Древняя русская история до монгольского ига. Том 2 - Михаил Погодин

Через некоторое время пришел в Киев договариваться тот половчин о мире, что держал Никона у себя в плену. Увидев его в монастыре, он удивился и рассказал монахам все происходившее. Он уже не возвратился на родину, а принял в Киеве святое крещение со всем родом своим, и потом постригся в монахи. В монастыре он начал служить своему бывшему пленнику, и после смерти оба они были положены вместе в одном притворе.

Этот половчин рассказывал еще, что дома, находясь при смерти, больной, он велел было жене и детям распять своего пленника, а тот, прозря его обращение, помолился о нем и исцелил его от болезни.

Никон прозывался сухим, потому что весь иссох от истечения крови и сгнил от ран. Память его празднуется 11 декабря.[13]

Феодор, оставив все мирское и раздав свое богатство нищим, пришел в монастырь. Повелением игумена ему было определено жить в пещере Варяжской. Там он жил много лет во всяком воздержании. Вдруг враг внушил ему «стужение имения ради розданного». На него напал страх, что станется с ним, если проживет он долго, и ему не по силам будет довольствоваться монастырской пищей — чем ему тогда содержаться? И стал он раскаиваться, зачем раздал свое имение. Некто, друг его, по имени Василий, всячески старался удерживать его от ропота, чтобы не погубил души своей, и предлагал ему все, что сам имеет, рассказывая о случаях страшного наказания за раскаяние в милостыне. Феодор благодарил его за советы, почувствовал свой грех и старался забыть свои опасения. С тех пор он еще более подружился с Василием, и «добре сияющему в заповедях Господних, и к тому угодная совершающу, велика язва бысть диаволу», который придумал новое прельщение. Василию случилось отлучиться по приказанию игумена, враг принял его образ и завел сначала с Феодором разговор душеспасительный: «Как сияешь ты, перестал ли сожалеть о своем имении, или еще пакости творит тебе враг, принося памяти прошедшее?» Феодор отвечал, что, благодаря его наставлению и молитвам, он спокоен теперь духом и не слушает бесовских шептаний. Но в ответе своем он не упомянул имени Божия, и «диавол, приим дерзновение нань», подал ему совет для большего себе утверждения просить у Бога злата и сребра, чтобы раздавать в милостыню. И видит потом во сне Феодор, что ангел светлый и чистый указывает ему место сокровищ. Сон этот возвращался к нему несколько раз. Через некоторое время нашел он показанное место, начал копать и достал множество золота, серебра и сосудов многоценных. Бес пришел тогда к Феодору в образе брата и спросил его, где сокровища, им найденные, о которых он слышал от являвшегося. Так спрашивал его явно, а втайне внушал мысль не открывать места, взять золото и уйти в иную страну. Бес продолжал: «Ты можешь поступить теперь с богатством, куда угодно». Печерник отвечал: «Я просил богатства у Бога, чтобы раздать все в милостыню, для того лишь и дал мне его Бог». «Смотри, брат Феодор, чтобы враг опять не возмутил твоей души: не лучше ли тебе отойти в другую сторону, накупить сел, — везде можно спастись и избегнуть бесовских козней, а после смерти завещать на память по усмотрению». Феодор возразил, что он произнес обет остаться на всю жизнь в монастыре, и ему стыдно «бегуном явиться». Можно исполнить все и здесь. «Нет, говорит бес, здесь ты не можешь утаить сокровища, оно огласится, и будет у тебя отнято. Послушайся меня, если бы то не было угодно Богу, то не дал бы он тебе ничего, ни мне известил». Тогда печерник поверил и начал готовить возы и ларцы, чтобы оставить монастырь и идти, куда укажет бес.

В это время вернулся Василий по исполнении поручений игумена и пришел навестить брата. «Как ты живешь?» спросил его. Феодор удивился такому вопросу, потому что видел его вчера и третьего дня и внимал его наставлениям. Что это такое — бесовское привидение? «Перестань смущать мою душу, говоря ныне одно, а завтра другое: чему же мне верить», и прогнал его с сердцем. Василий ушел. А бес явился и сказал: «Враг погубил тебе ум; не помяну досады, что нанес мне ночью, и пришел сказать тебе еще: ныне же ступай из монастыря, забрав все свое». С наступлением утра пришел к нему Василий в сопровождении трех иноков, которые засвидетельствовали Феодору, что три месяца был он в отсутствии. Стало явно, что все прежнее было диавольское действо. Иноки посоветовали Феодору, чтобы он заставил придущего сотворить молитву. «Вот ты и увидишь, что это бес». Отцы прочли запретительные молитвы и ушли, утвердив печерника. Бес не смел более показаться к Феодору, который всех приходивших к нему заставлял молиться. Он выкопал глубокую яму, положил туда все найденные сокровища и засыпал землей. Сам же обрек себя на работу, поставил в пещере жернова, брал пшеницу из сусека и молол своими руками, проводя ночи без сна, в труде и молитве. Поутру относил муку в сусек и брал новое жито, в облегчение рабам. Беспрестанно молился он, чтобы Бог отнял у него память сребролюбия, — и Господь освободил его от этой страсти, так что и мысль о серебре или золоте не приходила ему в голову. Послал к нему келарь жита, привезенного из села, многое множество, веля ссыпать у себя в сосуды, чтобы не ходить всякий день в сусек. Феодор молился, поя псалтирь наизусть, и, устав, прилег отдохнуть. Вдруг загремел гром, и жернова сами начали молоть. Поняв бесовское действие, блаженный встал и сотворил молитву, запрещая бесу действия. Бес же не слушался. Тогда Феодор сказал: «Так мели же до конца, поработай и ты на святую братию». Произнеся повеление, он стал на молитву. Бес уже не смел ослушаться и измолол все жито до света. Феодор возвестил келарю, чтобы прислал за мукой. Тот удивился, как можно в одну ночь перемолоть столько жита.

Феодор вздумал поставить себе келью на старом дворе, а Василий поселиться в пещере. Монастырь был тогда сожжен, и привезено было по Днепру много леса плотами для церкви и для келий. Наняты работники возить лес на гору. Феодор не хотел быть другим в тягость и начал сам на себе носить дрова. Бесы, назло ему, начали скидывать с горы все, им приносимое, желая прогнать блаженного. Феодор сказал: «Господь Бог наш, повелевший вам в свиния внити, велит вы, мною, рабом своим, весь лес снизу перенести на верх». В ту же ночь перетаскали бесы весь лес от Днепра на гору, так что внизу не осталось ни полена, и работники, встав поутру, изумились, не найдя ничего на берегу, а на горе все уложено было по порядку, куда что принадлежит, для крыши, для помоста, и прочее. Все удивились такому чуду ради святых Антония и Феодосия; а бесы «возъярились, уничижаемые и посрамляемые» святыми угодниками: они возбудили работников, которые начали просить за провоз с блаженного: «Мы не знаем, какой кознью велел ты этому дереву на горе быти». И неправедный судия присудил Феодора удовлетворить извозников: «Пусть помогут бесы, что тебе служат».

Был у князя один боярин, свирепый и злобный. Бес явился к нему под видом Василия, ему знакомого, и сообщил, что «Феодор, занимавший прежде мою-де пещеру, нашел там множество золота, серебра и сосудов многоценных. Он хотел бежать со своей находкой, но я удержал его, и вот он ныне юродствует: заставляет бесов муку молоть, дрова с берега носить, а сокровища до времени скрыл, чтобы украдкой уйти от меня, куда задумал». Боярин повел мнимого Василия к князю Мстиславу Святополковичу, которому тот и поверил свой рассказ, еще с прибавлением: «Спросите и все получите, если не будет отдавать, погрозите ранами и муками, призовите меня в свидетели, и я укажу самое место».

На другой день князь выехал в монастырь со многими людьми, как будто на войну или охоту, «вынял» преподобного Феодора и привез его к себе на дом. Здесь начал расспрашивать его о сокровище с лаской: «Открой мне, говорил он, и мы поделимся с тобой. Ты будешь отец мне и моему отцу». Святополк был тогда в Турове. Феодор отвечал, что это правда, и что сокровище лежит до сих пор в пещере. Князь спросил: «Много ли золота, отче, и серебра, и кем оно положено туда, как слышно?» «Писано в житии святого отца нашего Антония о поклаже Варяжской; так, должно быть, и есть, ибо сосуды все латинские, и пещера зовется до сих пор Варяжской. Золота и серебра без числа много». Князь сказал: «Дай мне, сыну твоему, а себе оставь, сколько хочешь». «Вы сему работаете, а мне ничего не надо, отвечал Феодор, я сказал тебе все, и больше ничего не знаю: я позабыл, где закопал сокровище». Князь запылал гневом: «Заключите в оковы чернеца, по рукам и ногам, не давайте ему три дня ни хлеба, ни воды». Через три дня повторился тот же ответ: не знаю, где скрыл. Князь велел мучить Феодора, так что власяница пропиталась кровью, потом повесить «в дыме велице» и привязать, и, наконец, развести под ним огонь. Все удивились терпению мужа, пребывавшего в пламени, как в росе, огонь не коснулся его власяницы, и один из слуг донес князю о чуде. Князь испугался и сказал иноку: «Напрасно ты губишь себя, удерживая сокровище, которое принадлежит нам». Феодор отвечал: «Молитвою брата моего Василия спасен я был тогда, когда нашел сокровище, Господь взял от меня память сребролюбия, и я забыл, куда положил найденное».