Арбайт. Широкое полотно - Евгений Попов

— Список открыт. Его можно дополнить мечтателем-поэтом и влюбленными, что сплелися руками, но попадут под колесо в ожидании поцелуя. Ну, ладно. Не 200, а 150 км/час. Во главе с шерифом из фильма «Рэмбо. Первая кровь».

— Тех, кто рискует своим здоровьем и жизнью, появляясь перед колесами машин, хватает в любой стране, и правила тут, увы, не помогают, поскольку писаны они не для этих людей.

— Бедные, бедные мои соотечественники! Я сразу вообразила всяких своих немолодых уже и не слишком здоровых друзей. На середине дороги, которую надо незамедлительно освободить, окажутся именно они: машин у них нет, денег на такси тоже.

— Интересно, что бы ответили на все эти справедливые претензии инициаторы внесения изменений в ПДД. Варианты ответа:

1. Пользуйтесь подземными переходами. Для вас, козлов, мы их понастроили, истратив кучу денег.

2. А не надо стареть!

3. Чисто конкретно выбирайте более правильные пути.

4. Не слишком здоров — сиди дома.

5. Скажите спасибо, что вас еще не обязывают держать при этом руки по швам и выворачивать карманы.

— И все же есть другие формы протеста, кроме «синих ведерок», пародирующих мигалки. Это, например, когда машину с мигалкой демонстративно не пропускают и не замечают. Или был случай, когда машина с мигалкой, выехав на встречную полосу, лоб в лоб уперлась в машину какого-то парня, который не то что дорогу уступил, а вышел из своей машины и стал снимать «мигальщика» на видеокамеру.

— Кстати, в России стали на «зебре» пропускать пешеходов даже в Москве, штрафы большие стали. В других городах и раньше пропускали. Например, почему-то в Томске. — Томск когда-то считался интеллигентным сибирским городом. Я очень рад, что обитатели этого города не позорят такого высокого звания и ныне.

— Традиции! Там всегда сосланная и удаленная профессура жила, и Чехов некогда посетил публичный дом, после чего потерял в грязи галошу. А также Егор Лигачев начал свою безуспешную борьбу с алкоголизмом.

— За злобствования Гдову — респект, уважуха. Я даже размечтался, представив себе этот его монолог про «новых товарищей» записанным. Хорошо бы, чтобы съезды отечественных политических партий, независимо от политической ориентации, открывались бы под эти слова, произнесенные каким-нибудь мефистофельско-шаляпинским голосом. Глядишь бы, и «процесс пошел».

— А еще можно все эти инвективы Гдова записать голосом юродивого Николки из «Бориса Годунова», тоже будет красиво.

— Надежды, что «всё устаканится», у меня нет; есть только надежда, что всё не до конца раздербанится, после чего уже пойдёт процесс устаканивания. Но пока мы только еще в самом начале фазы «дерибана». Надеюсь, что и на сей раз пронесет, а погибнет Россия вместе с остальным человечеством от неизвестных причин. Закроется лавочка, вот и всё тут.

Глава XXV

ЗАПАСОВ

ВОПРОСЫ ДЛЯ ТЕХ, КТО ТОЛЬКО ЧТО ОЗНАКОМИЛСЯ С ЭТОЙ ГЛАВОЙ

1. Почему именно коммунальные квартиры Гдов именует адским изобретением советской власти? Мало ли чего эта власть наизобретала: трудодни, пятилетку в четыре года, вечно живого Ленина, ГУЛАГ, комсомол, перестройку. Какие другие адские изобретения большевиков вы знаете?

2. Как бы могла сложиться жизненная судьба Запасова, не вернись он на горячо любимую родину? Почему он никогда не жалел об этом своем решении?

3. Как вы думаете, Запасов — реальное лицо или выдуман автором? Насколько типична судьба Запасова? Нет ли в описании этой судьбы трагической переклички с сюжетом романа В.П.Аксенова «Остров Крым»?

4. Скажите, случай Милады Юрьевны и Запасова — это и есть та самая настоящая любовь, которой бредят поэты и сочувствующие им любительницы поэзии?

5. Да что это Гдов все волнуется да волнуется? Экий, видите ли, неженка! Пора ли старику уж давным-давно привыкнуть ко всему, что происходит и может происходить у него на родине? Иль не пора?

— Из адских изобретений назвала бы еще постулат «Не отрывайся от коллектива». Не чихнуть было человеку, чтобы коллектив в этом не поучаствовал. Все публично обсуждали всё, включая самые интимные подробности человеческого бытия.

— Да, коллектив — это была страшная (во всех смыслах этого слова) сила. Шаманили как умели, убогие…

— Жалеть о том, будто что-то сделал не так, — не только глупо, но и грешно. «Всё в руце Божией», — понимал умный Запасов.

— Запасов — реальное лицо. Я его тоже знал. Он нам, «юным друзьям», много чего рассказывал. Например, как в лагере доходил, хотя и был великолепным нормировщиком, умевшим рисовать туфту, то есть доказывать, что норма выполнена и перевыполнена. Чтобы нормировщик не помер невзначай, лихие зэки убили лагерную собаку, и Запасов ее съел.

— Я тоже верю, что есть настоящая любовь, как у Милады и старика Запасова, хотя наблюдаемые мною жизненные реалии большей частию вопиют об обратном.

— Самое жуткое изобретение «совка» — феноменально доступная, дешевая, низкокачественная водяра. Даже когда не было хлеба и оставались на прилавках только уксус и хмели-сунели — полки с пойлом всегда имелись в наличии. Не водяра, так портвейн. Советская власть — один из важнейших наркодилеров в истории, а водка — тяжелый наркотик.

— Сам ты наркотик. И портвейн не трожь, если ничего в нем не понимаешь.

— Не в желании наркотического забытья было дело. Количество выпитого тоже ни о чем не говорит — американец за вечер в баре поглощает мелкими дринками никак не меньше. Дело было в отсутствии разнообразия спиртных напитков и культуры их потребления советскими людьми.

— Дело было в том, что дела не было.

— Что ни делает дурак,Все он делает не так.Начинает не сначала,А кончает где попало.

— Вот он, ваш капитализм! При социализме жратвы не было, а теперь магазины набиты импортными продуктами низкого качества.

— Замечу, что наличие в магазинах импортных продуктов низкого качества лично мне предпочтительнее полного отсутствия в магазинах любых продуктов любого качества, как это я имел возможность лицезреть в различных городах провинциальной России все семидесятые и начало восьмидесятых. И потом — я не могу считать товаром низкого качества натуральный французский сыр, хотя вполне допускаю, что тонкому гурману и ценителю он не покажется высшим достижением французских сыроваров. А также лососину и красную икру — товары, которые нынче продаются везде. Были бы денежки, да, денежки!

— Как известно, слова из популярного фильма «Бриллиантовая рука» «чтоб ты жил на одну зарплату» были тогда реальным проклятием. Исчезало всё постепенно. Еще в начале шестидесятых в провинции всё было в магазинах. То есть пара сортов колбасы, изредка мясо. С начала семидесятых вся эта жратва сконцентрировалась в Москве, а провинции достались уксус, перец, лавровый лист, неоднократно здесь упомянутый хмели-сунели и жуткий комбижир. Вот ведь, казалось бы, все это совсем недавно было, а уже кажется фантастикой.

— Скажем, научных сотрудников в СССР тогда было (1984) — 1,5 млн. Это без врачей, учителей, преподавателей вузов… без инженеров, конструкторов, работников культуры. А если с ними, то целая армия интеллигенции, полагаю, наберется, если всех посчитать, не менее 50 млн. Речь, подчеркиваю, идет о СССР, а не РФ. И многие тогда жили на одну зарплату. Помню унизительную процедуру получения согласия начальства на совместительство. Приехав с северов в Южную Сибирь (Барнаул), перейдя с производства в вуз, начал пытаться совмещать, но зав. кафедрой необходимую справку не подписал. Так что оставались погрузочно-разгрузочные работы и летние шабашки — сплошь теневая экономика.

— Верно, многие тогда жили на одну зарплату. Моя сестра, живущая в Свердловске-Екатеринбурге и служившая в НИИ, однажды подделала справку и долгие годы подрабатывала уборщицей на рынке, рискуя быть разоблаченной и уволенной или из той, или из этой организации. А цифра 50 млн впечатляет и несколько опрокидывает представление об интеллигенции как прослойке.

— Согласен, что коммунальная квартира — адское изобретение коммунистов, как и «право на жилье» (не путать с правом на неприкосновенность жилья); примерно то же самое, что «право на хлеб» — одно из предложений дьявола, от которого отказался Христос. Ленин хорошо все понимал, когда реализовал равенство в потреблении хлеба через введение карточек — это позволило сломить саботаж буржуазных специалистов (не работаешь — нет карточки — помрешь с голоду). Якобы «бесплатное жилье» по очереди — прямое противоречие с правом на свободу перемещения и прочие естественные свободы.