Atomic Heart. Предыстория «Предприятия 3826» - Харальд Хорф

любую науку целиком за один укол и пару минут.

Екатерина Муравьёва стала основным подопытным добровольцем в рамках этого эксперимента, и Сеченов поддержал её нежелание учиться в институте. Поначалу это всех шокировало, особенно её мать. Но понемногу эксперименты стали давать плоды. Несколько раз полимерный сгусток никак не приживался в мозгу Екатерины, дважды она едва не умерла, попадая на операционный стол к Сеченову в состоянии комы. Но Сеченов мужик настырный и учёный талантливый, он вообще никак не собирался отступать и упрямо создавал различные вариации своих полимеров. В итоге он нашёл нужную конфигурацию, и полимерное расширение всё-таки прижилось.

Как только это произошло, Сеченов начал помещать в мозг Екатерины разную нужную информацию, сначала по чуть-чуть, а потом всё больше. За прошедшие два года он улучшил эту технологию, и в один прекрасный день все удивились, когда оказалось, что Екатерина экстерном сдала выпускные институтские экзамены на отлично. Теперь она в двадцать лет имеет одно высшее образование и готовится получить второе. Сеченов прямо сказал, что Екатерина была пробой пера, с кляксами и зачеркиваниями. Но теперь, благодаря этим исследованиям, технология получит мощное развитие. Пройдёт пять — десять лет, и для изучения, например, полного курса физики станет достаточно одной полимерной инъекции.

Теперь на Екатерине испытываются все сложные технологии, требующие непосредственного внедрения в мозг, и прямо сейчас у неё в черепной коробке приживается какой-то особенный полимерный сгусток, который, по словам Сеченова, должен позволить ей воспринимать радиоволны. Если это сработает, то позже технологию можно будет довести до высочайшего уровня, на котором мозг будет воспринимать волновые колебания полимеров и общаться с ними напрямую.

Как всё это Сеченов делает, пожалуй, понять не мог никто. Разве только Захаров может знать, они с Сеченовым друзья и всё разрабатывают вместе. Сеченов постоянно что-то изобретает, а Захаров возится с каждым новым изобретением, выискивая огрехи и недочёты, которые Сеченов потом выправляет. Промеж себя в «Аргентуме» Сеченова по-доброму именовали Волшебником, и вряд ли это прозвище намного отставало от истины. Это понимали все, даже на самом верху, где обычно ради власти порвут в кровавые клочья любого, даже самого умного учёного. Но Сеченов со своей научной когортой оказался для высшего руководства СССР единственной надеждой на выживание, и ему создали все условия. Не забывая при этом грызть друг друга в бесконечных интригах.

Поэтому, как только дочь и мать Муравьёвы помирились друг с другом, а произошло это в тот день, когда Екатерина показала всем красный диплом, Хрущёва данный поворот очень устроил. После создания КГБ и Управления «Ш» Екатерину Муравьёву включили в состав «Аргентума» с присвоением звания младший лейтенант государственной безопасности. Хрущёв отлично понимал, что подполковник Муравьёва не имеет доступа к засекреченным экспериментам Сеченова и не знает наверняка, в чём именно принимает участие её дочь. Значит, будет волноваться и нести свою службу очень и очень бдительно.

А заодно попытается быть в курсе всего, что только сумеет выяснить. Подобное любопытство означает попытку сунуть нос в гостайну, за это можно и под расстрел попасть. Поэтому она станет обо всём докладывать своему начальству, то есть Хрущёву. В этом случае выходит, что она выполняет приказ, и никакой самодеятельности. Опять же, в случае чего, дочь поделится с мамой по секрету секретными же подробностями.

Правда, с последним утверждением интриганы прогадали, потому что получилось совсем по-другому. Дело в том, что членами «Аргентума» и офицерами КГБ стали все добровольцы Сеченова, включая сержанта Нечаева. Нечаев с Екатериной были влюблены друг в друга ещё с тех пор, когда вместе сидели в опасной зоне, за стеклянной стеной, заражённые коричневой чумой. Они везде и всегда не разлей вода, и Екатерина делится всем не с матерью, а с Нечаевым. В момент создания «Аргентума» Нечаеву присвоили лейтенанта госбезопасности, и в прошлом году они с Екатериной поженились. Теперь дочь подполковника Муравьёвой является Екатериной Нечаевой и своей матери не подчиняется, потому что Отдел секретной и правительственной связи «Предприятия 3826», или сокращенно ОСПС, хоть и является частью Управления «Ш» КГБ СССР, но в состав «Аргентума» не входит.

В общем, интриги и политические дрязги вокруг Сеченова нарастают с каждым годом подобно снежному кому. Но «Аргентум» никто не трогает, опасаясь жалоб Сеченова непосредственно Сталину, и служить Родине стало одно удовольствие. К тому же Сеченов просто невероятно положительный мужик! Своих в беде не бросает, об отряде заботится, интриганам в руки не отдаёт и обещания свои всегда исполняет. За это в «Аргентуме» его любят и берегут насколько могут.

— Да, товарищ Сталин! — вновь заговорил Сеченов. — Мы здесь полностью осознаём всю степень опасности сложившейся ситуации! Работы над водородной бомбой будут ускорены! С сегодняшнего дня приступим к форсированию текущих проектов! Завтра же мы с товарищами Курчатовым и Королёвым вылетаем на Новую Землю — принимать в эксплуатацию ядерный полигон!

Он замолчал, выслушивая какой-то вопрос Сталина, и ответил:

— Работа над роботами ПВО полностью ещё не окончена, но мы добились ряда успехов, подтверждающих правильность выбранного нами пути. В качестве резервного варианта установим новые зенитные ракеты на обычные истребители. Что, простите?.. Боюсь, я вас неправильно расслышал…

Неразборчивый голос Верховного зазвучал вновь, и Сеченов замер, помрачнев. Несколько секунд он молча слушал, после чего грустным, но твёрдым голосом произнёс:

— Я вас понял, товарищ Сталин. Мы немедленно начинаем погрузку экспериментальных боевых роботов. С ними отправится отряд «Аргентум». Они же окажут консультативную поддержку операторам киберполков на месте. Нет, железнодорожные составы не нужны. Роботы полетят на аэроплатформах «Кондор», это экспериментальная разработка комплекса «Челомей», она только что успешно прошла испытания, пора проверить её в деле. Что? Да, обязательно! Приступаем!

Сталин что-то коротко произнёс, видимо попрощался, и Сеченов повесил трубку. Он обернулся к сидящим в кинозале людям и мрачно произнёс:

— С сегодняшнего дня СССР находится в состоянии войны с Японией. Завтра Советская армия начинает боевые действия. Сталин сказал, что Советский Союз не может оставаться в стороне в то время, когда в мире ещё не разгромлен последний оплот фашизма.

— В Кремле сделали выводы после атомной бомбардировки Хиросимы, — хмуро произнёс Кузнецов. — Когда выдвигаемся?

— Как только новые роботы будут погружены на «Кондоры», — вздохнул Сеченов.

— То есть время в пути приблизительно десять часов, — немедленно подсчитала младший лейтенант Нечаева. — Если вечером вылетим, утром будем на месте.

— Значит, выспимся в полёте, — подытожил Кузнецов. Он поднялся и обвёл отряд взглядом: — Отряд! На выход! Даю один час личного времени. Сбор в 12:00, и приступаем к подготовке.

Бойцы потянулись к выходу, и Нечаев, наклонившись к жене, тихо прошептал,