Лев Троцкий. Революционер. 1879–1917 - Геогрий Чернявский

На конференцию был приглашен Горький. Алексинский проинформировал его о том, какие группы дали согласие на участие: «Одни ленинцы уклонились – они гнут к расколу», – упрощенно формулировал Алексинский. Горький решил не рисковать и в Вену не поехал. «Как жаль, что я не могу поехать на конференцию!» [680] – неискренне отвечал он Алексинскому.

Реально осуществить поставленную объединительную задачу конференции оказалось не под силу, так как не только большевики-ленинцы, но и ряд других социал-демократических организаций и групп в конференции отказались участвовать. Это были диссидентствовавшие большевики-примиренцы, меньшевики-партийцы (сторонники Плеханова) и СДКПиЛ. От Плеханова конференция получила издевательски вежливое письмо об отказе принять в ней участие, поскольку партия оказывается окончательно разорванной совместными усилиями Ленина и Троцкого [681] .

В числе наиболее видных участников Венской конференции, кроме Троцкого, были Аксельрод, поехавший все же в австрийскую столицу после долгих размышлений, Г.А. Алексинский, совершавший как раз в это время переход от крайне левого большевизма к меньшевизму, Мартов, Мартынов, Урицкий, Ю. Ларин [682] . Остальными участниками августовской конференции были второстепенные, малоизвестные, в ряде случаев просто случайные лица. Весьма склочный Алексинский с первых заседаний прилагал все силы, чтобы сорвать работу, поставив под сомнение мандаты таких видных политиков, как Мартов и Аксельрод [683] . Вскоре после открытия Алексинский вообще покинул конференцию, чтобы, как он заявил, снять с себя и своей группы (которой вообще не было) «ответственность за то, что на ней происходило» [684] .

На предварительном совещании участников конференции Ларин предложил послать повторные приглашения Плеханову, Ленину, польско-литовским социал-демократам и большевикам-примиренцам. Предложение отвергли на основании того, что названные группы и лица в любом случае откажутся участвовать в собрании, на котором присутствуют «в преобладающем числе партийные работники, причисленные ими к «ликвидаторам» и поставленные в положение изгнанных из партии» [685] .

Добиться единства не удалось. С большим трудом был избран новый состав Организационного комитета [686] . В него, кроме Троцкого, вошли Р.А. Абрамович, Г.А. Алексинский (он сменил гнев на милость, вернулся на конференцию и в течение какого-то времени продолжал сотрудничество с Троцким) и некоторые другие лица, активно себя не проявившие, главным образом из числа членов Венского российского социал-демократического клуба. Секретарем Оргкомитета стал Семковский.

Определенным достижением было принятие явно компромиссной общеполитической резолюции, текст которой подготовил Троцкий, проявивший на этот раз готовность идти на уступки. В ней подчеркивалось единство частичных и общих задач социал-демократии. Отвергались попытки «ставить очередные тактические задачи социал-демократии в зависимость от крайне гадательных по своему существу теоретических предсказаний относительно того, стоим ли мы накануне новой революции и каков будет ее социальный характер». Частично приносилась, таким образом, в жертву концепция перманентной революции. Резолюция настаивала на сочетании парламентской тактики и подпольной революционной борьбы. На селе выдвигалась задача в первую очередь организации сельскохозяйственного пролетариата под его классовыми лозунгами, не отказываясь в то же время от борьбы за полную конфискацию помещичьей земли и передачи ее бедному крестьянству [687] .

В связи с предстоявшими осенью 1912 г. выборами в 4-ю Государственную думу (по этому вопросу с докладом выступал Троцкий) организации Августовского блока, как стали называть себя участники конференции, выдвинули требования всеобщего избирательного права, «полновластного народного представительства», свободы союзов и печати. Был подтвержден взятый ранее меньшевистский курс на легализацию рабочего движения, находивший поддержку у основной массы социал-демократической интеллигенции, части высококвалифицированных и более или менее прилично оплачиваемых рабочих (главным образом печатников и металлистов), а также большей части профсоюзных функционеров, то есть тот курс, который Ленин презрительно окрестил ликвидаторством.

Вначале Троцкий с Семковским деятельно приступили к работе. Ими был намечен план издания «Вестника Организационного комитета» [688] и другие публикации. Однако уже через несколько недель оказалось, что, по существу дела, ничего в социал-демократических группках и движениях не изменилось. Как было все разрозненно, так и осталось.

Попытка Троцкого создать Августовский блок стала первой и последней его практической инициативой по восстановлению единства российского социал-демократического движения. Раскол этого движения, крайняя слабость входивших в него групп и течений, их фактическая замкнутость, несмотря на то что каждая из них провозглашала свои связи с пролетариатом и низшими слоями крестьянства, упорное нежелание поступиться собственными догмами предопределили, по существу дела, предрешенную с самого начала неудачу Троцкого. Эта неудача была тем более предопределена, что Троцкий пытался добиться единства только изначально и формально, путем нахождения точек соприкосновения между группами. По существу же он видел себя единоличным лидером Августовского блока, единственным носителем «правильных» теоретических взглядов и политического курса. Свойственный Троцкому авторитаристский характер мышления и поведения был в Августовском блоке невозможен. Более того, провал затеи Троцкого предопределил постепенное возрастание влияния большевистской фракции, которая после Пражской конференции, объявившей об «исключении» из партии ликвидаторов, все более формировалась в самостоятельную социал-демократическую партию.

Много лет спустя Троцкий пытался подвести политическую базу под провал Августовского блока: «Политической базы у этого блока не было, по всем основным вопросам я расходился с меньшевиками. Борьба с ними возобновилась на второй же день после конференции. Острые конфликты вырастали повседневно из глубокой противоположности двух тенденций: социально-революционной и демократически-реформистской», Мартову и Аксельроду была свойственна «совершенно неподдельная ненависть ко мне» [689] . Последнее, впрочем, уж точно не соответствовало действительности, по крайней мере в том контексте и формате, который существовал в то время. Скорее был прав Луначарский, писавший, что «Троцкому очень плохо удавалась организация не только партии, но хотя бы небольшой группы. Никаких прямых сторонников у него никогда не было, если он импонировал в партии, то исключительно своей личностью… Огромная властность и какое-то неумение или нежелание быть сколько-нибудь ласковым и внимательным к людям» обрекали Троцкого на одиночество [690] .

В результате в 1912 – 1913 гг. существовал своеобразный, крайне неустойчивый блок Троцкого с меньшевиками, в котором обе стороны смотрели друг на друга с величайшим подозрением и недоверием. Мартов писал: «Сила вещей заставила Троцкого идти меньшевистским путем вопреки его надуманным планам о каком-то «синтезе» между историческим меньшевизмом и историческим большевизмом. Благодаря этому… он не только пошел в лагерь «ликвидаторского блока», но и вынужден [был] занимать в нем самую «драчливую» позицию по отношению к Ленину» [691] . Сам же Троцкий отлично сознавал неизбежную временность своего блока с меньшевиками, к которым относился свысока, и не скрывал этого. Он писал Мартынову в 1912 г.: «Меньшевики – вообще самая ужасная раса» [692] .

В конце февраля 1913 г. Департамент полиции России на основе поступавших ему донесений агентов крайне неточно с фактической точки зрения и путая характер внутрипартийной борьбы и расстановку сил, в целом верно подметил тенденцию: «Троцкисты [693] окончательно примкнули к ликвидаторам, своей литературы более не издают и издававшуюся в Вене газету «Правда» – орган Троцкого – закрыли. Но, ссылаясь на то, что из группы «троцкистов» наиболее жизненные элементы начали также принимать участие в петербургской газете «Правда», ленинцы указывают, что наиболее действенным средством к сплочению троцкистов с ленинцами могла бы стать последовательная защита ленинцами своей партийной линии, каковая в конечном результате могла бы дать уже фактическое сплочение обеих групп» [694] .

Троцкий продолжал выдвигать лозунг единства социал-демократического движения в России, но никаких новых реальных усилий в этом направлении не предпринимал. Своеобразный итог его деятельности был подведен Департаментом полиции в 1909 г. в справке о Троцком: «В настоящее время Бронштейн состоит редактором газеты «Правда» – органа Украинского союза «Спiлка» РСДРП, проживает в Вене» [695] . Про Августовский блок Департамент полиции даже не упоминал.