Пробуждение - Михаил Герасимов

23

В ноябре 1914 года русская Ставка задалась целью осуществить глубокое вторжение в Германию. Разгадав эту угрозу, германское командование замыслило окружить и уничтожить наступавшие на Познань — Бреславль русские войска. С 11 по 24 ноября произошла крупная операция под Лодзью, закончившаяся для обеих сторон безрезультатно. Ввиду сосредоточения вдвое превосходящих германских сил русские войска по приказу Ставки 6 декабря оставили Лодзь, отошли на укрепленные позиции, проходившие по берегам рек Бзуры, Равки, Пилицы и Низы, и в течение зимы отбивали неоднократные атаки противника. Напряженные бои на рубеже Бзуры и Равки затихли лишь во второй половине марта 1915 года, когда центр тяжести роенных действий переместился в Галицию.

24

«Жандармский полковник Мясоедов служил в начале девятисотых годов на пограничной станции Вержболово и не раз оказывал всякого рода любезности и одолжения едущим за границу сановникам... Полковник охотно закрывал глаза на нарушение таможенных правил, если оно исходило от влиятельных особ, и скоро заручился расположением многих высокопоставленных лиц... Одновременно Мясоедов поддерживал «добрососедские» отношения с владельцами немецких мыз и имений и отлично ладил с прусскими баронами, имения которых находились по ту сторону границы. К услужливому жандарму благоволил сам Вильгельм II, частенько приглашавший его на свои императорские охоты, устраиваемые в районе пограничного Полангена. С немцами обходительного жандармского полковника связывали и коммерческие дела — он был пайщиком германской экспедиционной конторы в Киборгах и Восточно-азиатского пароходного общества, созданного на немецкие деньги». (М. Д. Бонч-Бруевич. Вся власть Советам. М., Воениздат, 1964, стр. 61.)

Департамент полиции знал о связях Мясоедова с германской разведкой и докладывал об этом военному министру Сухомлинову, однако тот, связанный с Мясоедовым личным знакомством, прикомандировал его к контрразведке Генерального штаба. За два года до войны Мясоедов, разоблаченный в печати и в Государственной думе как немецкий шпион, вышел в отставку. Но в начале войны Сухомлинов направил его с рекомендательным письмом к главнокомандующему армий Северо-Западного фронта генералу Рузскому, который послал его в «знакомые» ему места (Вержболово) — в 10-ю армию. Там Мясоедов собирал секретные материалы и передавал агентам германской разведки. Начальник штаба фронта генерал М. Д. Бонч-Бруевич поручил контрразведке выследить Мясоедова, и тот был пойман на месте преступления. По приговору военно-полевого суда Мясоедов был повешен в варшавской цитадели. Подробнее о деле Мясоедова см. в названных воспоминаниях М. Д. Бонч-Бруевича.

25

Этот слух неверен. Он отражает в искаженном виде следующий эпизод. За месяц до падения Новогеоргиевска начальник инженеров крепости полковник Короткевич-Начевной, начальник инженеров Северного отдела крепости полковник Худзинский, инженер вымысловского сектора того же отдела Коршун и его помощник саперный офицер выехали на автомобиле осматривать передовые позиции. Объехав позиции сектора, Короткевич решил, чтобы не возвращаться плохой дорогой через форт XIII, выехать на Закро-чимское шоссе, сделав небольшой крюк вне линии передовых укреплений. Автомобиль неожиданно наскочил на наступавшую немецкую роту. Немцы обстреляли его, при этом Короткевич и Худзинский были убиты, шофер и саперный офицер ранены, а Коршун взят в плен. В руки противника попал генеральный план укреплений Новогеоргиевска с обозначением мест расположения тяжелых батарей. Обо всем этом стало известно лишь после сдачи крепости, а тогда знали только, что пропали инженеры с планами крепости. Известие об «измене» инженеров распространилось и в полевой армии, а в крепости произвело особенно тяжелое моральное впечатление. (См. «Техника и снабжение Красной Армии», № 102, февраль 1924, стр. 8.) Что касается генерал-майора А. К. Кренке, то он отошел из крепости вместе с остальными войсками и затем участвовал в обороне Ковенской крепости, командуя бригадой сводной пограничной дивизии. В составе Ковенского гарнизона был и 4-й Неманский полк под командованием генерал-майора Я. Ф. Карпова.

Новогеоргиевская крепость пала 7 (20) августа 1915 года, будучи отрезана противником от полевых войск русской армии, отходивших из Польши. Оборона крепости была организована из рук вон плохо. Незадолго до ее осады 2-я пехотная дивизия, составлявшая основную силу гарнизона, была отправлена в Восточную Пруссию и заменена дружинами ополчения, частями 63-й и 58-й дивизий, сильно потрепанными в боях, и пограничной дивизии. Ни солдаты, ни офицеры этих частей не имели понятия о крепостной войне. Гарнизон насчитывал 105 тыс. человек, но имел лишь 39 тыс. винтовок, в том числе 7 тыс. берданок. В подчинении у начальников отделов и секторов оказались самые разные части, совершенно не знакомые им. Комендант крепости генерал Н. П. Бобырь с началом осады ударился в панику и выпустил из рук управление войсками, так что, как сообщал К И. Величко, «в гарнизоне возникла мысль арестовать его и избрать другого». (Энциклопедический словарь Русского библиографического института Гранат. Изд. 7. Том 46, стр. 278.) 28 июля противник обложил крепость, захватив все ее западные форты (Зегрж, Дембе, Сероцк, Беньямин), затем начал бомбить с аэропланов и обстреливать из тяжелых орудий, после чего взял штурмом внутренние форты. (См. «Военное дело», № 12, август 1918, стр. 8–9; «Техника и снабжение Красной Армии», № 108, март 1924, стр. 1–9.)

26

По приказу главнокомандующего армий Западного фронта генерала от инфантерии А. Е. Эверта комендант Ковенской крепости генерал от кавалерии В. Н. Григорьев был предан военному суду. Дело рассматривалось 19–26 сентября 1915 года Двинским военно-окружным судом.

Суд признал Григорьева виновным: 1) «в том, что, состоя комендантом крепости Ковна в течение нескольких лет до текущей войны и все время войны с Германией в 1914 и 1915 гг., он своевременно не принял должных мер к тому, чтобы привести крепость в инженерном отношении в состояние боеспособности и организовать целесообразную артиллерийскую оборону ее... вследствие чего при атаке германскими войсками крепости Ковны в конце июля и в первых числах августа 1915 г. гарнизон крепости, неся огромные потери в людях и материальной части, приведен был в расстройство и вынужден был покинуть первый и второй отделы обороны...» 2) «в том, что, состоя в должности коменданта крепости Ковна в то время, когда во время боя с германскими войсками часть гарнизона крепости отошла... а в крепости оставалась крепостная артиллерия и незначительная часть пехоты и саперов... и часть пехоты и крепостная артиллерия IV и III отделов, оставаясь в укреплениях сих отделов, доблестно вела бой с германцами, занявшими первый отдел обороны у г. Ковны, он, генерал Григорьев, самовольно во время боя сего 3 августа 1915 г. ...покинул вверенную ему крепость и. оставшиеся в ней войска ее гарнизона и отправился в штаб 34-го корпуса для доклада по телефону командующему 10-й армией о положении крепости, причем более суток оставался без связи с остававшимися в крепости войсками».

Григорьев был приговорен к исключению с военной службы с лишением «воинского звания, чинов, орденов и медалей, дворянства и всех прав состояния» и ссылке в каторжные работы на пятнадцать лет. (См. Мих. Лемке. 250 дней в царской ставке. 25 сент. 1915–2 июля 1916. Петербург, Госиздат, 1920, стр. 253–255.)

27

Вечный Петр Пантелеймонович (1891–1957) — впоследствии генерал-лейтенант Советской Армии, доцент, кандидат военных наук, автор пособий по методике подготовки штабов. В последние годы жизни — начальник Управления по использованию опыта войны (Генеральный штаб), начальник научно-исследовательского отдела и ученый секретарь Совета Военной академии имени М. В. Фрунзе.

28

После оставления русскими войсками крепости Ковно для германских войск оказался открытым путь на Вильну и Двинск. В образовавшийся разрыв между 5-й и 10-й русскими армиями германское командование бросило сильную конную группу в направлении на Свенцяны, которая повернула оттуда в район Вилейка, Молодечно, Сморгонь, с целью окружения группировки русских войск под Вильной. Русское командование успело отвести 10-ю армию, подтянуть резервы и к началу октября 1915 года ликвидировало свенцянский прорыв. Жестокие бои против прорвавшихся немецких войск имели место 15–20 сентября в районе городов Крево и Сморгонь. (См. Н. Евсеев. Свенцянский прорыв. М., ГВИЗ, 1936, стр. 128–134.)

29

Главнокомандующий армий Западного фронта. 

30

Действовавшая в Восточной Пруссии 10-я русская армия под командованием генерала Ф. В. Сиверса к февралю 1915 года вытянулась на 170-километровом фронте, имея задачей «прикрытие центральной группы армий фронта и обеспечение связи ее с глубоким тылом страны». 8 февраля перешла в наступление, охватывая ее правый фланг, 10-я германская армия, одновременно против левого фланга русской 10-й армии наступала 8-я германская армия. Опасаясь, что противник отрежет армию от сообщения со страной, Сивере отдал приказ об отходе на линию Ковно, Олита, Сопоцкин, Липск, Осовец. Во время отхода 20-й армейский корпус, окруженный немецкими войсками в Августовских лесах, после короткой героической борьбы 21 февраля 1915 года сложил оружие. В плен попал командир корпуса генерал Булгаков со штабом.