Унция надежды - Софи Джексон

– Идем танцевать! – крикнула Грейс.

Пока Марвин Гэй пел о незабываемом дне, Грейс схватила Макса за руку и начала кружить. Она открывала рот, подражая певцу, и при этом успевала скакать, как кролик.

Максу было не устоять. Он включился в танец и специально поднял руку, чтобы Грейс кружилась у него подмышкой. «Любовь и сейчас живет в глубине моего сердца», – пела она вместе с давно умершим Гэем, отчаянно виляя задом.

Макс вдруг понял, что тоже танцует. Вернее, переваливается с ноги на ногу. И вновь жизнерадостность Грейс оказалась заразительной. С души Макса исчезли тревоги, навеянные дядиными словами и меланхоличными воспоминаниями. Утратив осторожность, к которой его призывал Винс, Макс подхватил припев любимой песни своей матери. Он обнял Грейс за талию, поймал ее руку и теперь танцевал по-настоящему. Они кружились; Макс наклонял Грейс и тут же подхватывал, чтобы кружить дальше. Она смеялась, перекрывая музыку, и ее смех медленно проникал в потаенные уголки сердца Макса, где и сейчас еще было холодно и мрачно.

* * *

В дом на берегу озера они вернулись во втором часу ночи. Под конец все сильно проголодались. Пиццу, гамбургеры и жареную картошку поглощали на ходу. Когда поднимались на второй этаж, Максу пришлось крепко держать подвыпившую Грейс за руку, иначе она рисковала загреметь вниз. Она хихикала и напевала себе под нос, то и дело повторяя, как славно повеселилась. У Макса это зрелище невольно вызывало смех. По правде говоря, подвыпившая Грейс была еще соблазнительнее.

– А какие фейерверки! – заплетающимся языком восхищалась она. – Фантастика! Я в полном отпаде. Ты их видел?

– Естественно. Мы вместе смотрели.

– Правда красивые? Сначала – бум! А потом – ш-ш-ш-ш!

Грейс взмахнула руками, пытаясь изобразить запуск фейерверков. Если бы не Макс, она бы точно загремела вниз.

Макс открыл дверь и почти донес Грейс до кровати.

– Красивые, как ты, – пробормотала она.

Грейс повалилась на кровать ничком. Ее волосы легли черным ореолом.

– Надеюсь, тебя не тошнит? – на всякий случай спросил Макс.

Она мотнула головой.

Похоже, у нее не было сил раздеться. Макс смотрел на ее живописно задранное платье.

– Пойду сполоснусь под душем, – сказал он.

– Сходи, – сонно пробормотала Грейс.

В ванной Макс прислонился к раковине умывальника и вновь задумался над дядиными словами. Его ничуть не удивляла настороженность Винса. Макс еще раз прокрутил в мозгу все «надо» и «не надо», касающиеся его отношений с Грейс. Стоит ли им сближаться? Не добавит ли это потом порцию горечи каждому из них?

Макс был убежден, что не добавит.

Зачем все усложнять? Они взрослые люди, которых тянет друг к другу. Их отношения строятся на… сексуальной взаимопомощи, и только. Однако и Тейт, и дядя Винс предостерегали его: вдруг Грейс захочется большего?

Из зеркала на него смотрела усталая физиономия. Макс выругался.

Если быть с собой предельно честным, Максу нравилась Грейс. Даже очень. Но его израненное, истерзанное сердце было не в состоянии полюбить снова.

Он совсем не хотел причинить ей душевную боль. Грейс заслуживала настоящего счастья. Пусть Тейт и дядя говорили, будто она в него влюблена, Макс этому не верил. Если Грейс и смотрела на него с желанием, то просто потому, что больше не боялась показать свою сексуальность. Она сейчас напоминала открытую книгу, и Максу это нравилось. Грейс не умела лукавить и говорила то, что думает.

Но он хотел Грейс. Очень хотел. Мечтал поскорее войти в нее и увидеть ее оргазм, похожий на фейерверк. Макс надеялся, что ожидания его не обманут.

Они согласились помогать друг другу. Каждый выдвинул свои условия, перечислив все «можно» и «нельзя». Грейс приняла его условия. Нужно ей доверять и не бояться, что она перейдет рамки. А если перейдет? Наверное, им нужно откровенно это обсудить.

Макс не полез в душ. Он вернулся в комнату и… разом потерял способность связно думать и даже говорить. Теперь Грейс лежала на спине, утопая головой между подушками. Платье и туфли валялись на полу. На ней не было ничего, кроме красного нижнего белья.

Грейс пьяно улыбнулась и провела рукой по животу:

– Ты уже помылся?

Макс кашлянул, пожирая ее глазами:

– Передумал.

– А может, ты там… сбрасывал напряжение?

Макс плотно сжал губы, подавляя улыбку. Спиртное делало ее еще раскованнее, в том числе и на язык. Но что он сейчас мог сделать? Только смотреть на это пьяное чудо.

– Не угадала.

– Теперь вижу. – Грейс кивком указала на его стояк. – И ты собираешься с этим лечь?

– Не бойся. Я тебя пьяную трахать не стану. Это не в моих правилах.

– Знаю. Кстати, я об этом и не думала.

Грейс закрыла глаза. Ее пальцы теребили край лифчика.

Боже милосердный!

Макс подошел к кровати, стянул через голову футболку и тоже швырнул на пол.

– А о чем ты думала?

Увидев его торс, Грейс что-то промурлыкала, потом отчетливо произнесла:

– Ты такой красивый.

– Наверное, ты хотела сказать «вкусный». Сколько ты сегодня выпила?

– Выпила? – захихикала Грейс. – Мне хватило.

Ей действительно хватило. В клубе Макс внимательно следил, чтобы в экстазе веселья Грейс не перебрала. Получается, не уследил.

– Я выпила достаточно, чтобы понять: я хочу, чтобы ты меня трогал.

– Да? – переспросил он, вставая на колени возле кровати.

– И я тоже хочу тебя трогать.

Макс погладил ей лодыжку. Как и везде, кожа в том месте была удивительно нежной. Дыхание Грейс сделалось прерывистым.

– Где ты хочешь меня трогать? – спросил Макс.

Ее взгляд недвусмысленно показал где. Бог свидетель, обрадованный член Макса тут же вздыбился. Макс положил руку ей на ноги:

– Я же тебе говорил: трогай меня везде, где хочешь и когда хочешь.

Он дернул молнию джинсов, приспустил их, показав серые трусы. Ему вдруг захотелось поцеловать ей коленку, что он и сделал. Грейс застонала от наслаждения. Макс поцеловал вторую коленку. Грейс опять застонала и раздвинула ноги.

Ему отчаянно захотелось сорвать с нее трусики и зарыться лицом в жаркую влажность ее промежности. Он мог бы провести в таком состоянии не один день. Но вместо этого Макс лишь поцеловал ей внутреннюю сторону бедра. Грейс не вздрогнула. Он поцеловал вторую. Грейс выгнула спину.

Макс облизывал кожу ее бедра, наслаждаясь ароматом и вкусом кокосового масла. Его язык подвигался все ближе к заветной цели. Грейс стонала.

– Все хорошо, – успокаивал ее Макс, гладя по животу.

– Нет. Я…

– Не волнуйся, я осторожно.

– Нет, Макс.

Он был совсем близко от ее лобка.

– Тогда скажи, что́ мне сделать.

– Отодвинуться. И поскорее.