Созвездие Ворона - Вересов Дмитрий

К счастью, Алиску удалось пристроить. Некоторое время она пыталась снова закрепиться при Иване. Словно рыба-прилипала на огромной и сильной акуле, которой он уже начинал чувствовать себя. Встреча с Брюшным, закончившаяся с сухим счетом в пользу Ларина, резко повысила его самооценку, восстановив статус-кво. Кроме того, воодушевлял нешуточный интерес к его персоне со стороны голливудских заправил. Голд, который вряд ли прочел хотя бы строчку из написанного Иваном, продолжал приглашать в свой блошиный цирк.

Алискино фиаско с португальцем и последовавшее за ним обращение к нему, великому русскому писателю, с просьбой о помощи тоже было приятно! Ларин укорял себя, слушая по автоответчику ее униженное щебетание — стыдно все-таки самоутверждаться за счет глупой девчонки. Однако стыдно почему-то не было. Верно говорят — нет ничего слаще мести! Еще говорят, кажется — французы, что лучшая месть — это успех. Тоже верно, Иван Ларин готов был под этим подписаться!

Надо сказать, что кое-какие шансы на успех у Алиски имелись. Дело в том, что, несмотря на весь энтузиазм неофита, Иван пока что ощущал себя в Голливуде чужим, Алиска же была не просто своей, русской, а бывшей любовницей, к тому же весьма эффектной. С такой и в свете появиться можно. Надо думать, на это она и рассчитывала. Роскошный лимузин прибывает на очередной светский раут, и вот она, под ручку с Лариным выходит, ослепительно улыбаясь репортерам.

Только Иван Ларин второй раз на те же грабли наступать не собирался. К тому же, в Голливуде такая прорва если не португальцев, то испанцев и мексиканцев. Следить за каждым из них некогда.

А Алиска не отставала, несмотря на оплеуху у аэропорта. Прежняя Алиска таких штучек, кстати, не прощала. Но люди меняются. «Уж не португалец ли сбил с нее спесь?» — удивлялся Иван. Или просто боится упустить очень денежного мужичка? Дошло до того, что она всерьез предлагала ему заняться его финансовыми делами, ссылаясь на свой опыт работы в Петербурге.

— Твой опыт мне хорошо известен! — безжалостно говорил Иван, имея в виду ее побег с деньгами. — Разыскивать тебя потом по всему миру я не собираюсь!

— Ну что ты? — горестно вздыхала она и заламывала руки.

Мол, все в прошлом, милый. Прости и поверь — перед тобой другой человек. Однако Иван Ларин был изрядным пессимистом и в перемены не верил.

— Что мне делать?! — задавала она вопрос по телефону.

Тот же вопрос задавал себе сам Ларин. Алиска с каждым днем все больше ассоциировалась у него с подобранной на улице собачкой, которую и выгнать нельзя — совесть не позволяет, и дома держать невозможно — замучила совсем, и отдать вроде некому. Правда, в собственные апартаменты Иван ее не допустил, слишком много чести. Ведь тогда бы непременно дошло до постели. А Ларин понимал, что потом может дать слабину. И очень просто. Встреча в аэропорту была пределом его человеческих возможностей. И то, если бы он не был уверен, что «его ребята» в случае чего тут же бросятся за полицией.

И аэропорт он выбрал не случайно. Из-за угрозы террористических актов все крупные общественные здания сейчас находились под особенной охраной.

Нет, от Алиски нужно было избавляться. И он ее пристроил. Не в публичный дом и не в какую-нибудь забегаловку в мексиканском квартале — мыть посуду и отбиваться от похотливых посетителей. Хотя эта мысль казалась ему весьма заманчивой. Месть в старинном духе. Однако не для того он спас ее от Брюшного.

Пришлось обратиться к Колину. От идеи написать совместно с Алисой сценарий о русской принцессе и коварных бандитах Иван отказался категорически. Колин предложил пристроить Алису в штат компании младшим клерком. Ивану не очень улыбалось, что он может столкнуться с Алиской в «Мунлайт Пикчерз», но, подумав, он решил, что это единственно возможный выход. Оставались кое-какие проблемы с видом на жительство, но он был уверен — Баренцев поможет с этим справиться.

Последняя встреча с любимой закончилась банальной попыткой соблазнения. Иван устоял.

Алиска сопела обиженно и была близка к тому, чтобы заподозрить его в смене половой ориентации. Что-то такое было написано на ее лице. Ну, само собой — в Голливуде других и не держат. Но у нее хватило ума придержать свое оригинальное суждение при себе. Как ни крути, а ее судьба по-прежнему зависела от этого человека. А Алиса в колодец не плевала, по крайней мере, пока в пределах видимости не было другого. После получасового стриптиза она собрала шмотки и, сверкая яростно очами, ушла. Кое-что оставила. Купит другое, Иван подивился на затейливое белье и отправил его в корзину для бумаг. Если Алиска думала, что будет повод для возвращения, то напрасно. Будем все отрицать. Оставшись в одиночестве, Иван отдышался, вытер пот со лба, выкурил еще одну беломорину и позвонил в службу эскорта.

Некоторое время барышни из специализирующихся на этом агентств занимали его досуг. Встречались среди из них, кстати, и уроженки бывшего Эсэсэсэр. Периодически заглядывал в гости к Розенам. После того, как Павел едва не отдал богу душу в Африке, он получил солидную компенсацию от Баренцева и сейчас прокучивал ее, считая шальными деньгами. Поначалу он всерьез собирался отказаться от них.

— Ты не понимаешь! — говорил серьезно Нил. — Это ведь и моя вина, как руководителя. Я должен был снабдить тебя и Нюту охраной. Слышал бы ты, что по этому поводу сказала мне Таня, Повторять тебе этого не буду.

Ларин, бывая в гостях у своей бывшей жены, чувствовал поначалу некую неловкость. Ведь своим нынешним положением в Голливуде он во многом был обязан именно ей. Собственных заслуг на чужбине пока за ним не числилось. Только прожекты, один другого круче.

— Я к вам пришел навеки поселиться! — с порога цитировал он Васисуалия Лоханкина. — Надеюсь я найти у вас приют!

— Не прибедняйся! — отвечала Татьяна. — Ты теперь и сам можешь приют дать!

— Колин наябедничал? — спрашивал Ларин, полагая, что речь об Алисе.

— Нет. А о чем мог наябедничать Колин?

Ларин выругал себя за то, что едва не проговорился — выносить сор из собственной избы ему не хотелось. Поэтому он рассказал о проекте Голда.

— Слушай, Ваня, — сказала Татьяна. — Я рада, что ты у янки теперь нарасхват, но лучше не распыляйся! Тебе поручен важный проект, и это не какая-нибудь очередная сопливая мелодрама, это моя жизнь, понимаешь. И твоя отчасти тоже, так что будь добр, постарайся не опозориться перед потомством!

И она была права. Постепенно проект Татьяны Лариной приобретал очертания, трансформировавшись из простой душещипательной повести о судьбе русской актрисы в Голливуде в сложное повествование, где переплетались несколько женских судеб. Иван потирал руки, материала хватило бы на целый сериал. Этак лет на двадцать, вроде «Центрального госпиталя». И с сожалением думал о том, что из написанного им большая часть пойдет в корзину, а оставшееся будет безжалостно кроиться и перекраиваться. Еще думал о том, что стоит подпустить к материалу Татьяну Ларину, как начнутся поправки и улучшения в том, что касается ее жизни. «Глазки побольше, ротик поменьше». А потом еще и Захаржевская присоединится на правах совладельца студии — и, между прочим, прототипа одного из персонажей. Мама родная! Иван вздыхал, но писал дальше. А там пусть будет, что будет.

В перерывах между работой смотрел классические фильмы. «Гражданин Кейн» просмотрел три раза. Настоящее искусство не стареет. Кто сказал, что кино не искусство? Посадить его в кинозале и прокрутить все лучшее, что было снято по обе стороны океана за сто лет! Имеющий глаза да увидит! А вот Владимир Ильич был не дурак. Важнейшим из искусств для нас является кино. Правда, обычно опускают часть фразы — «при тотальной безграмотности населения». Население стало грамотным, а кино осталось если не важнейшим, то одним из главных.

Вдохновленной шедеврами Орсона Уэллса, Хичкока и Козинцева — последний тоже был в американских фильмотеках — Ларин возвращался к своему нелегкому труду.

Однако вскоре пришлось взять небольшой тайм-аут. Приглашение в Западу прислали обычной, не электронной почтой, на карточке почерком Нила Баренцева было приписано: «Быть непременно». Иван и не думал отказываться. Встреча с Захаржевской в аэропорту заинтриговала его. Вытягивать из Нила детали, несмотря на товарищеские отношения, казалось не очень красиво, а сам Баренцев говорил мало, но давал понять, что скоро он все узнает. Похоже, момент этот наступил.