Признание шефа разведки - Боб Вудворд

Кейси утвердил план по свертыванию официальных отношений с Баширом, перед которым стояли теперь более важные задачи, чем работа на ЦРУ.

Поскольку Башир в результате своей бурной деятельности оказался на виду, раскрытие его связи с ЦРУ могло означать конец его карьеры, если не жизни. Эти отношения стали одним из наиболее тщательно охраняемых секретов. Для его сохранности делалось все возможное, но никто и никогда не мог дать полной гарантии.

23 августа, через два с половиной месяца после вторжения Израиля, Башир был избран президентом Ливана. В следующем месяце он вступал в свои права. Те немногие, которые знали о его недавно замороженных отношениях с ЦРУ, испытывали смешанное чувство радости и страха. Ливан не был страной постоянных друзей, как и постоянных врагов. Обстоятельства, сделавшие Башира лидером, принесли ему и множество врагов. Мусульмане воспряли духом в результате возвышения Хомейни в Иране. Да и ООП все еще сохраняла свое присутствие в Ливане, хотя началась эвакуация из Бейрута 11 тысяч бойцов ООП, включая и ее председателя Арафата.

Становясь при Башире стратегическим союзником Израиля и США, Ливан тем самым нарушал равновесие сил в регионе. Могущественная Сирия на его северной и западной границе с 1976 г. контролировала ливанскую долину Бекаа. Ее союзник СССР также не выражал восторга по поводу поворота событий в Ливане.

Столкнувшись с таким количеством внутренних и внешних врагов, Башир передал в ЦРУ просьбу предоставить ему тайную помощь в деле обеспечения безопасности и снабжения разведывательной информацией.

Как считал Кейси, ЦРУ было обязано помочь Баширу. Но открытая помощь исключалась. Необходима крупная тайная операция. Для большей эффективности ЦРУ следовало наладить более тесные связи с ливанской разведслужбой. Предстояло передать новейшее оружие, а также оборудование для электронного слежения и линий связи. Рейган утвердил директиву о проведении операции поддержки с первоначальными расходами на сумму около 600 тысяч долларов. Планом предусматривалось быстрое увеличение этой суммы до 2, возможно, до 4 миллионов долларов в год.

14 сентября 1982 г., за девять дней до его вступления в должность президента Ливана, Башир Жмайель выступил в одном из местных отделений его фалангисгской партии в восточном Бейруте. На 17 часов была назначена его встреча с группой офицеров израильской разведки, совершавших поездку по Бейруту. Но в 16 часов 10 минут в здании, где он выступал, взорвалась бомба. Здание было разрушено, Жмайель убит.

ЦРУ так и не успело привести в действие свою программу тайной помощи. Ничто не указывало на то, что где-то просочились сведения об отношениях Башира с ЦРУ, для которого убийство его бывшего агента явилось крупной катастрофой. Несколько миллионов остались неиспользованными и были переведены в особый фонд президента.

Это покушение явилось первым в целой цепи драматических событий. Спустя два дня израильские силы пропустили отряды жаждущих мести фалангистов в лагеря палестинских беженцев. Названия двух из этих лагерей — Сабра и Шатила — скоро облетели весь мир. По подсчетам израильской разведки, число жертв среди палестинцев достигло 700–800 человек, среди них было много женщин и детей. Сообщения о побоище потрясли цивилизованный мир. Во всех газетах были напечатаны фотографии тел младенцев в пеленках, детей постарше, кучи трупов. Убивали даже лошадей, собак и кошек. У женщин отрезали груди, у мужчин — половые органы. На теле некоторых жертв вырезали кресты. У беременных женщин вспарывали животы.

В течение двух недель морская пехота США заняла стратегически важные позиции вблизи аэропорта. В качестве сил по поддержанию мира они выполняли только задачи по оказанию помощи Ливану и наблюдению за выводом иностранных войск.

Моссад и израильская военная разведка начали расследование с целью установить, кто убил Башира. Следы привели к арабу по имени Хабиб Шартуни, 26 лет, вся семья которого входила в состав сирийской народной партии, соперничавшей с фалангистами. Объединив усилия с ливанской разведкой, израильтяне установили, что для взрыва бомбы Шартуни использовал дистанционный электронный детонатор.

«Оператором» Шартуни, то есть офицером, который руководил им, был капитан Насиф. Он убедил молодого Шартуни, что бомба предназначалась для того, чтобы напугать Башира, но не убивать его. Изучив все данные, в том числе полученные от лучших агентов Моссад в Сирии, результаты наблюдения и электронного перехвата, израильтяне были склонны утверждать, что Насиф докладывал об операции непосредственно подполковнику Мохамеду Г анену, руководившему сирийскими разведывательными операциями в Ливане. И что поэтому-де разведки сирийской армии и военно-воздушных сил в общих чертах знали о планируемом покушении, так же как и брат президента Сирии Хафеза Асада Рифаат Асад, возглавлявший силы безопасности.

Израильтяне считали, что президент Асад, державший страну в железных руках, не мог не знать о ходе осуществления такого плана, но доказательств не было. Все разведывательные донесения о причастности к покушению офицеров сирийской разведки строжайшим образом засекречивались.

Кейси читал эти донесения, переданные ему израильской разведкой. Они звучали довольно убедительно. Но, что не менее важно, необходимо было установить, кто выгадывал от смерти Башира. Кто хотел видеть Ливан слабым? Кто больше всего боялся прочных связей между Израилем и Ливаном? Сирия? Однако Кейси в конце концов пришлось согласиться с мнением Белого дома и госдепартамента о том, что публиковать сведения о роли Сирии во всем этом деле не следует.

Начальник израильской военной разведки генерал-майор Сагуй знал, что любая попытка США использовать сведения о причастности Сирии обернется против них. Сагуй давно уже скептически относился к отношениям между его страной и фалангистами Жмайеля и понимал, что сейчас Ливан — это груз для США, что администрации придется иметь дело с Сирией, чтобы найти хоть какое-то решение проблемы Ливана. Обвинения в адрес Сирии могут принести пропагандистскую выгоду, но повредят возможному сотрудничеству с ней.

Итак, Кейси получил на шею еще одну неудачу разведки. Связь ЦРУ с Баширом, решение о ее прекращении, просьба Башира о помощи, решение администрации предоставить ее и сразу же после этого его убийство — все это представляло большую кашу. Но эта каша имела высокий гриф секретности. Она так и осталась секретом.

11

За восемнадцать месяцев на посту директора центральной разведки Кейси, по сути дела, получил техническое образование, особенно в области сверхсекретных космических систем, то есть спутников, используемых для фотографирования и сбора проходящих по различным каналам связи сигналов в разведывательных целях. Он познал высокое искусство техники и отстаивал самые лучшие модели, даже если они были и самыми дорогостоящими. Хотя идея о первостепенном значении технической разведки и не захватила его целиком и полностью, он убедился, что она давала основные фрагменты мозаичной картины.

На фотографиях, полученных со спутников, его люди могли сосчитать советские танки. Путем изобретательного применения приемов увеличения — двух- или трехфазной обработки или улучшения качества первоначального снимка — они могли определить, находится ли танк в рабочем состоянии. Система раннего предупреждения могла, как правило, обнаружить любые передвижения советских вооруженных сил или признаки осуществления крупных программ в области вооружения. Спутники могли не засечь плотно закрытых научно-исследовательских объектов в Советском Союзе с небольшим количеством занятых там людей и расположенных вдали от населенных пунктов или военных баз, но это было почти все, чего они не улавливали.

Кейси стоял на пороге осуществления одного из самых секретных и важных научно-исследовательских разведывательных проектов США по развитию космических систем. Его расценивали как крупнейшее техническое достижение 80-х гг. в области шпионажа.

На новой космической системе (первоначальное кодовое название «Индиго», нынешнее — «Лакросс») использовался самый современный радар со способностью «видеть» в любую погоду, днем и ночью. Используя радарное изображение, то есть преобразованные и увеличенные сигналы радара, компьютеры могут создать эквивалент фотоснимка. Облака и темнота перестанут быть препятствиями. Существует предположение, что со временем будущая система сможет «видеть» через стены зданий.

«Лакросс» стоил более миллиарда долларов — головокружительная сумма: даже если вся она будет с пользой истрачена. Однако уже на стадии разработки обнаружились и большие перерасходы и возникли многочисленные проблемы. Главным подрядчиком являлась корпорация «Мартин Мариэтта», а компания «Дженерал электрик» изготовляла наземное оборудование по обработке сигналов после их поступления на приемную установку.