Паучий замок - Валентин Юрьев

Заметно уменьшались кучи снарядов, правда, у Пашки запас был вдвое больше, ребята натаскали, да и расходовал он меньше, не успевая за опытным стрелком.

Удар! Опять Пашка получил по шлему и зашатался. Вскрикнула бедная мать. Его враг на вздох остановился, чтобы насладиться маленькой победой и тут же получил снаряд в кисть руки, из которой внезапно вывалилась праща, и — тут же в шею, в открытое, незащищенное место под затылком из которого брызнула кровь, пока он нагибался за пращой, и опять в правую, приготовившуюся к броску!

Несколько ударов подряд в шлем, прямо по глазам, это неопасно, но не даёт сосредоточиться, прицелиться, а потом опять в руку. Пашка знал, что делает. Он не станет убивать, ведь обидчик не сделал ничего плохого, кроме оскорблений, а значит, ответом должно быть только оскорбление. Но не словами, а ударами.

Скорость танца замедлилась, копыта из золота — это вам не фунт изюма! Давай, Пашка, давай! Бери его, тёпленького! И он давал.

Вот пошла в ход левая рука врага, а правая стала подающей, вся в крови и рваных клочьях меха, бросок за броском перемалывал теперь как в мясорубке левую кисть. Потом пошли колени. Пашка не доводил дело до конца. Он издевался. Не кричал оскорблений, не убивал и не калечил. Унижал!

Голова!

Пробит и содран набок шлем. Начались открытые удары по лицу. Противник уже не мог не только ответить броском, он не мог пошевелить ничем, кроме губ. Только рот, с мерзким злобным языком оставался для последнего унижения.

Здесь не было девушки, которая могла бы спасти задиру. Локти. Разбиты. Плечи. Клочьями полетели кожаные вставки защиты. Упрямый! Стоит, бесится, весь в крови, но не сдаётся! Хороший воин. Только дурак! Хотя, все мы здесь не лучше.

Наконец, всё заканчивается. Закатываются глаза и несогнутое упрямое тело медленно падает бревном на камни, прямо мордой! Сознание потерял. Не удалась до конца Пашкина месть. Он хотел унизить воина извинением, но тот предпочел на время отключиться, но не сдаться.

— Я знал, что из мальчика будет хороший воин! Знал!

Этот громкий и властный голос может принадлежать только одному ириту, поэтому все присутствующие оборачиваются на него и падают на колени.

Король. Гирбат Богатый собственной персоной. Как ему удаётся попасть туда, куда нужно, в самый острый момент, просто удивительно! Он шествует на помост, преследуемый охраной, которая располагается снизу, и, поднимая с колен Вождя, усаживается вместе с ним, после многочисленных лобызаний.

— Развлекаетесь?

Вождь делает всем выразительный знак рукой и зал оживает, наполняется опять женщинами и детишками, раненого уносят, снимают приметы недавнего боя, вытирают кровавые пятна, а я обнимаю Пашку и проверяю его голову, хотя к нему уже несётся и отец, и мать с разных сторон. Всё цело.

— Пашка, ты — зверь!

— Ты тоже. Он почти не прыгал.

— Подожди пока успокаиваться, эти паразиты, похоже, просто так не угомонятся…

Но всё равно мы оба счастливы. Всё-таки что-то есть великое в этой мгновенной разборке, во всяком случае, не надо целый год таскаться по судам, накидал обидчику и радуйся.

Я выстраиваю своё воинство вновь, затянувшаяся процедура никак не закончится. Вождь что-то докладывает королю, а тот с удивлением разглядывает луки, уж мы-то с королём знаем, чьи они на самом деле, потом скользит по нашей новенькой форме, опять что-то спрашивает, ну что ж, побеседуйте, мы уж тут который час истину вылавливаем.

Наконец, призывающий жест ладони ввинчивает меня на помост и, как марионетку, швыряет на колено. На одно! Хватит с вас, Ваше величество! Я уже тоже начинаю заводиться, сколько же можно мучить тех, кто так предан и столько приволок! Да ещё и детей к тому же!

— Мроган, это всё правда?

— То, что я говорил, всё правда, Ваше величество!

— Это луки хассанов?

— Да, Ваше величество.

— И вы их задержали?

— Ну, что вы, Ваше величество, задерживал их лично Верт Охотник за то, что они пытались воровски пробраться по его земле.

— Но у них же был пропуск!

— Да, Ваше величество. На проход в Гарвии. Но не было пропуска на территории Сарпании. А мы находились именно там.

— Значит твои воины воевали за чужое королевство?

— Что вы, Ваше величество, мои воины отдыхали в стороне, а принц Верт любезно попросил меня одного помочь в этом деле.

— Сражаться?

— Нет, только наблюдать.

— И вы что же, вдвоём, одолели двадцать опытных воинов?

— Двадцать два, Ваше величество, там было ещё два предателя, которые провели их за золото через Мёртвый перевал.

— Тот самый?

— Да, Ваше величество.

— И если бы они встретили там мальчиков…

— То Вы сейчас увидели бы траурные флаги, Ваше величество.

— Это точно?

— Да, Ваше величество. Они искали нас по следам.

— Именно, искали? Ты не ошибаешься?

— Они сами признались.

— Это меняет всё дело. То есть это они напали на вас?

— Почти. Не успели. Они шли по нашим следам, догоняя и намереваясь напасть, ради золота, а принц любезно предугадал это, помог отвести и спрятать ребят, а уж потом мы с ним…

— За мальчиков — золото? За что?

— Это была месть, Ваше величество, наш Кайтар побил в поединке одного из предателей и тот воспользовался случаем, а наёмникам всё равно…

— Трудно поверить. Двадцать два…

— Наёмника, Ваше величество.

— Да, да. И ты знаешь, куда они шли?

— Да, Ваше величество. Мы их обыскивали.

— Ты страшный противник, Мроган! Как вы это сделали?

— Боюсь, что опять не смогу этого объяснить, Ваше величество.

— А показать сможешь?

— Очень просто, Ваше величество. Сейчас покажу.

Пару штрихов я колдую над неподвижным охранником короля, застывшим ко мне спиной, делая ему такую же клетку, как у хассанов. Воины все стоят как камни и сделать это очень легко.

— Всё, Ваше величество. Ваш воин пойман. Крайний слева.

— Не понял, что значит, пойман?

— А вы позовите его!

Король любопытен как ребёнок. Он зовёт охранника, тот бьётся в стенки маленькой камеры, ничего не понимая, а мне это смотреть уже ужасно скучно. Король и Вождь слезают с помоста, тыкают пальцы в невидимые перегородки, определяют, где можно вылезти из 'баночки', готовы сами туда залезть, узнают, у меня, можно ли сделать повыше, — 'Да, пожалуйста…', они опять трогают, король успокаивает своих солдат, короче, развлекается. А народ стоит уже который час.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});