Афганский полигон - Сергей Кулаков

– Вижу, – сказал Роман, вороша разбросанные листы. – И вы хотите, чтобы я вам помог?

– Если вы не против… – отводя взгляд, сказала Линда, снова становясь на несколько секунд той лондонской девчонкой, по которой иногда скучал Роман.

– Нет, Линда, я не против, – заявил Роман, сгребая в кучу большую часть листов. – Я очень даже за. Берите то, что осталось, и обращайте внимание на самые незначительные детали. Вы меня понимаете? Самые незначительные детали.

– Да, – кивнула Линда, – понимаю.

– Ну, тогда поехали.

Соскучившись по работе, Роман с головой погрузился в изучение досье, собранных Линдой. Их было несколько десятков. А до прибытия яхты оставалось два с половиной часа.

26 мая, 10.00

Майкл Партон вышел из подъезда своего дома и неторопливо двинулся по улице. На нем была черно-белая форма констебля. На плече висела небольшая кожаная сумка.

На улице было оживленнее, чем обычно. Помимо усиленных полицейских патрулей повсюду сновали решительные, тренированные люди. Все они были вооружены и не особенно скрывали это.

Майкл увидел, что двое агентов остановили молодого мужчину европейской внешности, сунули ему под нос жетоны и начали рыться в его сумке.

Мужчина пробовал возмущаться, но его возмущение никого не интересовало.

Дойдя до угла улицы, Майкл свернул в переулок, ведущий к пакгаузу. Форма констебля служила ему пропуском, и люди в штатском его пока не трогали. Но когда он уже был в конце переулка, его окликнули.

– Констебль!

Он обернулся.

– Да?

К нему подходили те двое, что только что рылись в сумке молодого мужчины.

– Вы здесь живете?

– Да, здесь. Джером-стрит, 36.

Мужчины подошли вплотную. Уставились на сумку.

– Не поймите нас неверно, констебль, – сказал один из них, – но мы могли бы взглянуть на ваши документы?

– Все в порядке, – спокойно сказал Майкл. – Я тоже в системе, ничего объяснять не надо.

Он достал удостоверение, показал агентам. Те со всем вниманием изучили каждую букву записи и каждый штрих печати. Но так и не нашли, к чему придраться.

– Едете на дежурство? – спросил второй агент, возвращая удостоверение.

– Да. Но сначала загляну в гараж. Купил пару банок краски, надо поставить, чтобы не таскать с собой.

Агенты глянули на сумку, понимающе кивнули.

– Всего хорошего, констебль.

– Всего хорошего.

Майкл повернулся и неторопливо зашагал к пакгаузу.

26 мая, 10.10

– Я сама не знаю, что хочу найти, – с отчаянием сказала Линда, отшвыривая очередной листок.

– Спокойно, Линда, спокойно, – приговаривал Роман, хотя сам спокойствия отнюдь не ощущал.

Время подходило к критической отметке. А они пока ничего не нашли. Роман просматривал одно досье за другим, но знакомого чувства верно взятого следа так и не возникало. Перед ним проходили лица иракцев, сирийцев, пакистанцев, ирландцев, индусов, даже индонезийцев, но все это было не то. Да, всех их можно было подозревать в пособничестве терроризму за одну только национальную принадлежность. Но как понять, кто из них может быть тем единственным, который призван осуществить замысел Крохина и стоящей за его спиной Аль-Каиды?

Или кого похуже?

– Вот например, – сказала Линда, – Том Доэрти. Бывший член ИРА. Ныне – добропорядочный житель Лондона. Женат, двое детей.

– Что-нибудь еще там есть? – вполуха прислушиваясь, спросил Роман.

Он держал в руках данные на некоего Салеха Малека, снова понимая, что это совсем не то, что ему надо. Салех выглядел как потенциальный волонтер Аль-Каиды, и его уже наверняка проверили несколько раз. Роман отложил листок, потянулся за следующим.

– Есть, – без всякого энтузиазма откликнулась Линда. – Его младший брат, Крис Доэрти, живет в Гудуике.

– Погодите, – сказал Роман. – Гудуик… Это, кажется, пролив Святого Георгия?

– Да, – кивнула Линда. – Это там.

– Что еще сказано в анкете?

– Ничего особенного. Указаны имена лиц, с которыми Том контактировал. Ничем не примечательные люди.

Линда хотела отложить досье. Она чертовски устала и еле сдерживала зевоту.

– Прочтите имена контактеров, – попросил Роман.

– Зачем?

– Так, на всякий случай.

Линда пожала плечами, но начала читать:

– Джон Хиггинс, владелец бильярдного клуба. Майкл Партон, констебль. Алан Гринфилд, водитель автобуса.

– Стойте, – сказал Роман, подымаясь.

Он почувствовал холодок азарта. Но его сдерживало опасение совершить роковую ошибку. Второй попытки не будет. Надо все сделать правильно с первого раза.

– Запросите данные на этого Майкла Партона.

– На констебля? – удивился Линда.

– Да, Линда, на констебля.

Линда защелкала клавиатурой.

– Вот, пожалуйста, ваш Майкл Партон. По-моему, вы напрасно теряете время.

– Может быть, – сказал Роман, впиваясь в экран.

На него смотрел приятный мужчина лет тридцати. Русые волосы зачесаны наверх, открывая гладкий лоб. Черты лица европейские. Но глаза. Темные, цвета кофейной гущи, они вызвали в памяти Романа белый диск солнца и желтые горизонты пустыни.

– Вам не кажется, Линда, что предки этого констебля родились гораздо южнее Британии? – спросил Роман, облизывая губы.

– Нет, я бы не сказала, – вглядываясь в лицо Партона, сказал Линда.

– А его глаза?

– Что глаза? Темно-карие, но у многих старожилов Британских островов такие глаза.

– Да-да, – рассеянно кивнул Роман. – Ну-ка, давайте посмотрим его родословную.

– Вообще-то, это закрытая информация, – пробормотала Линда. – Если мистер Тайлер узнает, что я вам ее показала, мне нагорит…

– Линда, я вас умоляю. Потом!

Линда вздохнула и щелчком клавиши открыла другую страницу.

– Так, родители. Отец, Ричард Партон, родился в Лондоне, – читал Роман. – Мать, Бетси Льюис, уроженка графства Кент. Это ладно, с родителями ясно… Теперь, вот: мать отца – Виктория Партон. Отец – иранец по имени Казем Роухани. Взял фамилию жены, получил в 1956 году британское подданство… Линда, вы видите, что получается?

– Получается, – морща лоб, сказала Линда, – что дед Майкла Партона – иранец?

Она глянула на Романа и ее глаза расширились.

– Это он, Линда, – сказал Роман. – Едем.

26 мая, 10.45

Майкл отвел тонкие ножки в стороны, чуть качнул тубу, проверяя, как она стоит на не очень ровном полу. Стояла надежно, выставленные ножки служили отличным упором.

В углу, где в куче мусора хранилась туба, темнела разбросанная ветошь. Майкл подумал, что неплохо бы все собрать назад, в кучу, но затем решил, что в этом нет необходимости.

Он включил телевизор, сделав звук как можно тише. «Британия», королевская яхта, – а по сути, океанский лайнер, настоящий плавучий дворец – была уже на подходе к Вестминстерской набережной. Кадры, сделанные с вертолетов, позволяли разглядывать ее сверху, спереди и сзади. Порой за толстыми стеклами появлялось на несколько секунд морщинистое личико пожилой женщины в скромной шляпке, и тогда толпа на берегу разражалась восторженными криками.

Майкл достал из кожаной сумки ноутбук, раскрыл, включил. На экране возникла карта Лондона, прочерченная жирной, черной линией. Маршрут и цель были обозначены заранее. Оставалось лишь внести их в ракету.

Отвинтив одним поворотом крышку, Майкл освободил верхнюю часть «дракона». Ракета хищно нацелилась острым рыльцем в гофрированный потолок. Отверстия вверху еще не было – не стоило рисковать раньше времени. Место здесь заброшенное, но все же наблюдатели с дальних зданий могут заметить странную дыру в одной из крыш. После пускай замечают, сколько влезет. Но только не до того, как «Британия» пришвартуется к берегу.

Майкл, действуя очень неторопливо, нажал несколько клавиш на клавиатуре ноутбука. Сейчас же зеленый индикатор на серебристой головке ракеты отозвался прерывистым миганием. По инструкции это означало, что загрузка данных произведена.

Все было очень просто. Конструкторы «дракона» позаботились о том, что пуск ракеты был не сложнее выстрела из гранатомета. А пожалуй, даже проще.

Теперь оставалось дождаться означенного часа. Майкл внимательно вглядывался в экран телевизора, следя за продвижением «Британии». Ему даже часы не требовались. Телевизионщики все сделают за него.

Послышался стук в дверь.

– Эй, Майкл! – закричал Трой Бишоп.

Майкл покосился на дверь. Постучит и уйдет.

– Майкл, открывай, – орал Трой. – Я же видел, как ты входил. Заснул там, что ли?

Майкл аккуратно поставил ноутбук с колен на пол, подошел к двери, отодвинул засов.

– Привет, Трой. Что тебе надо?

– Ну, чего ты не открываешь? – спросил Трой. – Я стучу, стучу…

Он заглянул в ангар.

– Это он, да? Ты уже его привез?

Он протиснулся в дверь, сделал пару шагов вперед.

– Что это за фигня, Майкл? Это ведь не…

Послышался едва слышный хлопок. В затылке Троя возникло ярко-алое пятно, и он ничком рухнул на бетонный пол.