Королева для эстонцев - Елена Умнова

— Невезучий? Невезучий! Да к тебе-то Ирка не пристает! Тебя Ольга от нее защищает! А я вот…)

Теперь камушки стали кидать эстонцы. Ира решила подшутить над ними. Подушка только замахнулся камнем, а Ира его уже кинула. Послышался бешеный стук и плеск. Одеяло очень удивился по-эстонски:

— Что это было?

— А? Не знаю… — видимо, ответил ему Подушка.

Ира стала бомбить море камнями.

— Что это такое? Откуда такой звук? — как-то так воскликнул Одеяло.

— А я откуда знаю? — удивлялся Подушка.

Ира прекратила обстрел.

— Докинешь? — я показала на Пушкинский грот.

Ира замахнулась и кинула.

— Ай! — послышалось сверху.

— Кажется, там кто-то был, — сообразила я. — И не в одном экземпляре.

— Был? — уточнила Ира.

Тут мы сообразили, что пора делать ноги.

— Может, подкрадемся сзади и скажем "бо"? — предложила Ира.

— Ага, сами туда упадут. До берега не доплывут, — кивнула я.

— А тут, говорят, акулы водятся. Только маленькие, эстонца не съедят.

— Они, наверное, подальше от людей водятся.

— Но ночью-то поближе…

— Проведем естествоиспытания, кто быстрее — эстонец или акула? — предложила Ира.

— Если эстонские акулы, то эстонцы быстрее.

— А что делают эстонские акулы в Крыму?

— Мм… в теплые края прилетели!

— Скорее уж отдыхают.

— Ага, в летнем лагере Артек!

— Вроде бы же он был международный…

— Детский центр.

— Ага!

Тут мы услышали прикольную песенку "Наши руки хороши, а у соседа лучше" и пошли потанцевать. После этого побегали паровозиком пару раз, заносясь на поворотах, и решили обойти этим же паровозиком Пушкинский грот. Шугнули шарахнувшихся эстонцев и побежали разбивать мальчишечий. У нас-то был исключительно девчачий! Разбег, и разбили! Ура! Тут решили разбить нас, но мы спружинили и отправили неудачливых разбивателей в нокаут! Потом мы встали в круг и встали повторять движения за ведущим. Тут одна умная украинка вышла и стала крутить косой.

— А у кого нет косы, чем крутить? — я приноровилась крутить локоном.

Мы вскоре под шумок ушли из этой кутерьмы и пришли к Пушкинскому гроту, а там пусто!

— О, блин, мы их упустили. Они ушли! — посетовала Ира.

— От нас никто не сбегал. Ты успела поставить на них жучки? — спросила я.

— О, я агент 007, - сказала Ира.

Хохоча и крича на весь лес "Ой мороз, мороз!", мы пошли на сказочную поляну. И вдруг резко сменили на "Ой цветет калина!. В кустах кто-то вздрогнул.

— Что там?

— Там страшно, не подходим!

Мы дошли до эстрады и нашли там пустую бутылку пива. Ира ее схватила и принялась изображать пьяную, я тем временем вгляделась в кусты.

— Что там? — спросила Ира, шатаясь. — Сейчас разберемся.

— О да, агент 007!

Ира подошла к кустам, там были наши эстонцы.

— О, зависли!

— Щас польем! — Ира прицелилась полить их из бутылки, те отскочили и уставились на нее с ужасом. Ей-богу, благородная девица на мышь!

Мы долго хохотали.

— Все-все, не прикалываюсь, — она выкинула эту бутылку. — Вы чего тут сидите как неприкаянные?

— А что, нельзя?

— Эмм.

— Ира, ты не пила?

— А, ну да, нельзя будет потом сослаться на пьяный бред. Так что вы тут сидите? Почему не на дискотеке?

— А вы почему?

— На сказочную поляну пошли.

— Мы тоже.

— Логика проснулась, — хихикнула я.

— Пошли, — позвала Ира.

Подушка открыл рот.

— Куда? — опередил его Одеяло, Подушка закрыл рот.

— Куда ноги понесут, — ответила Ира.

Эстонцы застопорились, переглянулись и что-то для себя решили по-эстонски.

— Ладно, — сказал Одеяло. Подушка от возмущения пару раз порывисто вздохнул.

— Похоже, они договорились об обратном, — констатировала факт я.

— И что? — пожал плечами Одеяло.

— Ну и логика, — ужаснулась я.

Мы встали, пошли, куда глаза глядят. Вскоре мы прошли мостик.

— Я знаю только один способ возвращения — через Су-Уксу, — сказала я.

— Есть еще через лестницу, — сказала Ира.

— Кто хочет по лестнице — прошу, — сказала я, махая на эту самую лестницу.

— Пошли через Су-Уксу! — решилась Ира.

В итоге возвращаться мы решили по той же поляне, уперлись в загородку на пляже, посмотрели на море и пошли обратно. Шли мы в полной тишине, ибо эстонцы хотели поговорить друг с другом, а мы с Ирой. Вот только мы их не понимали, а они нас прекрасно могли понять. Пришлось слушать эту кашу. Когда мы дошли до дач, я поскорее оккупировала себе скамейку, легла на нее смотреть на небо и слушать море.

— Эй, Ольга, пока там эстонцы на другой лавочке болтают! — позвала Ира. Эстонцы резко затихли. — Вы там болтайте, болтайте.

В итоге мы с ней успели перекинуться парой слов по поводу того, что Лилина затея была не самой лучшей. Я еще немного посмотрела на небо, подскочила и побежала. У Иры вытянулось лицо. Вскоре я вернулась с кителем.

— Ты что, мой не могла захватить? — посетовала Ира.

— Он немой, не разговаривал со мной, обиделся на Лилю, — нашлась я.

Эстонцы переглянулись и заговорили, думается, так:

— Ну вот, теперь даже с собой не зовет, — посетовал Подушка.

— Но меня-то тоже! — резонно заметил Одеяло.

— Не зовет… Да, ты прав!

— Что же такое это все значит? Фиг поймешь этих русских!

— Не знаю. Может, Лиля нам наврала, и ты все же Ире нравишься, — неожиданно воспрял духом Подушка.

— Да ты что! Не дай бог! Я же помру на месте!

— Зато все сходится, хотя…

— Сходится? В каком месте? Где ты это нашел? — не поверил Одеяло.

— Не знаю, хочу, чтобы так было!

— Ну да, по тебе заметно!

— Кажется, я поняла, что Лиля им сказала, — сказала я, и мы убежали искать Лилю, чтобы уточнить.

Вскоре она нашлась. Ира ей изложила свою точку зрения, что Лиля сказала Одеялу, что он нравится мне, а Подушке, что он Ире.

— Ну, да, так. Вы меня не убьете за это? Нет? — кивнула Лиля.

Мы пообещали не убивать и убежали. Эстонцев мы нашли на той же лавочке, увлеченно спорящих:

— Спорим, сегодня я сплю с Ольгой! — сказал Одеяло.

— Нет, спорим, я сегодня сплю с Ольгой, — отрезал Подушка.

— Не-а, я!

— А я говорю — я!

— Нет, я тебе говорю, я!

— Я уже с ней спал! И сегодня тоже буду!

— И что? Я тоже!

— Когда это?

— Спал уже. Хватит тут выпендриваться!

— Все равно я Ольге нравлюсь.

— Где это? Тебе как раз наоборот сказали! А спать она будет со мной!

— Сейчас прямо и разбежалась!

— Сегодня разбежится!

— Нет! Ни сегодня, ни завтра! И вообще мы с тобой договорились!

— И что? Обстоятельства изменились. Сегодня с Ирой спишь ты!

— Ни за что!

— А я тебе говорю, что твоя очередь.

— Мне больше Ольга нравится.

— И мне она тоже больше Ирки нравится!

— Это же не значит, что ты с ней будешь спать.

— Но и не значит, что ты будешь!

— Значит! Она мне больше нравится, поэтому значит!

— Не значит! Моя очередь! Ты вообще обнаглел.

— Я обнаглел?! Я ОБНАГЛЕЛ?! Это ты обнаглел! Я тебе говорю — я сплю! Мы с тобой договаривались!

— Это было до того.

— И что? Уговор был? Был, значит все!

— Не все! Нафиг твой договор. Я ей больше нравлюсь!

— А она мне!

— Неважно!

— Тогда и то, что ты ей больше нравишься, неважно!

— Я тебе говорю, что я сплю, и все! — отрезал Одеяло.

— Я говорю, что я и… — начал было Подушка.

Тут Ира не выдержала и стукнула обоим по макушке.

— Ау! — синхронно воскликнули они.

Подушка скорчил очень недовольную мину.

— Зато теперь хотя бы понятно, с какого, — сказала я.

— Я и не сомневалась, — ухмыльнулась Ира.

Одеяло нервно озирался.

— Недоспорили? — спросила я.

— Доспорили, — желчно ответил Одеяло.

— Ага, — мстительно ответил Подушка.

Одеяло аж на месте подскочил. Подушка фыркнул, Одеяло усмехнулся.

— Даже так умудряются спорить. Нам с тобой еще учиться и учиться! — сказала я.

— Как же! — фыркнула Ира.

Я смерила ее презрительным взглядом и отвернулась. Она топнула ногой, повернулась, посмотрела крайне выразительно и снова отвернулась. Повернулась, бросила презрительный взгляда и снова отвернулась, Ира скучающе смотрела в землю, периодически отмахиваясь. Эстонцы переглянулись и заржали.

— Так люди, вы объясните, о чем вы спорили, — сказала Ира.

— Да так, ничего. Уже доспорили, — ответил Подушка.

Одеяло аж на месте подскочил:

— Не доспорили!

— Так доспаривайте, — милостиво разрешила Ира.

Одеяло отвернулся от Подушки и сказал по-эстонски, наверное, так:

— Моя очередь!

— Это не тебе решать.

— Как не мне?

— А вот так! Ольге!

— Ольге… Ольге… — пробормотал парень и резко развернувшись заорал. — Вот именно Ольге, а не тебе!