадить коллектив…

1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 ... 74
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Сельская учительница - Алексей Горбачев бесплатно.
Похожие на Сельская учительница - Алексей Горбачев книги

Оставить комментарий