Западня для князя - Татьяна Бурцева

— Как при смерти? — лицо Георгия было таким изумленным, что князь невольно остановился.

— Ты привез вести от нее?

— И да и нет… — Георгий еще не мог всего понять, но страшная догадка осенила его, — когда я час назад выезжал из монастыря, княгиня была в добром здравии.

— В добром здравии? — лицо князя было растерянным. Георгий вообще никогда его таким не видел. Надежда сменялась на нем сомнением в словах сотника. Сомнение уступило путь гневу. В глазах появился стальной блеск.

— Скажи мне, сотник, это правда? Ты не обманываешь меня? Потому что если ты говоришь неправду, твоя участь будет страшна.

Георгий бесстрашно смотрел на Даниила. Его лицо приобрело знакомое князю упрямое выражение.

— Я говорю правду. Она сидела за вышивкой, была здорова и бодра как никогда и собиралась вместе с вами возвращаться в Холм.

— Что же это значит? — невольно вырвалось у князя.

— Скажите мне, кто и когда привез весть о болезни княгини? — произнес Георгий медленно, словно он боялся услышать ответ.

— Три часа назад прискакал инок и сказал, что княгиню хватил удар, она умирает и просит меня приехать.

— Три часа назад? Инок?! — сердце сотника остановилось.

— Что с тобой? — с тревогой в голосе переспросил Хмурый.

— Монастырь женский, — только и смог произнести Георгий.

— Признаюсь, мне это тоже показалось странным, — задумчиво произнес князь, — но я подумал, что он из тех, кто странствует и посещает различные святыни.

— Расчет был сделан на то, что иноку обязательно поверят, — обреченно произнес сотник, — это то, о чем я так спешил предупредить тебя, князь, и не успел.

— О чем? — спросил Хмурый.

— О западне.

Все на мгновение замолчали.

В этот момент раздался голос Семёна, молчавшего до этого.

— Но ведь нас еще не заманили в западню.

— Ты прав, — произнес князь. После известия о том, что княгиня в добром здравии, он обрел обычное свое спокойствие. Казалось, опасность, нависшая над ним, нисколько его не тревожила.

— Нужно придумать, что делать дальше, — со вздохом произнес сотник, — как далеко отсюда может находиться дружина?

Князь с сомнением покачал головой.

— Я думаю, мы опередили их не меньше чем на час.

— Это плохо. Сколько там воев?

— Около двух сотен, — ответил Семён, — и они здорово устанут.

— Все это очень прискорбно, врагов может быть гораздо больше, — сотник задумался. Как всегда перед лицом опасности, он начал мыслить ясно. Тревоги и страхи оставили его. Они вернутся, когда все закончится.

Когда мы ехали сюда, мы никого не встретили. С другой стороны, князь тоже добрался до этого места беспрепятственно. За ним идет дружина. Это говорит о том, что засада все-таки где-то между нами и монастырем, просто они пропустили нас и не стали нападать.

— В сторону монастыря двигаться нельзя, — подытожил он, — и назад тоже не стоит. Они могли на всякий случай оставить один отряд сопровождать вас сзади. Если это так, то у нас совсем нет времени. Какие будут предложения? Федор? Ты знаток этих мест.

— Да я здесь каждую травинку знаю, — начал Хмурый не спеша, — есть тут одно место…

— Не тяни, дело говори, — пробурчал Семён.

— Если немного проехать назад, то за следующим холмом можно свернуть в долину. Там, у реки, древние курганы, если проехать между ними, можно вдоль реки выехать к лесочку, за ним — осинник. Там, конечно, места дикие, но по одному всаднику в ряд проехать можно. Аккурат через пару часов выедем к этому самому монастырю с другой стороны.

Сотник закивал.

— Хмурый дело говорит. Я там тоже бывал, правда только до курганов ездил. Интересно мне было на это рукотворное чудо посмотреть.

— Хорошо, — произнес князь, — отправляемся немедленно.

— Да, отправляйтесь, — задумчиво сказал сотник, — а я здесь останусь.

— Даже и не думай, — произнес князь с раздражением, — хватит голову в пекло совать.

— Нет, мне нужно остаться. Во-первых, прикрыть ваш отход, во-вторых, встретить дружину и предупредить, чтобы они не нарвались на засаду. Я возьму только десять человек, что приехали с тобой, если Семён, конечно, не возражает. А ты, князь, бери моих людей и скачи к курганам, пока еще есть время.

Хмурый запротестовал, а Семён заулыбался.

— И никаких пререканий, — отрезал Георгий, — ты, Федор, поведешь князя, никто кроме тебя с этим не справится, и это не обсуждается.

— Я не оставлю тебя, сотник.

— Ты не должен оставлять князя, — Георгий произнес это устало, — жаль, что мне приходится это тебе объяснять. Все, отправляемся. Доедем вместе до следующего холма, там вы поедете дальше, а мы схоронимся и подождем.

По сигналу сотника все развернули коней и двинулись к видневшемуся невдалеке холму. Ехали не медленно, но осторожно.

Георгий поравнялся с князем. Он еще не до конца выполнил свое поручение. Письмо тархана под кольчугой словно жгло его кожу. Он не спеша достал его и протянул Даниилу.

— Вот, князь, весточка от тархана. Очень он мне ее давать не хотел, долго пришлось убеждать.

— Как он тебя принял? — серьезно спросил князь.

— Чудесно. Я вообще-то у него два раза был. Первый раз мы поговорили загадками и разошлись. Второй раз я попал к нему не по своей воле, как пленник, из-за истории, связанной с освобождением сотника Михаила. Тархан постращал меня немного, а потом отпустил и дал эту грамотку.

— Какая обстановка в Орде? — спросил князь, вскрывая печати.

— Когда я уезжал, весть о смерти великого хана еще не распространилась, поэтому страсти в Сарае еще не кипели. Но все идет к тому, чтобы Сарай-Берке получил независимость от Каракорума. Хан Берке сделает все, чтобы великий хан, выбранный на курултае, потерял влияние над его землями. Даже не знаю, что для нас будет лучше…

— Сильный хан под боком — это плохо, — произнес князь. — Пока в Орде идет грызня из-за великого ханства, у нас есть время, чтобы восстанавливать города и деревни и населять их людьми. Как только ханы перестанут отвлекаться на свары друг с другом — снова всерьез возьмутся за Русь, Польшу, Венгрию и Литву и разобьют нас поодиночке.

Князь угрюмо замолчал, пробегая глазами строчки.

— В Орде остался купец — Яким, он будет сообщать нам об обстановке, а уезжать соберется — другим накажет, — продолжил сотник, — а еще обещал помогать нам бывший рязанский воевода Мстислав.

— Я помню, ты писал об этом, да и Семён рассказал, — машинально ответил князь — он читал письмо. Вдруг князь чуть улыбнулся.