Рейтинговые книги
Читем онлайн Мой муж - маньяк? - Анна Малышева

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 ... 99

— Ваше имя?

— Владимир… — прошелестел Шахов.

— Я спрашиваю — ваше полное имя.

— Владимир Иванович Шахов.

— Год рождения?

Шахов замялся, и следователь это тоже отметил. «Кокетничает, что ли?! — поразился он про себя. — Он больше похож на голубого…» А Шахов обреченно ответил:

— Пятьдесят девятый. Восьмого июня…

«Близнецы», — почему-то подумал следователь. Когда ему называли дату рождения, он всегда почему-то думал о Зодиаке. Впрочем, никогда не руководствовался астрологическими прогнозами, хотя знал среди своих коллег и таких, которые без этих прогнозов просто не мыслили себе допроса. Он же считал это дурью, и все же… Он одернул себя: «Делать больше нечего?» И спросил:

— Где проживаете?

— Вы же там были, — тихо ответил Шахов. — С обыском. Сегодня утром.

Он как будто выдавливал из себя по слову. Шахов был еще настолько ошеломлен визитом милиции в пять часов утра, что как будто спал и видел кошмар. Во всяком случае, следователь мог сомневаться, отвечает ли он сейчас за свои слова. «Но не могу же я дать ему выспаться! — сказал себе следователь. — Выспимся потом…» Сам он тоже провел если не две бессонные ночи подряд, то, во всяком случае, полторы — нервы сдавали. Внешне это никак не проявлялось, но результатом была сильнейшая бессонница. «Мне потом надо будет отдохнуть, — подумал он. — Где-нибудь далеко-далеко…» И он вспомнил о Кате.

— И все же называйте все, о чем я вас спрашиваю, — спокойно пояснил он Шахову. — Таков порядок.

— Закон есть закон, — криво усмехнулся тот. — Проживаю улица Кисловодская, 18, квартира 42. Один. Мама там же прописана, но не живет.

— А где она живет?

— А вам не все равно? — неожиданно вспылил Шахов. — Маму-то оставьте в покое! Мама тут ни при чем!

— Я вас спросил: где проживает ваша мать? — Следователь говорил терпеливо и устало, не реагируя на выкрик Шахова.

Тот снова как-то съежился и вяло протянул:

— Она живет у своей сестры.

— Где именно?

— На Бауманской.

— Точнее!

Шахов поколебался и назвал адрес.

— Вы собираетесь ей сообщить о моем аресте? — спросил он в свою очередь. — Не надо… Она не переживет… У нее сердце больное.

— Почему же ваша мать живет у сестры, а не по месту прописки?

— Почему?

— Да, почему? Квартира у вас двухкомнатная, насколько я понял. Места хватает. Так почему же?

— Моя мать… Мы с ней никогда не были близкими людьми. Она всегда… Да почему я должен вам рассказывать про это?! — Шахов снова вспылил, еще сильнее, чем в первый раз. — Чего ради? Арестовали — так спрашивайте, а унижать себя я не позволю!

— Вас никто не унижает. Я вас просто спросил о причинах, по которым ваша мать проживает отдельно.

— Есть причины, есть! Ну так что?!

— Назовите их, и мы перейдем к другому вопросу.

Хотелось ли учителю перейти к другому вопросу — неизвестно, но он смирился так же быстро, как и возмутился, и сказал:

— Она меня не любит.

«Я рехнусь, — подумал следователь. — Вот так типчик. Любит — не любит… И глазки у него так и бегают». Он потушил сигарету и спросил:

— Как давно она переехала к сестре?

— Год назад.

— Именно год назад? А до этого отношения были нормальными, значит?

— До этого? До этого мы тоже ссорились… Ей не нравился мой образ жизни.

— Что именно?

— Что я не женат. Надеюсь, вы не станете меня спрашивать, почему я до сих пор холост?!

— Не стану, — успокоил его следователь. — Вы работаете учителем французского языка в 326-й школе?

— Да.

— Как долго?

— Всегда. Все время после института. Я мог бы найти другую работу, тоже с языком, но не хотел. Многие ушли, а я остался… Школа теперь не укомплектована учителями. Нет учителя русского языка и литературы. Это ужас. Уже полгода нет.

— Значит, вы остались на этом месте только из любви к школе?

— Можете считать, что так! — с вызовом произнес Шахов. — Можете даже смеяться надо мной! Кстати, это тоже было причиной того, что моя мать была мной недовольна. Она считала, что я напрасно гублю себя на таком окладе. Что я мог бы поискать что-то другое. Когда есть язык — работу найти в общем-то несложно… Но я не хотел. Понимаете — просто не хотел. Что — за это тоже сажают? Ответьте мне!

«Псих ненормальный! — подумал следователь. — Он еще тут проповедует!» Он заставил себя унять злость, тяжелой волной поднимающуюся против учителя, и спросил:

— Как часто проводят в вашей школе вечер встречи с выпускниками?

— Каждый год. В феврале. А что?

— Вы посещаете эти вечера?

— Когда у меня есть время… Язык — такое дело, что его нельзя запускать. Надо совершенствоваться, надо говорить. Без живого общения язык мертв. А с кем мне говорить в школе? С учениками?! Они ничего не знают и не желают знать. Английский они еще как-то учат, но французским больше не интересуются… Раньше было по-другому, а теперь только так. Что я могу сделать для них? Просто быть в школе, что же еще… По крайней мере, у меня есть надежда, что хоть один ученик из целого выпуска будет что-то знать. Сможет прочесть текст, при случае объясниться… И на большее я не рассчитываю. Уже давно.

— Прекрасно, но вы не ответили мне на мой вопрос. Вы посещаете эти вечера?

— Иногда. Я же сказал вам — я стараюсь больше заниматься вне школы. Времени у меня мало.

— Прекрасно. Все это замечательно, но все же ответьте, по возможности точно, в этом году был вечер встречи выпускников?

— Ах, вы об этом? Был, был…

— И вы, как я понимаю, на нем тоже были, раз так уверенно говорите, что он был?

— И я был… И что тут такого?

— Ничего, можете быть спокойны. Меня интересует вот что: кто из прошлых выпускников посетил этот вечер?

— Ну, вы спросите тоже… — Шахов вдруг визгливо рассмеялся. — Их было много!

— Вот и славно, что много. И все же — можете вспомнить хоть кого-то?

— Кого, например?

— Кого хотите. Кто бросился в глаза.

— Я не понимаю, какое это имеет отношение к моему задержанию! — вскрикнул Шахов. Он становился все неувереннее и раздражался все чаще. — Это просто немыслимо! Вы мне даже не объяснили, за что я задержан!

— Объясню, но позже, — мило улыбнулся следователь. — Не беспокойтесь, мои действия законны. Вы видели санкцию на обыск?

— Видел! Какие там у меня наркотики!

Следователь едва не взвыл, вспомнив, какими трудами далась ему эта санкция. В конце концов, он провел ее как санкцию на обыск по обнаружению наркотиков — тут трудностей было куда меньше. И Шахов до сих пор не подозревает, что именно искали у него в квартире. «Не подозревает или уже знает? — Следователь тщетно вглядывался в его лицо. — Если знает, то ведет себя как хитрая лиса, матерый уголовник… Или просто ломает комедию… Что на него вполне похоже. Но не может же не подозревать!» И он ласково спросил:

— Что же вы так переживаете? Мы только расспросим вас как полагается, и вы будете совершенно свободны. Если говорите, что наркотиков у вас нет.

— Я с ума сойду — зачем мне наркотики?! Откуда у меня наркотики?! Ученики, что ли, подкинули?! Или вы сами?! Я слышал про такое, только не понимаю, зачем вам это надо… Но если вы что-то там нашли — я предупреждаю, что это было подкинуто! Подкинуто!

«Крышка тебе! — решил следователь. — Подкинуто! Невинная овечка!»

— Мы с вами говорили о вечере встречи. Ну, так что же? Можете кого-то припомнить?

— Ах, ради Бога! — воскликнул Шахов. — Да там было человек пятьдесят!

— А кто-нибудь из старых любимых учеников?

— У меня не было любимых учеников.

— Неужели? При вашем-то отношении к работе? Ни одного любимого ученика или ученицы?!

— Я запрещаю вам издеваться над моей работой! Довольно мне этих издевок!

— Кто же издевается? Я просто удивлен тем, что у вас за долгие годы работы не оказалось ни одного ученика, о котором вы потом могли бы вспомнить… Это по меньшей мере странно.

— Послушайте, вы, кажется мне, человек интеллигентный… — начал Шахов. Его длинный нос вспотел.

Следователь скучающе посмотрел в окно. Немытое стекло плохо пропускало солнечные лучи, но, несмотря на это, он понял — сегодня в Москве будет настоящая душегубка. «Если я не закончу с этим типом сегодня, завтра я буду покойником…» — подумал он.

А Шахов тем временем горячо объяснял:

— Представьте себе, как бы я сохранял какие-то отношения с выпускниками? Ну представьте! Особенно теперь! Все они, когда заканчивают школу, больше не желают об этом вспоминать никогда. Если приходят на эти вечера встречи, то только затем, чтобы выпить где-нибудь старой компанией. И меня в эту компанию они не пригласят! Не пригласят, не думайте!

— Вы этим, кажется, очень расстроены?

— Да ничуть! Я просто думаю, что после того, как их пребывание в школе окончено, вряд ли кто-то вспоминает учителей иначе чем с руганью… И тут дети где-то правы! Правы, потому что учителя тоже бывают безобразные… Но все же хотелось бы, чтобы тебя хоть в лицо помнили. Не помнят! Не помнят даже те, с кем я возился все свободное время! Иногда даже не здороваются… Какие уж тут отношения… Да и притом… Знаете, жизнь после школы предъявляет к ним совсем другие требования, чем мы… Другие добродетели, знаете ли… Надо быть зубастым, грубым, пробивным. Мы их учили черт знает чему, так они полагают. Им это не нужно. И не знаю, какую школу им надо посещать, чтобы потом было легче жить… Во всяком случае — не общеобразовательную… Или же эта школа должна сама измениться и приспособиться к жизни… Я пытаюсь как-то это сделать. Больше уделяю внимания практике, чем теории языка. Им все равно не поможет грамматика, так пусть затвердят хоть какие-то фразы… Меня часто ругают за это. Пардон, надо поправиться — ругали. Теперь никому нет дела до того, как и что я преподаю. Раньше было, теперь нет… Это тоже понятно и объяснимо. Времена переменились… А я не смог приспособиться. Отсюда все шишки, которые на меня валятся…

1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 ... 99
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Мой муж - маньяк? - Анна Малышева бесплатно.
Похожие на Мой муж - маньяк? - Анна Малышева книги

Оставить комментарий