Изгой. Через тернии к звёздам (СИ) - Екатерина Беспалова

эту встречу, однако никогда не мог подобрать слов, чтобы начать сложный разговор. Парнишка уже давно стал мужчиной, который умел взвешивать решения и отвечать за последствия; который знал, как выглядят друзья и как ведут себя враги; который понимал истинную цену дружбы и любви. Лиля могла бы им гордиться…

– Мы ведь не о доверии и дружбе собрались говорить, верно?

На лице Архипова появилась улыбка:

– Ты прав. Но я не мог не упомянуть их, потому как надеюсь, что мы найдём общий язык, и ты не откажешься принять мою помощь в борьбе с Петром, которую ты открыто ведёшь уже третий год.

– Смотрю, Вы хорошо подготовились, – холодно ухмыльнулся Кай. – Я не люблю, когда мои собеседники знают обо мне больше, чем нужно.

– Я с удовольствием расскажу о себе, – ответил Влад, улыбнувшись. – Если ты захочешь.

Кай сжал руку в кулак – умело перевёл стрелки! Услышать больше хотелось, но за согласие принять помощь нужно будет заплатить, а цены в их мире были слишком высокие…

– Если Вы сочтёте нужным.

Влад достал пачку сигарет и, взяв одну, прикурил, ощущая на себе тяжёлый взгляд Кая. До этапа доверия было ещё слишком далеко.

– Я не буду ждать тёплых чувств. – Мужчина сделал пару затяжек. – Хотя не скрою, мне бы было куда удобнее считать тебя другом, чем деловым партнёром. – Он бросил быстрый взгляд в окно, а потом снова вернулся к сыну. – Так получилось, что я не смог сыграть заметной роли в твоей жизни, однако это не значит, что я не интересовался ею.

Подбирать слова оказалось трудно, но другого такого шанса для общения уже может не появиться.

– Мы встретились с твоей мамой случайно в Питере, когда она работала над проектом здания рядом с одним из моих спортивных комплексов. Тебе тогда уже было тринадцать. – Влад улыбнулся. – Мы не виделись больше десяти лет, но, как оказалось, чувства никуда не исчезли. Когда узнал, что Лили не стало, я был в отчаянии. Мне никогда так не хотелось уничтожить Петра, как в тот момент. В нашу последнюю встречу Лиля успела рассказать о тебе, потому после её исчезновения я сделал всё, чтобы быть в курсе того, как складывается твоя судьба.

На лице Кая появилась очередная ухмылка – он знал… Знал и ничего не сделал.

– Когда понял, что ты пошёл по стопам Петра, решил: потерял тебя навсегда. Враги твоего отца – твои враги, а я в списках друзей никогда не числился. – Влад наблюдал за реакцией сына, но тот молчал. – Особенно после того, как вскрылась правда о нас с Лилей. И о тебе. Спустя некоторое время доклады частного детектива стали меняться, и, когда в один прекрасный день он сообщил мне, что ты встал на тропу войны, у меня появилась надежда.

– Надежда? – наконец заговорил Кай. – На что? Что сможете поместить подопытного крысёнка в свою лабораторию?

Неприятные слова, но они невероятно чётко отражали позицию, которую занял.

– Я не мог тебя забрать, – словно оправдываясь, произнёс Влад. – У меня не было доказательств. Их сборы заняли бы время, за которое Пётр легко настроил бы тебя против меня. Ты знаешь, каким убедительным он может быть, если захочет.

Да уж, об этом ему было известно не понаслышке… Слова лились как из рога изобилия и отказаться от щедрых предложений и обещаний казалось невозможным.

– Бестужеву стоит сказать «спасибо» только за то, что он не убрал тебя, как Лилю, и за то, что благодаря его действиям – пускай порой жестоким – из тебя вырос настоящий мужик, а не нытик, испорченный славой.

– Это не его заслуга, – огрызнулся парень.

Влад стиснул челюсти. Если разрушит ещё одну ложь, нанесёт удар ниже пояса, но сын должен знать правду.

– Его. Возможно, он сам не думал, что всё сложится именно так. Тут Пётр просчитался, упустив из виду человеческий фактор и эмоции, которых у него по умолчанию нет.

Кай оторвался от созерцания картин на стенах кабинета и повернулся к Владу.

– Твоя непокорность сеяла сомнения в верности, а потому Олесе Гордеевой приказали привязать тебя к себе, чтобы ты находился под полным контролем. Любящим устам направлять в нужном направлении проще простого.

Кай сощурился, а руки сами сжались в кулаки. Да, его сердце целиком и полностью принадлежало другой, но омрачать память Леси никто не смел.

– Не надо судить всех по себе, – прорычал он. – И по мне.

– Я знал, что ты не поверишь, а потому вот.

Влад пододвинул ему конверт.

– Что там?

– Доказательства.

Кай не двигался. Открыть его значило поставить любовь Леси под сомнение, перечеркнуть всё светлое, что их когда-то связывало. А если этого не сделать? То будет мучиться догадками. Он наконец взял конверт, медленно достал снимки и стал просматривать их: один за другим, один за другим.

В кабинете царила тишина. Прошло несколько минут. Фотографии сменяли друг друга по третьему, а может, даже по четвёртому кругу. Леся с отцом в ресторане. Она с ним в машине. На парковке. В парке. Встречи носили деловой характер и датировались 2015 годом – период, когда их отношения только-только завязывались.

Когда отрицать очевидное стало невозможно, Кай бросил снимки на стол и резко встал, уронив стул на пол. Ладони закрыли лицо, а по венам стал расползаться холод. Хотелось кричать во весь голос, но пустота внутри, как будто чёрная дыра, поглотила все эмоции, закрыв их на замок.

Их знакомство было подставным. Их отношения оказались ложью. С самого начала она играла, пока он думал, что это любовь. Он отдал всё ради того, чего на самом деле не было. Но ведь она не могла так притворяться. Так нельзя было сыграть. Её слова… Её глаза… Глубокий вдох и такой же выдох. Его трясло от обиды, злости, ненависти. Ураган эмоций, ограниченный одним бренным телом, уставшим разумом и искалеченным сердцем.

– Однако что-то в ваших отношениях пошло не так и дало обратный эффект. Вместо слепой преданности ты ощетинился и решил выйти из семейного дела. Девчонка, наверное, и правда влюбилась. Твой бунт и её смерть тому подтверждение. Мне её жаль, но Леся должна была понимать, что шутки с твоим… с Петром чреваты последствиями. Предателей не прощают.

С мертвенно-бледным лицом Кай повернулся к Архипову:

– Мне нужна сигарета.

Влад жестом указал