Возвращение в темноте - Эрик Ластбадер

— Ты никогда не отвечаешь на мои вопросы, — возмутился Кроукер.

— Какие еще вопросы? — невозмутимо проговорил Антонио.

— Насчет Розы. Ты сказал мне, что любил ее. Но этого просто не может быть! Ведь ты убил ее! Ты отрезал ей голову, словно она была не человеком, а бессловесным скотом на бойне.

Человек с янтарными глазами долго ничего не отвечал, но внутри него что-то, несомненно, происходило. Обстановка напоминала затишье перед бурей.

— Да, — вдруг произнес Антонио странно спокойным тоном. — Это я убил Розу.

Он встал с кресла и угрожающе двинулся на Кроукера.

Однажды Каменное Дерево сказал Кроукеру: «Человек может изменить свое имя, подделать документы, изменить даже черты лица с помощью пластической хирургии, но его всегда выдаст походка. Точно так же, как и отпечатки пальцев, походка человека является его уникальной и неповторимой чертой. Походку изменить невозможно. Даже если человек сломает ногу, его тело со временем приспособится к последствиям травмы, и прежняя походка вновь вернется к нему, пусть частично, но все же вернется».

Это был не Антонио, а его брат Хейтор. Кроукер прекрасно помнил скользящую походку Антонио. У этого человека была другая, угловатая и какая-то нетерпеливая походка.

— Интересно, о чем рассказывал тебе мой брат? — спросил Хейтор. — Сентиментальные воспоминания не в его стиле, или я не прав?

Он подошел так близко, что Кроукер почувствовал исходящий от него звериный запах. Похоже, этому человеку было наплевать на условности.

— И уж совсем напрасно он рассказывал тебе о смерти Розы Милагрос. — Он говорил медленно, спокойно, словно под воздействием транквилизатора. — Мне крайне не нравится, что он до сих пор думает о ней. Так он сказал тебе, что любил ее?

— А еще он сказал, что проклят, — произнес не без усилия Кроукер. — Теперь мне кажется, что вы оба прокляты.

Повернувшись, он направился через всю гостиную к выходу. Сквозь стеклянную дверь он видел пластикового аллигатора, беспечно качающегося на воде и не знающего, что очень скоро солнечные лучи испортят его пластиковую шкуру и тогда его отправят на помойку.

Кроукер чувствовал, что Хейтор идет за ним. Что ж, отлично, Кроукер был готов к этому.

— Однажды мне приснилось, что я попал в ад, — сказал Хейтор, словно продолжая прерванный разговор. Кроукер остановился у стеклянной двери, глядя на отражение Хейтора.

— Мне снилось, что я иду по пылающим головам грешников. Вернее, по их согбенным шеям, которые образовали своего рода дорожку. В конце этой дорожки стоял сам дьявол. — Хейтор скрестил на груди руки. — Каким представляет его сеньор? Наверное, одетым в красное, с рогами, хвостом и вилами в руках? Матерь Божья, вовсе нет! Дьявол оказался точно таким, каким его рисовала мне в детстве мать — голова акулы и тело прекрасной обнаженной женщины. — Он улыбнулся. — Моя мать всегда говорила, что я должен остерегаться дьявола. Не потому, что он страшен. Нет, сеньор, вовсе не потому. А потому, что он прекрасен, именно его красота и дает ему власть!

Этот человек раздражал Кроукера. Что скрывалось под его неестественным спокойствием?

— И что же случилось дальше, когда ты встретил дьявола?

— Я съел его, — мечтательно улыбнулся Хейтор. — Не колеблясь ни секунды, я выхватил свой скальпель и раскромсал его на мелкие кусочки. Я думал, от него воняет смертью и разложившейся плотью, но почувствовал запах и вкус роз! — Он облизнулся. — Моя мать всегда учила меня есть мясо только сырым. Она говорила, что, когда мясо варят или жарят, из него уходит вся сила. О, это было так вкусно!

Сказав это, Хейтор неожиданно повернул Кроукера к себе и нанес ему сокрушительный удар в подбородок. Потом он приставил к его виску два пальца. Именно так поступил Антонио тогда, на недостроенном мосту, с нападавшим на Кроукера мужчиной. Это было не что иное, как хета-и. Кроукер успел только сунуть руку в карман.

Потом он почувствовал, как его тело словно сковало льдом. Он попробовал пошевелиться, но не смог. Хейтор буравил его своими желтыми глазами.

— Кто ты такой, чтобы выслушивать признания Антонио? Ты всего лишь исполнитель, и ничего больше. И когда ты исполнишь свою миссию... — Он отодвинулся от Кроукера и расхохотался. — Нет, ты сам должен догадаться, что произойдет после этого! — Внезапно он снова помрачнел. — Очевидно, мой брат питает какие-то иллюзии относительно тебя. Возможно, ты для него что-то большее, чем простой исполнитель. Тогда я должен убить тебя прямо сейчас.

— Тогда моя миссия никогда не будет исполнена, — сказал Кроукер, не совсем понимая, о чем говорит. В таком состоянии он не был способен ясно мыслить.

— Я сам сделаю все, что надо! — злобно выпалил Хейтор. — Я не собираюсь стоять в стороне, как никчемный лопух, когда другие охотятся!

Кроукер из последних сил старался дотянуться пальцами до камня духов. Наконец, один за другим, они обвились вокруг подарка Бенни, и тут же Кроукер ощутил знакомое тепло, волнами разлившееся по телу. И паралич отступил.

Хейтор состроил хитрую гримасу.

— Возможно, мой брат хочет предсказать тебе судьбу? Но это запрещено хета-и! Впрочем, может быть, он хочет рассказать тебе, как самые близкие люди предадут тебя? Этим нас не удивишь, мы знаем грязные тайны человеческой души.

Кроукер крепче сжал камень духов.

— Антонио говорит, что именно знание этих тайн и сделало нас такими, какие мы есть теперь. Ну и что?! Матерь Божья, жизнь — это одна большая игра. Либо играй, либо умирай — третьего не дано! Проиграешь — умрешь, выиграешь — получишь шанс играть завтра снова! Вот законы, которые управляют этим миром! Для нас с братом существуют только они! А теперь и ты должен подчиняться этим законам, ты понял?

— Конечно, Хейтор, я отлично тебя понял.

С этими словами он изо всех сил ударил Хейтора в плоский мускулистый живот кулаком, в котором был зажат камень духов.

Янтарные глаза Хейтора широко раскрылись от изумления, его губы задвигались, но он не издал ни звука. Следующим ударом Кроукер повалил его на пол и рубанул ладонью по ключице. Потом он метнулся к двери и схватился за ручку.

Это было ошибкой.

Хейтор набросился на него сзади, и они оба с такой силой ударились о дверное стекло, что разнесли его вдребезги. Сцепившись в клубок, они вылетели во внутренний двор дома и скатились прямо в бассейн.

Кроукер сразу ушел под воду. Она была мелкой и прозрачной. На мгновение он вспомнил о видении Дженни — труп, плывущий лицом вниз по мелководью. Неужели настал его смертный час?

Он увидел светлое брюхо пластикового аллигатора и, оттолкнув его в сторону, всплыл на поверхность. Хейтор снова стал топить его, шлепая по спине, словно непослушного пса. В отчаянии Кроукер наугад ударил его своей биомеханической рукой и попал прямо в челюсть. Вырвавшись из ослабевших рук Хейтора, он всплыл на поверхность, жадно глотая воздух.

— Эй ты, кретин, где ты взял камень духов? — догадался Хейтор. — Отдай его мне! — В его руке зловеще сверкнул скальпель. — Не думай, что какой-то камень сможет меня остановить!

Кроукер вспомнил свой недавний разговор с Россом Дарлингом, когда они просматривали секретные файлы АКСК по нераскрытым преступлениям. Тогда Кроукер сказал, что убийца, похоже, не пользовался пилой, а перерезал позвоночник одним скальпелем, для чего нужна нечеловеческая сила. Похоже, он оказался абсолютно прав.

Хейтор продолжал размахивать скальпелем.

— Он ведь не твой! Отдай его мне, а не то я отрежу тебе и другую руку! Чик — и руки как не бывало!

— Ну нет! — Кроукер намеренно говорил громко и отчетливо. — Ты не имеешь права им владеть! Этот камень принадлежал Хумаите!

Воспользовавшись секундным замешательством Хейтора, Кроукер ударил его по переносице. Из носа хлынула кровь, и Хейтор инстинктивно отшатнулся, издавая странные булькающие звуки. Кроукер рванулся прочь от него. Наполовину ослепший от боли и крови Хейтор бросился на него сзади. Кроукер ударил его по ребрам. Хейтор застонал и ушел под воду. Кроукер из всех сил поплыл к краю бассейна, оттолкнув от себя некстати оказавшегося рядом пластикового аллигатора. Обернувшись, он увидел, что Хейтор плывет к нему под водой, изгибаясь всем своим сильным телом.

Казалось, он вовсе не замечал разбитого носа, кровь из которого расплывалась по воде причудливыми узорами. Зловеще ухмыляясь, он вынырнул из воды, держа в руке скальпель. Схватив аллигатора, Кроукер резким движением насадил его прямо на скальпель. Лезвие вонзилось в пластиковое тело и застряло в нем.

Розовая от крови вода стекала по лицу Хейтора.

— Сеньор предоставил мне возможность отлично поохотиться! Я очень люблю умных и ловких противников!

— Неужели тебе не больно, Хейтор, ведь у тебя сломан нос!

Хейтор сплюнул кровь.

— Мы боготворим боль, мы всегда ей рады. Она лишний раз подтверждает всю значимость охоты. Когда мы чувствуем боль, мы знаем, что живы! — Он выдернул скальпель из обмякшего аллигатора и двинулся на Кроукера.