Ненависть Волка - Вадим Тарасенко

– Будет выполнено, господин Мулл. Вы только за пять минут до своего выхода предупредите меня.

– Считайте, что уже предупредил.

О’Ларри Мросс тут же вновь вышел за дверь. Несколько минут он отсутствовал.

– Можете идти, господин Мулл. Вас никто не потревожит, – коротко сказал он, вернувшись.

Прошло три дня, как академик О’Валли Мулл прибыл на Бардифу. Как и пообещал директор Службы государственной безопасности Сарб, все желания ученого выполнялись мгновенно. Когда на следующий день после прибытия Мулл пришел в здание, где, как ему сказали, он будет работать, он был приятно удивлен. Десять сверхмощных компьютеров были готовы обсчитывать самые немыслимые математические модели академика. Только загружай! Несколько десятков инженеров и ученых, привезенных сюда для обслуживания этого вычислительного центра, ждали указаний тщедушного старика.

А рядом с академиком, готовый выполнять бытовые, да какие угодно его поручения, неотлучно находился О’Ларри Мросс – огромный бритоголовый детина с какими-то прямо-таки детскими глазами на скуластом, с тяжелой нижней челюстью лице. Когда он появлялся в дверях, то загораживал весь проем. И когда он о чем-то просил, то, глядя снизу вверх в эти детские глаза, ему трудно было в чем-либо отказать. Ларри всегда только просил. Когда его просьба все-таки не выполнялась, то он уже не просил. Он вообще уже не говорил. Он действовал. Действовал преимущественно головой. Однажды кто-то из сотрудников воссозданного Центра не захотел выполнить просьбу Ларри покинуть террасу на крыше главного здания Центра – О’Валли Муллу захотелось в одиночестве побродить там, обдумывая что-то свое.

– Никуда я не пойду! Терраса общая для всех!

Иногда эти ученые бывают удивительно недогадливы… Статридцатикилограммовый Ларри начал действовать, как он и привык, головой. Он просто один раз боднул неуступчивого сотрудника. А потом, потерявшего сознания, получившего сотрясения мозга, со сломанной лицевой костью человека он загрузил в лифт и отправил на второй этаж, где располагался медицинский центр.

Кроме О’Ларри Мросса у академика Мулла в распоряжении было еще четыре телохранителя. Они расположились в номере, расположенном на этаже, где поселился академик. В случае каких-либо затруднений Ларри их мгновенно мог вызвать. Но пока таких затруднений не было. Мужчина с детскими глазами все вопросы решал сам, если надо – головою.

Больше на этом этаже никто не жил, за исключением Торри. Смазливого мальчика с кукольным лицом доставили сюда за день до прилета на Бардифу Мулла.

– Будешь жить в этом номере, – Мулл кивнул на одну из дверей на этаже. – Ларри, сделай так, чтобы он без моего ведома из своего номера не выходил.

– Будет выполнено, господин Мулл, – стандартно ответил телохранитель.

И он привычно взял Торри за руку и отвел в его номер. Тот инстинктивно попытался выдернуть руку.

– Как ты смеешь?! Да я…

Детские глаза как-то удивленно смотрели на юношу. Так обычно смотрит еще ничего не понимающий ребенок на кошку, которую он тянет за хвост – почему ты брыкаешься и царапаешься?

Торри почувствовал, что взявшая его рука неожиданно превратилась в тиски, – еще секунда и его кости просто будут раздроблены. От резкой боли он вскрикнул.

– Валли, – жалобно позвал он удалявшегося академика.

Академик, не обернувшись и не изменяя темпа ходьбы, зашел в свой номер. В течение следующих двух дней он в номер к Торри не зашел ни разу.

Академик лихорадочно работал и также заставил работать людей, приданных ему. И за два дня под математическую модель академика была написана программа, которую тут же скормили всеядным, прожорливым, перемалывающим триллионы и триллионы цифр в секунду компьютерам.

Расчеты ученого, проделанные им еще накануне атомного удара по Суриме, оказались на удивление точными. Не понадобилось, как говорят специалисты, даже притирать несколько сотен различных параметров. С первой же попытки компьютеры показали – процесс устойчив.

Как и потребовал Мулл, он шел пустынным коридором, лишь неизменный О’Ларри Мросс был на два шага сзади.

«Все проверено. Ошибка исключена. Пульсация силового тока в обмотке нуль-континуум-генератора по бифуркационному сценарию колебаний с аддитивным увеличением амплитуды в сингулярной системе и демпфером низкочастотных пиков квантовых переходов в виде дополнительного нуль-континуум-генератора обеспечивает создание гиперокна нужных размеров. Обеспечивает и поддерживает его в течение времени, достаточного, чтобы планета могла полностью уйти в гиперпространство. Он победил…»

Но ни радости, ни гордости за себя маленький, тщедушный человек с неестественно розовой кожей на голове не испытывал. В голове, сумевшей развязать сложнейшую физическую и математическую задачу, словно пульсировала раскаленная игла, выстукивая одно и то же: мстить, мстить, мстить.

Придя в свой номер, академик завалился на кровать. Мозг, «разогнанный» многочасовой работой с компьютерами, все крутил и крутил свой «винчестер» – какие-то причудливые образы возникали перед внутренним взором ученого и тут же вновь исчезали. Вот причудливая фигура, чем-то отдаленно похожая на тор, возникла из темноты. В ее центре чернело угольное отверстие, даже выделяющееся на общем черном фоне.

«Тороидальная математическая модель гиперокна», – автоматически отметил Мулл.

Несколько мгновений покрутившись перед «глазами», фигура исчезла, как и все, что возникало до нее. Но через секунду она снова вывалилась из черноты подсознания – мозг, сам еще не понимая почему, «зацепился» за нее и вновь выставил на «всеобщее обозрение». Вот края фигуры стали вытягиваться, она словно пыталась сама наползти на свое же отверстие, расположенное в ее центре. У нее это не получилось. На ее внешней поверхности образовалась трещина, которая, мгновенно расширившись, разорвала фигуру на две части, тут же поглощенные мраком подсознания.

«Топографические изменения системы привели к недопустимым напряжениям псевдогравитационного поля гиперпространства», – тут же прокомментировал мозг увиденное.

Но подсознание сдаваться не собиралось. И вновь перед внутренним взором человека закрутилась фигура, отдаленно похожая на тор. И вновь ее внешние края как бы пытались наползти на ее же центр. Поверхность фигуры растягивалась.

«Сейчас пространство лопнет».

Но подсознание на этот раз сумело переиграть сознание. Оно, как заправский фокусник, вытащило из своего бездонного черного мешка еще одну фигуру – из черноты неожиданно вывалился огромный шар.

«Математическая модель большого макротела», – тут же определил мозг.

На поверхности шара образовалась как бы вмятина. И шар этой вмятиной тут же наехал на готовую вот-вот лопнуть фигуру – математическую модель гиперокна. Она вошла в шар, как хорошо подогнанный поршень входит в цилиндр. И этот «цилиндр» скрепил «поршень», не дал ему разорваться. И тому ничего другого не оставалось делать, как, расширяясь и скользя по внутренней поверхности цилиндра, заполнить весь его объем. Еще секунду-другую эта странная конструкция вертелась перед сознанием, позволяя рассмотреть себя со всех сторон. И лишь потом она исчезла во вспышке взрыва. Нет, ее не разорвало от могучих сил, властвующих в гиперпространстве. Вспышка – это была визуализация догадки сознания. Это оно так громко прокричало: «Я поняло!»

Академик так быстро слетел с кровати и выбежал в коридор, что даже невозмутимый Ларри на секунду растерялся. А академик бежал по коридору и орал: «Я понял! Черт побери, я понял». Могучий телохранитель в три прыжка обогнал вопящего старичка и бежал впереди него, готовый в любой момент смести любую преграду, возникшую на пути его подопечного. В этом он не сомневался. Ведь у него же есть голова на плечах.

Ранним утром по столичному времени рядом с кроватью бригадного генерала О’Локки Сарба громогласно, мгновенно вытаскивая хозяина квартиры из сна, зазвенел телефон. Этот телефон мог себе такое позволить, ведь это был телефон гиперсвязи. На его дисплее светилось: «Удовлетворительная модель гиперпространственной бомбы создана. Ускорьте присылку оборудования и людей по второму списку. Мулл».

– Ну, наконец-то! – Сарб вскочил с кровати и с хрустом потянулся. Сна как не бывало. – Я же говорил, что сумасшедший гений – это гений вдвойне! – И он схватил обычный телефон.

– На… – директор Службы государственной безопасности быстро глянул на часы, – …шесть утра всю группу по проекту «Молот» ко мне в кабинет. Да, на шесть утра!

«Пора менять адъютанта. Стал задавать слишком много вопросов».

Насвистывая веселенький мотивчик, мужчина пошел в ванную комнату.

Глава 14

«Вот так внешне благополучные нации сходят с ума», – Андрей Кедров смотрел на залитую ярким искусственным светом площадь перед национальным телецентром и не мог отделаться от ощущения, что это он уже где-то видел и что сейчас смотрит повтор и уже знает, чем все это закончится.