Равновесие Парето - Денис Бурмистров

А потом понадобилось полчаса, чтобы понять, что по какой-то причине твари за нами не пошли. Оставили ли нас в покое или попросту затаились снаружи — как бы там ни было, пусть и на время, но мы оказались в безопасности.

С осознанием этого вернулась вся накопленная усталость. Навалилась свинцовыми веригами, прижимая к земле и закрывая глаза. Не могу говорить за всех, но я был готов к тому, чтобы попросту махнуть рукой на все и лечь тут же, на полу, уснуть и проспать часов двадцать. Не помню, чтобы так когда-либо уставал, может, сказался еще и пережитый стресс, но мне вдруг стало настолько наплевать на то, что может случиться, что мысль о находящихся где-то рядом чудовищах не вызывала ровным счетом никаких эмоций.

Карчевский понимал все. Мы с ним, шатающиеся и уже плохо видящие сквозь слипающиеся веки, перетащили несколько матрасов из каморки к мангалу. Сюда же бросили две подушки и два пледа.

Олег вызвался дежурить первым. Я не стал возражать. Прежде, чем моя голова коснулась подушки, я уже спал. Правда, успел перед этим заметить, как Карчевский уговаривает лечь и поспать Илью. Шофер, не мигая, таращился в огонь и что-то бормотал одними лишь губами.

Пробуждение было тяжелейшим. Меня словно выковыривали из сна, из черной и уютной ваты, где мне хотелось оставаться еще и еще. Но меня трясли, до слуха доносился неприятный шум. Который, вскоре, обернулся голосом Карчевского.

Еще плохо соображающий, я сел. Голова была тяжелая, зрения никак не хотело фокусироваться. Я ровным счетом не мог воспринимать что-либо. Олег что-то говорил, говорил, а я кивал и вновь проваливался в сон.

Но после нескольких минут активного тормошения я более-менее пришел в себя. И наконец, смог общаться с Олегом.

Геолог выглядел хреново. Черные круги под глазами, блуждающий взгляд, потрескавшиеся губы. Некогда пусть и торчащая в разные стороны, но ухоженная борода, превратилась в грязную и спутанную паклю. Особенно меня поразили дрожащие руки геолога, когда он передавал мне коробок спичек.

Пока мы спали, Олег дежурил. Не знаю, как ему удалось не упасть без сил. Думаю, что помогла практика геологических экспедиций или дальних походов. Через четыре часа пришла моя очередь нести вахту. Олег практически шептал от усталости, велел поддерживать огонь, указал на стопку досок. Попросил через четыре часа разбудить опять его, не трогать Илью. Я лишь кивал, протирая глаза и отчаянно зевая.

Бородач вырубился моментом. Он издал долгий и протяжный стон, опускаясь на матрас, уже через секунду задышал глубоко и ровно. Рядом спал шофер, свернувшись калачиком.

Я попробовал пройтись по залу, размяться. Зашипел от боли в стопах, повалился на стоящий рядом стул. При свете огня увидел, что от носок остались жалкие ошметки, сквозь стертые нити проглядывают красные участки содранной кожи. Местами запеклась кровь.

Доковылял до чайника, который, как я помнил, стоял у Степанова за стойкой. Обмыл ноги холодной водой, закусив губу, стащил остатки носок. Смыл со стопы и пяток грязь и кровь. Нашел на шкафу аптечку, обработал раны йодом, замотал ноги бинтами. Посидел несколько минут, прислушиваясь к ощущениям.

Заметил, что огонь начал затухать, что дырки в мангале уже не красные, а бордовые. Поднялся, хватаясь за стенки и стойку, доковылял до зала. Бросил несколько досок, с удовольствием наблюдая, как огонь перекинулся на новую пищу.

Вздрогнул, вспоминая события вечера и ночи. С опаской посмотрел на закрытую дверь тамбура. Что, если тени вдруг ворвутся? Что делать тогда? Бежать то я уже не смогу!

Мелькнула подлая мысль, что пока чудовища будут заниматься спящими товарищами, то будет время хоть как-то уйти. Ударив себя по щекам, я отогнал эту гнусную фантазию. Откуда вообще она взялась? Из одной лишь жажды жить? Или это где-то глубоко во мне, в характере?

Мне стало стыдно. Стыдно и противно, что я вообще мог себе такое помыслить. Я пододвинул приготовленный Карчевским стул ближе к мангалу и сел, дав себе зарок отдежурить до утра одному, чтобы дать товарищам отдохнуть.

Огонь махал мне из-за черного края своей железной тюрьмы алыми рукавами, подмигивал в дыры в стенках. Наблюдая за ним, я начал размышлять. Мысли тянулись медленно и тягуче, незаметно меняя одна другую.

Где же Степанов? Жалко будет, если старик погиб или пропал. Хороший человек. Немного старомодный, по хорошему интеллигентный. Надеюсь, он где-то так же, пережидает. Интересно, что же его подвигло оставить пост? Или он не оставлял, а его утащили прямо из каморки? Но вроде все в порядке, не перевернуто, не опрокинуто. Впрочем, насколько я понял, многие уходили сами. Во сне. Как сомнамбулы. Если сопоставить заклеенное у Дениса в спальне окно и рассказ Ильи о его снохождении, то становится видна следующая картина. Некто или нечто заставляет людей выходить наружу из домов. Некая сила ведет спящих через квартиру, на подоконник и потом вниз. Успевают они проснуться, прежде чем попадают в лапы чудовищ? Успевают ли понять что к чему?

Мне вспомнилась старая легенда о гамельнском крысолове, который под звуки дудки увел из города детей.

Но что-то в этой теории не сходилось. Ведь случались эти похищения не разом, не за одну ночь. Я вспомнил свои пробуждения на полу. С каждым разом все ближе и ближе к зловещему окну, но не сразу же я вышел вон? И Денис тоже сообразил, что к чему, заклеил окно газетой. И Илья.

Складывалось впечатление, что этот кто-то или что-то либо не шибко владеет этим своим искусством, либо это какой-то сторонний эффект. Как выхлоп у машины. Он есть, его видно, он отравляет воздух. Но он не суть работы двигателя, не его первоочередная задача.

Интересно, сколько пропало людей с момента моего приезда в Славинск? А сколько вообще людей я видел в городе? По самым грубым прикидкам я насчитал не больше тридцати человек. И сколькие из них смогли спастись? Кому вообще удалось вырваться из этого каменного колодца?

Что еще странно, растерзанных тел мы за время нашего дневного перехода не видели. Как, собственно, и вообще трупов. Куда подевались тела жителей, если они стали жертвами теней? Они будто все просто исчезли, растворились в воздухе. Или твари их куда-то утаскивают? Волокли же они Карчевского, пока он не уцепился за рельсину. А на Олеге ни укусов, ни следов от когтей. Ничего.

Я вспомнил стеклянные глаза геолога, когда мы с Ильей отыскали его в ночи. Холод, исходивший от этого большого тела, внезапную слабость. Будто из него выпили жизнь.

Энергетические вампиры! Точно! Используют людей как пищу. Они, должно быть, утащили жителей к себе в логово, устроили там продуктовый склад! А живут они в шахтах. Живут давно, время от времени утаскивают кого-нибудь из города для еды. Отсюда и все эти истории про странные похищения. А Краснов должно быть про то узнал и решил их взорвать динамитом, но погиб сам.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});