Европейское турне Кирилла Петровича - Михаил Александрович Елисеев

устройство на судно. А когда ему рассказали о таком изобретении, как обогрев полов с помощью электричества, он тут же потребовал быстрее установить это новшество на корабле, как только появилась возможность. Признаться честно, я и сам не видел в этом опасности. Возможно, потому что мне рассказали не о всех тонкостях работы этого устройства. Да и об электричестве многие из нас пока ещё мало что знают.

– Эти тонкости крайне опасны, – заметил Кирилл.

– Боюсь, что по приезде в Петербург я буду вынужден поговорить с владельцем судна, и потребую избавиться от этих подогревающих полов, – кивнул своим мыслям Пётр Петрович.

– Но пока мы не приплыли, я попрошу вас посодействовать мне, – мужчина зацепил вилкой кусок на тарелке.

– В любом качестве, как вы пожелаете. Скажите только, как мне к вам обращаться?

Этот вопрос почему-то смутил Кирилла Петровича:

– Можно «Ваше благородие», хотя я на короткой ноге и с теми, к кому обращаются «Ваше превосходительство». – Кирилл отправил в рот очередной кусок. – Надо мной стоят всего трое: мой бывший учитель полковник Ротмистров, он же мой нынешний начальник, а также император и Бог.

Капитан усмехнулся:

– Да вы большой человек.

– Но при этом скромный, – заметил собеседник, – И при этом пользующийся влиянием только в крайних случаях.

– Итак, чем я могу вам помочь?

– Для начала скажите мне вот что. Я ищу в сгоревшей каюте две вещи: драгоценности Софьи и ключ от её каюты. Вы можете мне сказать, где они находятся?

Капитан пожал плечами:

– Боюсь, что ни того, ни другого в каюте не было. Мой старпом уже обшарил всю каюту. Была малахитовая шкатулка, но в ней были личные вещи, вроде любовных писем или ленточек с дешёвыми медальонами. Ах да, ещё была нитка жемчуга. Хороший, правда почерневший от пламени. Вы не эту драгоценность имели в виду?

– Нет, было кое-что ещё. А вы… можете ручаться за старпома? Как-никак, драгоценности…

– Это человек чести. Тут не может быть вопросов.

– И он внимательно следил за матросами, которые разбирали обломки? – осторожно спросил Кирилл Петрович.

– Да, – кивнул капитан.

Кирилл нахмурился, замолчав на целую минуту, обдумывая свои мысли:

«Но ведь Алексей утверждал, что у Софьи должны были быть как минимум рубиновое колье и браслет, не считая жемчуга. Неужели убийца украл их? Впрочем, это может облегчить поиски. У кого окажутся драгоценности, тот и будет убийцей. С другой стороны, если он успел взять драгоценности, то почему не взял ключ и не запер дверь? Зачем эти сложности с тростью? Выглядит нарочитой попыткой подставить Илью Ивановича»

– Что-нибудь ещё? – спросил Пётр Петрович.

– Да, мне надо будет осмотреть каюты каждого подозреваемого.

– Ох, у вас уже и подозреваемые есть? – изумился капитан, отодвигая пустую тарелку в сторону и откинувшись на спинку стула. Официант тут же убрал столовые приборы и поставил чашку крепкого чая.

– Да, трое. Даже четверо, если быть честным. И мне нужны будут ключи от их кают. И, разумеется, кто-нибудь сопровождающий. Свидетель, чтобы не возникло недоразумений.

– Старший помощник Василий Андреевич, – не моргнув, ответил капитан. – Он до сих пор считает, что ваше расследование – глупость, и его трезвый взгляд на вещи может помочь вам в расследовании.

– Хорошо, – кивнул Кирилл Петрович. – Тогда не будете ли вы против, если со своей стороны я попрошу о помощи Семёна Михайловича и Николая Григорьевича? Мы с ними с утра уже успели подробно обсудить эту тему. Кстати, это именно они подкинули мне идею о четвёртом подозреваемом.

– Как вам будет угодно. – Пётр Петрович посмотрел на часы, висящие на стене ресторана. – В час пополудни мы остановимся в Копенгагене. Можно устроить так, чтобы ваши подозреваемые сошли на берег и осмотрели город. В это время вы сможете спокойно осмотреть каюты. Согласны?

– Посмотрим по обстоятельствам, – ответил собеседник. – Может, никого и не придётся выпроваживать.

Копенгаген встретил «Фёдора Ушакова» мелким моросящим дождём. Солнце изредка появлялось между тучами, освещая тёмные улочки датской столицы и заглядывая в окошки. Здания, по крайней мере, те, что стояли на набережной, не были выше трёх-четырёх этажей, отчего Копенгаген вовсе не создавал иллюзии крупного европейского города. А однотипность построек вкупе с яркой раскраской стен и вовсе придавала ему игрушечный вид.

В порту должны были сойти несколько десятков иммигрантов из третьего класса, а также погрузить ящики с провизией. Любые желающие могли выйти в город и немного прогуляться. Надолго капитан лайнера не планировал останавливаться в порту. Уже к шести вечера они должны были снова выйти в море и взять курс на Петербург – конечную точку маршрута.

Старпом, держа в руке связку ключей-отмычек от всех кают, в указанное время пришёл к Кириллу Петровичу:

– Ну что же, приступим? – вдохнул мужчина, постучавшись в первую в их списке каюту. – Здесь устроился господин Ермолкин.

– Отвергнутый жених, – кивнул Кирилл.

– Да, вы рассказывали про тот случай возле курительной комнаты, – ответил старпом.

За дверью послышались громкие шорохи и грохот падающего стула.

– Кого там нелёгкая… сейчас! – донёсся из-за двери пьяный заплетающийся голос.

Спустя пару минут дверь открылась, явив взору двоих мужчин полуголого Алексея, на котором из одежды были только штаны да сорочка, распахнутая на груди.

– Что… что-то случилось? – юноша уставился на них непонимающим взглядом.

– Э-э, вообще-то, случилось. Позвольте представиться. Василий Андреевич Зожин, старший помощник капитана, – коротко кивнул старпом. – Разрешите пройти?

– А что собственно…, – нахмурился Алексей.

Он отошёл в сторону, пропуская гостей, и мужчины наконец-то вошли внутрь каютской гостиной.

– Так вы действительно не в курсе вчерашнего происшествия? – переспросил Кирилл. – Тут весь первый класс на ушах стоял.

– А-а, Софи пожаловалась папеньке, верно? – Ермолкин ткнул пальцем в грудь Кириллу. – Эта бестия…

– М-м, нет, Софья не жаловалась, – покачал головой Кирилл. – Она не успела.

– Что, простите? – Парень сел на стул, едва не промахнувшись мимо него. Алкогольные возлияния, которым он предавался вчера вечером в курительной комнате, всё ещё давали о себе знать.

– Вы, я так понимаю, и правда не в курсе. – Он подошёл к парню и положил руку на плечо. – Софья Ильинична вчера умерла.

Кирилл внимательно следил за реакцией молодого человека, последовавшей за этими словами. И если верить его жизненному опыту, Алексей вовсе не играл, когда его глаза расширились от ужаса и удивления.

– Что? Но как же…, – Он непонимающе уставился на мужчин, нависших над ним. – Ведь я только вчера…

– Я попрошу вас поделиться со мной, – Кирилл Петрович сел на соседний стул. – Вы вчера выражали жгучее желание сходить к Софье и поговорить с ней. Помните, вы проболтались мне?

– Да… да, я помню, – Ермолкин почесал затылок. Затем взял со