Гипсовый трубач - Юрий Поляков

Глава 33

Поцелуй черного дракона

Итак, полковник Александров укатил на своем бронепоезде, оставив дома потрясенных дочерей Олю и Женю. Но недолго слушал он мерный колесный перестук: в ста километрах от Москвы «литерный» задержали и отогнали в тупик. Выглянув в окно, бывший белогвардеец увидел у насыпи черную арестантскую «марусю» и угрюмых кожаных людей вокруг автомобиля. «Да здравствует Учредительное собрание!» — громко крикнул он перед тем, как застрелиться из именного браунинга, полученного из рук маршала Тухачевского за успешное подавление Антоновского восстания. Чтобы не поднимать лишнего шума, самоубийство героя Испании объявили результатом неосторожного обращения с оружием и похоронили полковника со всеми полагающимися воинскими почестями.

Немногим дольше светила удача майору Гараеву. Едва он завел с подчиненными речь о том, что династия Романовых радела о народе получше большевиков, на него сразу донесли. Когда в домик, где он квартировал, шурша хромовыми тужурками и скрипя портупеями, вошли чекисты, Георгий крепко спал. В итоге: неправый классовый суд и пятнадцать лет лагерей за попытку организовать монархическое подполье в РККА.

Тимура тоже поначалу заподозрили в измене Родине, но мудрый мальчик, дабы усыпить бдительность врагов, выступил на комсомольском собрании и громогласно отказался от своего контрреволюционного дяди. Он хотел также отречься и от мамы, но добрый старичок из райкома, которого расстреляют через полгода за дружбу с Бухариным, объяснил: это совсем не обязательно — достаточно дяди. Гараевых оставили в покое, прогнали только с казенной дачи. Приняв предложение осиротевших Оли и Жени, мать и сын поселились в доме у сестер.

Отведя от себя подозрения, Тимур задумался о том, как выполнить завет дяди, спасти народ от тирана и вернуть власть законной династии? Конечно, он понимал: совершить это в одиночку невозможно, и после долгих колебаний посвятил в свои планы сестер Александровых. Оказалось, ради созыва Учредительного собрания девушки готовы на все! Вместе они стали прощупывать остальных членов Тимуровой команды, и результат превзошел самые смелые ожидания. Коля Колокольчиков тут же согласился вступить в организацию, так как его дедушка, тайный сторонник Троцкого, ненавидел Сталина за то, что этот марксистский невежда предал дело Ленина, свернул Мировую Революцию, дал послабление попам и начал строить социализм в одной (вы только подумайте!) отдельно взятой стране. Вскоре к ним примкнул и Симка, сын бывшего руководителя Викжеля, брошенного ныне на клубную работу. «Они низвели рабочий класс до положения бессловесной рабочей скотины и смеют еще называть этот строй диктатурой пролетариата!» — горячо повторял темпераментный мальчик вслед за своим оппозиционным батькой.

Но и это еще не все! Догадавшись о замыслах Тимура, к нему пришел с повинной бывший враг Мишка Квакин. Оказалось, его отец был кулаком и активным участником тамбовской Вандеи, где и сгинул, отравленный боевыми газами, пущенными в леса продвинутым извергом Тухачевским. Потому-то Мишка и лютовал по садам да огородам: ведь поселок, где жили Оля, Женя, Тимур и его команда, был не обычной деревенькой. Здесь получили дачи активные большевики и спецы, пошедшие в услужение к богопротивному режиму. Вот им-то и мстил крестьянский сын Квакин. Ненависть к тирану Сталину объединила вчерашних врагов в едином порыве справедливого возмездия.

Попросился к ним в подполье и бывший квакинский прихвостень по прозвищу Фигура, злобный отпрыск начальника расстрельной команды Фигуровского, которого свои же прикончили за избыточные зверства, вредные делу революции. На самом деле Фигура просто хотел втереться в доверие и сдать заговорщиков НКВД, надеясь, что его в благодарность за бдительность возьмут на отцовскую должность, все еще вакантную. Но исполнить подлый замысел предатель не успел: утонул в речке, случайно зацепившись трусами за корягу.

Но как, как убить Сталина, которого охраняют точно зеницу ока полчища оголтелых опричников? Долгими вечерами, собравшись в своем штабе, оборудованном на чердаке сарая, юные тираноборцы строили самые рискованные планы, но ни один никуда не годился. Это был тупик…

Кстати, в тупике оказались не только Тимур с друзьями, но и сам Кокотов, не знавший, как выпутаться из завязанного сюжета. А срок сдачи рукописи неумолимо приближался. И тут Андрей Львович почему-то вспомнил про писателя Альбатросова, который страшно осерчал из-за того, что его литературный супостат получил орден Ленина из рук самого Брежнева. И автора осенило!

…Следом осенило и Тимура. Он грустно сидел на чердаке и слушал черный, похожий на шляпу радиорепродуктор, бодро доносивший о том, как Сталин в Кремле вручает награды героям-полярникам. «Да ведь это же так просто!» — буквально подскочил мальчик. С кем из обычных людей изверг встречается лично? Только с теми, кто совершил что-то выдающееся, особенное, полезное государству: с ударниками, героями, победителями, стахановцами, изобретателями, учеными, творцами… Следовательно, нужно стать достойным награды и оказаться рядом с диктатором в торжественной обстановке. Впрочем, и тут возникала серьезная проблема: пришедших в Кремль за наградой тщательно обыскивают — и потому пронести с собой оружие невозможно. А это значит, необходимо найти способ уничтожить врага голыми руками. Тимур помчался к своему другу Ван Цзевэю, сыну китайского коммуниста, ответственного работника Коминтерна, тоже получившего дачу в этом поселке. Мальчики долго о чем-то шептались, и китайчонок показывал товарищу странные движения, напоминавшие восточный танец.

А вечером началось: закрутилось, заскрипело тяжелое колесо на чердаке, вздрогнули и задергались провода: «Три — стоп», «три — стоп», остановка! И загремели под крышами сараев, в чуланах, в курятниках сигнальные звонки, трещотки, бутылки, жестянки. Сто не сто, а не меньше пятидесяти ребят быстро мчались на зов знакомого сигнала…

— Соратники! — торжественно начал Тимур. — Мы знаем, как убить тирана. Но это возможно лишь при одном условии…

— При каком? — страстно закричали юные подпольщики. — Мы готовы на все!

— Надо учиться, учиться и еще раз учиться…

— Зна-аем… Слы-ышали… Надоело… — приуныли огорченные вождеубийцы.

— Нет, не знаете! Учиться мы должны, чтобы поступить в вузы, овладеть перспективными специальностями, ударно трудиться и добиться таких выдающихся результатов, чтобы получить награду из рук Самого! Поняли? А там всего один удар двух пальцев в грудь извергу — и конец. Этому удару, который называется «Поцелуй черного дракона», нас обучит Ванька…

— Гениально! — прошелестел по чердаку вздох восхищения.

Именно так, «Ванька», друзья любовно называли китайчонка Ван Цзевэя. Его отец, сподвижник Мао Цзэдуна, оттесненный от руководства партией и сосланный в Москву, прошел некогда обучение в знаменитом монастыре Шаолинь, овладел тайнами восточных единоборств и отправил на тот свет немало гоминдановцев. Секретный удар «Поцелуй черного дракона» назывался так потому, что со стороны был совершенно незаметен. Он не оставлял на теле ни малейшего следа. Никто ничего не заметил. Просто злодею во время вручения наград станет нехорошо, очень нехорошо, смертельно плохо…

Ребята с восторгом приняли план Тимура и стали тщательно под руководством Ваньки овладевать «Поцелуем черного дракона». Волшебную силу этого приема они, подучившись, успешно проверили на чересчур любопытной бабке-молочнице, заподозрив в ней осведомительницу НКВД. И разносить молоко стало некому…

Организация тем временем стремительно росла, ширилась, разветвлялась: в нее неугомонными потоками вливалась дачная молодежь из поселков Красный Полярник, Красный Авиатор, Красный Печатник, Красный Строитель, Красный Писатель, Красный Актер, Красный Композитор, Красный Академик, Красный Художник, Красный Командир, Красный Эпроновец, Красный Металлург, Красный Кооператор, Красный Зверовод и многих других. Нашлись единомышленники в дачных селениях других областей и республик необъятного СССР. Разумеется, такая разветвленная подпольная сеть не могла долго укрываться от бдительности НКВД, тем более что одна из самых активных ячеек подполья действовала в поселке Красный Чекист. Надо было что-то делать…

И тогда Тимур под видом слета тимуровцев (это движение охватило тогда всю страну) устроил в лесу под Красной Пахрой тайный съезд своей организации. Прибыли делегаты со всех концов Союза. Их посвятили в план устранения Сталина, обучили «Поцелую черного дракона», а затем заставили поклясться, что первый, кто получит награду из рук диктатора, убьет его на месте. Клялись, между прочим, не на пустом месте, а на реликвии, святыне — на подлинной кепке Ильича, которую отец одного из юных заговорщиков, работая охранником в Горках, взял себе на память о парализованном вожде. Поклявшись, сподвижники обнялись и разошлись ветвистыми дорогами своих судеб…