Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В предатели мало кто стремится по доброй воли, но Гаяускас был убеждён, что для каждого человека существует предел боли, за которым тот ломается. Только предел у всех свой, потому что люди разные. Серёжкин оказался задран необыкновенно высоко, про таких ребят обычно складывают легенды. А где предел у самого Балиса… Не приведи судьба узнать ответ на этот вопрос на практике.
К счастью, Наромарт на ответе не настаивал. Он продолжал говорить:
— В каждом человеке, эльфе, гноме есть что-то необычное, особенное. Какой-то талант, дар который отличает его от других. Это не всегда заметно, порой даже для него самого. И тем не менее, это так.
— Ты не понимаешь, — досадливо скривился Балис. — Одно дело уметь чуть лучше делать, то, что в принципе способен делать всякий человек. И совсем другое иметь возможность совершить то, что другие не сделают никогда, потому что не могут этого физически.
— Да нет никакого другого дела. Драу умеют левитировать, наземные эльфы — нет…
— Умеют делать что?
— Левитировать. Вот так, смотри.
Целитель медленно начал подниматься в воздух. Когда между подошвами и землёй оказалось с полметра пустоты остановился. Гаяускас, в полном соответствии с традицией, присел и провёл рукой между Наромартом и грунтом. Понятное дело, ничего кроме воздуха не зацепил.
— Значит, ещё и летаешь…
— Это левитация, а не полёт, — теперь полуэльф медленно опускался. — Я могу перемещаться вверх или вниз, но не вперёд или в сторону. Скажи другое: что-то изменилось после того, как ты это узнал?
— Пожалуй, ничего, — пожал плечами морпех. — Но пойми, ты — эльф. Или не совсем эльф. Неважно, на самом деле. Для меня ты — сказочное существо. В сказках возможно всё. Если ты сейчас выдохнешь огонь, то я тоже не удивлюсь.
— Огнём не дышу…
— Это я для примера. Пойми, сказка — это сказка. А реальная жизнь — это жизнь. И совместить это — нельзя.
— Что значит — нельзя? А то, что сейчас происходит с тобой — это как? Разве всё кругом не похоже на то, что ты называешь «сказкой»? И разве всё это не реальная жизнь? Будешь говорить, что ты сегодня днём рисковал головой, чтобы спасти мальчика от какой-то призрачной опасности, а на самом деле ему ничего не угрожало?
— Слушай, Нар, я тебя не узнаю. Ты не понимаешь, что мне неприятно об этом говорить? Извини, будто в рану пальцем лезешь…
— Отлично понимаю. Но раз ты только что выругал меня за излишнюю деликатность — значит, мне следует говорить с тобой жёстче. Говорю как лекарь: в иную рану не то, что палец, руку по локоть запускать надо, иначе раненому не выжить. А не хочешь отвечать, так можем закончить этот разговор. Всё равно ты мне, похоже, не веришь.
— А можно без соплей? — очень недовольно, но спокойно поинтересовался морпех. — Я тебе верю — это раз. И опасность Серёжке угрожала самая реальная — это два. Но это — другой мир, не наш. У нас там всё по-другому, понимаешь?
— У эльфов не бывает соплей, — совершенно серьёзно ответил Наромарт. — У нас другая физиология. Простудных заболеваний нет вообще.
Не смотря на всю серьёзность момента Балис вдруг приглушенно рассмеялся. Медленно соображающие и не имеющие чувства юмора прибалты, значит? Да рядом потрясающе прямолинейным полудраконом любой герой анекдота сойдёт за образец молнейносной сообразительности и понятливости.
— Ты что? — не понял целитель.
— Трудно объяснить. Это наши местные… фольклорные истории.
— Что? Какие истории?
— Ох… Ну, рассказывают у нас люди друг другу всякую забавную ерунду.
— А, вот ты о чём. Как-нибудь мне расскажешь, ладно? У вас занятная Грань. Хотя вы намного опередили нас в техническом прогрессе, а я никогда не блистал успехами в естественных науках, но всё равно — мне очень интересно… А насчёт по-другому… Это сейчас у вас по-другому… А что было несколько сотен лет назад? Женя мне рассказывал ваши сказки и легенды, да и Мирон тоже. Знаешь, очень многое — узнаваемо. Я абсолютно уверен, что не всегда в вашем мире жили одни только люди.
— И что?
— И то, что другие народы могут уйти, но следы их пребывания остаются. Их забудут, они превратятся в легенды, но они — были. И потомки от смешанных браков будут нести в себе частичку крови своих далёких предков. Частичку нечеловеческой крови. Ты им откажешь в праве считать себя людьми?
— Да ни в чём я им не отказываю.
— Тогда, не отказывай в этом и себе. Ведь ты такой же, как и они. Помнишь, тогда, в убежище изонистов, ты сказал, что готов поверить в далёких предков, наделённых магическим даром.
Балис согласно кивнул.
— Помню, конечно.
— Что меняется от того, что кто-то из этих предков был не совсем человеком?
— Совсем не человеком…
— Не совсем человеком, — строго поправил Наромарт. — Ты самый настоящий лемур, Балис. Я не солгал Олху.
— Послушай, говори яснее. Думаешь, я знаю, кто такие лемуры? Вроде, есть такая порода обезьян, но ты же не их имел ввиду?
Полудракон усмехнулся.
— Обезьяны? Забавно. Конечно, я не хотел сказать, что ты — потомок обезьяны. Всяким чудесам есть свой предел. Лемуры — это потомки союза людей и существ с высших планов бытия, если ты понимаешь о чём я.
— Не очень. И не вижу разницы, скажем, с полуэльфом.
Наромарт сокрушенно вздохнул.
— С тобой трудно говорить. Это не твоя вина, но, извини, порой ты словно младенец. Не заметить разницу между обитателями этого и внешнего миров — это надо уметь. Кому рассказать — не поверят.
— А если я расскажу, как разговаривал с наполовину эльфом, наполовину драконом, то мне, разумеется, поверят без единого вопроса. Особенно в моём мире.
— Ладно, извини. Очень тяжело объяснять то, что кажется тебе самому очевидным, как трава или хвоя. Неужели не ясно, что существа этого мира есть то, что они есть? Человек всегда останется человеком, эльф — эльфом, а дракон — драконом. Если в близость вступают представители разных народов, то ребёнок наследует от родителей те способности, которые заложены в них от природы.
— От природы? Не от бога?
— Боги могут преступать законы мира, могут даже отменять их на время, но не способны их изменить. Это под силу лишь Тому, Кто сотворил мир.
— И кто же его сотворил? — упорствовал Гаяускас. Не из упрямства. Просто, хотелось понять, что думает Наромарт о той черте, что провели между ним и собой святые.
— Не знаю. Когда-то я вопрошал об этом Элистри, но она не пожелала мне ответить. Возможно, Создателю не угодно было открываться перед обитателями созданного им мира. А может, у Него есть на это другие причины. Не знаю.
— И ты вот так сдался? Не пытался узнать?
— Даже бога нельзя узнать, если он того не желает. Что уж говорить о Творце. Я был бы счастлив узнать хоть что-то, но… Пока остаётся надеяться на то, что впереди у меня долгая жизнь, и я узнаю ещё немало интересного. А может быть, ответ на этот вопрос я смогу получить после смерти, в чертогах Элистри.
— Ладно, бог с ним, с богом. Значит, получеловек-полуэльф получает природные возможности родителей. А в чём разница с лемуром?
— В том, что у лемура один из родителей не принадлежит к этому миру. О природных возможностях речи не идёт. Какие возможности могут быть у потока света?
— Постой, — Балис удивлённо вскинул брови. — Так это что, ангелы что ли?
— Я не знаю такого слова: "ангелы".
— Задача… Ладно, давай дальше. Может, будет понятнее.
— Чтобы вступить в близость с женщиной, они как бы превращаются в существ нашего мира, но именно как бы. Здесь они не совсем являются собой. А их тела — это нечто искусственное, привнесённое в этот мир извне. Понимаешь? Всё, что в тебе есть настоящего — это человеческое и только человеческое. Настоящее нечеловеческое в тебе не здесь.
— А где же?
— Там, в высших планах бытия.
— Занятно, — Гаяускас вымученно улыбнулся. — Тогда почему я этого до сих пор не замечал?
— Да потому что только боги могут полноценно существовать и тут и там. А ты, извини, далеко не бог.
— Хоть на этом спасибо.
— Меня тут благодарить не за что. Знаешь, есть существа, которые могут жить, например, на суше и в воде. Но только одна среда обитания для них является родной, вторая же остаётся чужой, хотя и приемлемой для жизни. Понимаешь?
— Пока, кажется, понимаю.
Вспомнился прочитанный первый раз лет в девять, а потом многократно перечитанный, роман Александра Беляева «Человек-амфибия». Роман, и кинофильм по роману. Ихтиандр не мог слишком долго находиться на воздухе, он должен был возвращаться в море, чтобы не погибнуть.
— Тогда пойми, что всё, что в тебе есть от этого мира — человеческое и только человеческое. Чтобы существовать в этом мире, как ты говоришь, «ангелы» обретали тела, но эти тела не были их истиной природой. Для нас, живущих здесь, они — свет. Для них, живущих там… Мы можем только гадать, какими кажемся им оттуда. Придя в наш мир, они одеваются плотью, но эта плоть — не отражение их природы… Извини, я тебя кажется совсем запутал.
- Записки хроноскописта - Игорь Забелин - Альтернативная история
- Принц Галлии - Олег Авраменко - Альтернативная история
- Продавец ’кондитерки’ - Вячеслав Юшкин - Альтернативная история / Попаданцы
- Хамелеон – 2 - Константин Николаевич Буланов - Альтернативная история / Боевая фантастика
- НИКОЛАЙ НЕГОДНИК - Андрей Саргаев - Альтернативная история
- Красный рассвет - Сергей Извольский - Альтернативная история / LitRPG / Попаданцы / Периодические издания
- Наследник - Алексей Лапышев - Альтернативная история / Попаданцы
- Генерал-адмирал. Тетралогия - Роман Злотников - Альтернативная история
- Неудачный дубль 1977 (СИ) - Арх Максим - Альтернативная история
- Шок и трепет 1978 - Максим Арх - Альтернативная история