Рейтинговые книги
Читем онлайн Аргентинец - Эльвира Барякина

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 57 58 59 60 61 62 63 64 65 ... 129

Зажиточные крестьяне решили взять революцию измором: они нарочно прятали хлеб и ни зерна не давали в голодающие города. Как только в деревню были направлены продотряды, начались крестьянские восстания — в Васильсурском уезде, Княгининском, Сергачском…

Осип разбирал сводки, полученные с мест: везде повторялась одна картина — никто не разбирал, где кулак, где бедняк; шли от дома к дому и вычищали продовольствие, которое потом сваливали, как придется. Хлеб гнил, мясо тухло, а то, что доставлялось в город, тут же разворовывалось.

Крестьяне вытаскивали привезенные с войны обрезы и встречали продотрядчиков огнем. Чтобы унять их, иногда приходилось лупить по деревням артиллерией.

На заседании губисполкома Осип жестко поставил вопрос:

— Нужен классовый подход к отбору реквизиторов — тогда не будет злоупотреблений. В отряды записывать только своего брата, рабочего. Командирами назначать людей, исключительно преданных партии.

— Ну так вы, товарищ Другов, и поезжайте, покажите всем пример, — ответили ему.

Осип долго стоял над картой. Куда направиться? В родное Чукино? Но там кулаков — раз, два и обчелся: много ли с них возьмешь? Всё, что добудешь, уйдет на пропитание отряда.

— Давай пойдем туда, где есть хлеб, — сказал помощник, молодой и глупый Федюня.

Осип рассердился:

— Откуда я знаю — где?

Наугад ткнул в Большеельнинскую волость — кто-то из знакомых был оттуда родом и говорил, что народ там зажиточный.

Губернское бюро по организации продотрядов находилось на Малой Покровке. Перед зданием ЧК на корточках сидели парни — добровольцы-реквизиторы. Осип спросил их — кто такие? Все свои, рабочие с завода «Этна», стрельбе обучены, ходить строем умеют.

Он повел их мыться и получать обмундирование. После бани парни натянули штаны и гимнастерки, а белье спрятали в вещевые мешки.

— Это что еще за мода?! — закричал Осип.

Реквизиторы обиделись:

— Товарищ комиссар, в чем же нас похоронят, если убьют? Неужто так закопаете, без ничего? Покойников всегда в белое наряжают. Зачем же тогда выдали, если не на смерть?

Осип злился, но понимал — сам недавно таким же был: думал, что пряжка на ремне для того делается, чтобы заднице больнее было, когда по ней лупят.

Бойцам выдали по новой шинели и бараньей шапке, какие казахи носят, — других на складе не оказалось. У каждого винтовка с десятью патронами, у самого Осипа — деревянная кобура с пистолетом. Сфотографировались всем отрядом на фоне знамени, выстроились в колонну по четыре и отправились на Ромодановский вокзал. Сели на поезд; Федюня всю дорогу играл на гармони и реквизиторы плясали, кто как умел, — холода завернули собачьи.

Когда прибыли на станцию, Осип расспросил перепуганного стрелочника, где живут кулаки.

— В Утечино идите, — сказал тот. — Там мужики вредные.

До места добрались к ночи. Осип велел разойтись по избам и сказать, что они красноармейцы, отставшие от своих. Ему, Федюне и еще одному парню, рыжему Андрейке, достался крайний дом. Осип посветил спичкой — вроде ворота крепкие; значит, стрелочник не соврал: богато живут в Утечине.

Во дворе надрывался цепной пес. Осип переминался с ноги на ногу: духу не хватало, чтобы постучаться. Кулаки — народ лютый: скольких продотрядчиков уже перебили!

Бросили жребий — все равно выпало Осипу. Он вытащил из кобуры пистолет, постучал кулаком в ворота.

— Кто тута?

— Хозяин, мы красноармейцы. Трое… Переночевать бы. Еда у нас своя.

Соврал. Паек еще утром съели — фунт хлеба и котелок баланды.

Засов на воротах загромыхал. Осип вновь чиркнул спичкой: тю, дед с ухватом!

— А ну сказывай, кто ты таков: большевик или коммунист? — закричал хозяин.

— Никто, дедуля. Обычные мы.

Им постелили на полу. Дед расспрашивал про город, про войну, про цены. Поесть так и не предложил, хотя догадался, что никакой еды у постояльцев нет.

«У, мироед! — злился Осип. — Ну ничего, мы с тобой завтра потолкуем». В брюхе бурчало на всю избу.

— А ружья-то ваши не стреляют? — беспокоилась молодуха на печке. — Такие же раз попросились — у одного ружье как вдарит середь ночи!

Политика хозяев не интересовала; только мальчонка — судя по голосу, лет семи — десяти — спросил, правда ли, что царя в ссылку увезли.

Когда хозяева засвистели носами, Федюня придвинулся к Осипу:

— Я когда до ветру бегал, слышал, как корова вздыхала, да, кажется, не одна. Богато живут!

Осип толкнул его:

— Помалкивай.

Утром дед уехал в поле — лошадь у него имелась. Хозяйка угостила реквизиторов молоком и отрезала по куску черствого хлеба. Осип озирался по углам: изба была не такой просторной, как ему показалось. Но двор крытый, в саду — яблони. Ох, голову сломаешь, как тут приступать к изъятию!

Осип начал рассказывать о голодающих рабочих. Хозяйка пряла, слушала молча, только веретено жужжало на полу. Ее мальчик, — ладный, светлоголовый — чинил рыболовную сеть и все косился на Федюнину гармонь. Он уже пытался подобраться к ней, но мать его шугнула.

— Супруг-то мой, Степан Егорыч, на войне сгинул, — сказала хозяйка. — Может такое быть, чтоб он в плену обретался? У Меланьи сын без вести пропал, а потом письмо пришло, на Вербной неделе сам возвернулся. Только уж не работник он теперь, без руки-то…

Надо было приступать. Осип поднялся с лавки; глядя на него, Андрейка с Федюней тоже вскочили. Но тут с улицы раздался истошный женский вопль…

Андрейка выстрелом снял мужика, вздумавшего бить в набат — в подвешенный к дереву рельс. Федюня стал выводить со двора козу, хозяйка пырнула его вилами в бок. Осип достал наган, пальнул…

— Маманя!!! — крикнул белоголовый мальчик.

Выворачивали мешки с зерном из амбаров, хватали разбегавшихся кур, выносили из погребов кадушки с соленьями. Деревня в ужасе выла: «Не губи, барин!»

Осип сам не мог понять, как так получилось. Ведь шли с твердым намерением брать только излишки, блюсти пролетарскую честь, быть жесткими, но справедливыми.

— Нет таких порядков, чтобы хлеб отнимать, ежели я его сам сеял-убирал! — рвался к Осипу чернобородый мужик.

Бойцы держали его за локти, чтобы он не вцепился комиссару в горло. Осип ударил его в челюсть:

— Как же, сам ты сеял! Мироед толстобрюхий!

В доме у мужика имелась мануфактура — сапоги, валенки, — хоть торговлю открывай. В саду нашли прикрытую дерном яму — трава на ней пожухла, по тому и определили, что внизу тайник с зерном.

Столетняя старуха — сгорбленная, в черном платке — смотрела, как реквизиторы волокли за шеи бьющихся гусей.

1 ... 57 58 59 60 61 62 63 64 65 ... 129
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Аргентинец - Эльвира Барякина бесплатно.
Похожие на Аргентинец - Эльвира Барякина книги

Оставить комментарий