Летописи Святых земель - Полина Копылова

– Священнейший примас, вы ездите верхом? Сегодня чудный день. Мы прекрасно могли бы поговорить о делах в седле, и вы бы огляделись. Меня обычно сопровождают только рейтары, у них любопытство иного рода, чем у моих приближенных, они смотрят лишь на придорожные кусты.

– Да, да, конечно, я езжу верхом.

Он не переставал удивляться про себя. Обыкновенная молодая женщина, высокая, неважно сложенная, близорукая, рыжеватая. Она слегка улыбалась чему-то, и казалось, что между ними идет разговор, хотя на самом деле они шагали молча и довольно быстро.

На дворе перед конюшнями их ждали рейтары и конюх с высокой темно-гнедой лошадью под женским седлом.

– Лошадь священнейшему примасу. – Королева остановилась посреди двора и подняла глаза на солнечно-белые башни:

– Ах, какой день! Просто чудесный!

Привели лошадь для гостя, и Беатрикс живо повернулась к нему:

– Вы, конечно, поможете мне сесть…

Он намеревался лишь поддержать Беатрикс под локоть и не ожидал ощутить на своих руках нежную тяжесть ее тела, поэтому с некоторым трудом приподнял королеву к седлу. Садясь на лошадь, запоздало усмехнулся этой уловке опытной развратницы.

Она ехала, нимало не смущаясь тем, что вырез велик и платье обтянуло колени, щурилась на солнце, видимо нечастое в Хааре, с наслаждением подставляя ему лицо.

Комес Таббет продолжал украдкой ее разглядывать. Он заметил, что она уже начала наливаться нездоровой полнотой, которой подходят только несвежие простыни той постели, где делают все вместе: едят, спят и блудят.

– Вы любите лес? – спросила она.

– Да, люблю. Он успокаивает.

– Мы сейчас едем в лес. Мне очень нравится там бывать. Никто не мешает…

Сходившие с дороги простолюдины неспешно снимали шапки и кланялись.

И опять вспомнилось: у него на родине вилланы при встрече с королевским кортежем валились ничком в грязь, воя нечленораздельно. Лица всадников с густо подведенными глазами приводили их в ужас. А здесь простолюдины только снимали шапки и кланялись. А дворяне висели на собственных воротах.

Королева обернулась к нему:

– Коронное аббатство Занте-Мерджит по правую руку. Раньше все вдовствующие королевы собирались здесь и жили в печали и покое. Ну а меня не сочли достойной.

Она засмеялась и хлестнула коня. Гость ухмыльнулся. Все же знают, что она стала королевой благодаря ловкому заговору. А враги ее захлебываются дурной кровью в Сервайре. За это ее и прозвали Кровавой. Поговаривают, что она ходит смотреть, как пытают дворян, и, мол, с плетью управляется не хуже, чем обученный палач. А еще вспомнилось, что ей всего двадцать лет и что у нее двое детей, которые оставлены на попечение нянек и позабыты за распутством.

Когда она заговорит о деле?

Лес уже обступил дорогу, воздух стал душист и легок, копыта стучали мягче по усыпавшим вымостку сосновым иглам. Королева осадила коня, они съехали с дороги и углубились в лес.

– Здесь красиво, правда?

Она теперь не щурилась. Глаза смотрели открыто.

– Да, ваше величество.

– Вам нравится эта земля? Кто-то говорил мне, что она похожа на Венткастинд?

– У вас больше золота во всем, даже в траве, в облаках…

– Вам хотелось бы здесь остаться?

– Любая земля хороша, если над тобой не занесен кинжал, ваше величество.

– Здесь над вами не будет занесен кинжал, если мы станем друзьями.

– Я надеюсь заслужить эту честь, ваше величество. Они подъехали к речке.

– Помогите мне спешиться, – попросила королева, вынимая ногу из стремени. Он спустил ее наземь, снова с волнением ощутив в ладонях горячую и мягкую тяжесть ее тела. Она села на поросший осокой бугор и показала ему место рядом с собой.

– Вы получите убежище, защиту и покровительство, все, о чем просили. – Он вздрогнул, так нежданно изменился ее голос, да и лицо ее стало строже:

– Вы все получите. Вы непременно будете приближены к престолу, ибо недостойны прозябать. Теперь задавайте мне вопросы. Много. Какие угодно. Полагаю, они у вас есть.

Таббет почувствовал на лице ее острый, ощупывающий, почти щекочущий взгляд. Вопросы вылетели из головы. Некоторое время он бессмысленно смотрел на нее. Она неслышно и сильно, как зверь, вдохнула душноватый запах смолы. В ее пальцах появилась мерцающая хрусталика. Солнечный луч падал на ее лицо, золотил подвитые локоны и пушок на скулах. Комес начал почтительным тоном:

– Ваше величество. Прошу вас просветить мое невежество относительно Этарет. Кто они? На пути сюда…

– Мне было доложено… – дала она понять, что знает о случившемся в пути.

– … Я слышал, что они не люди и таковыми себя не считают. Как это следует понимать?

– Да. – Хрусталина завертелась в пальцах, и на щеке ее замерцали блики. – Да, они полагают себя выше людей. Поэтому взяли себе за правило всех презирать. Они даже в Бога не верят. У них есть Сила, которая превыше всего, а они – то ли ее избранники, то ли ее создания. Сила эта ведет их через мир, который, как они считают, может быть полностью подчинен посредством магии. В их представлении мир – большая сеть. Можно изменить в нем что угодно по желанию, если дернуть за нужный тяж. На это и есть магия Силы. Ею худо-бедно владеют все. Но есть посвященные, которые подобны узлам в этой сети – к их рукам сходится много веревок. Что еще? Вообще все они такие высокомудрые, благородные, доблестные, чистые духом, прекрасные телом, справедливые – словом, светочи совершенства. Кладезь рыцарских и прочих добродетелей. Стражи мира. Воины света. Подскажите мне еще что-нибудь из рыцарских романов, примас, у меня более нет слов! – Тут она криво усмехнулась, а еще через миг ее лицо стало подобно бронзовой маске, размеченной тонкими властными морщинками.

– За что вы их ненавидите?

– О, за все то самое! За чистоту, за добродетель, за мудрость, которая никогда не ошибается, за тайны, что они хранят, за учтивость, что у них в крови, за благородство – ее голос теперь звучал гневно и насмешливо, в глазах горела ненависть:

– За все, чего у меня нет и быть не может! – Она упивалась своим язвительным запалом и была той самой, о которой стали шептаться все Святые земли. Потом замолчала. Стало слышно, как шумят деревья.

– Да… За что? Почему? Это простой и в то же время дьявольски сложный для меня вопрос. Я чувствую, что права я в этой ненависти. Я слышу ее в сердцах простых людей. Это ведь очень давняя, древняя ненависть. Она с малолетства в сердцах у тех, кто тут рожден и вырос. Она привычна. И нема. Может, не будь меня, она бы никогда не обрела голоса. Когда-нибудь, не сейчас и не здесь, я расскажу вам мою историю. Для начала поверьте мне на слово, что я много испытала и знаю людей, я пережила любовь и смерть любимого человека и постигла смысл жизни настолько, насколько его способны постичь такие, как я. Я стала одинока и несчастна. После того, что случилось со мной, счастливыми не бывают. Но я поняла, что мир неизменен, что так было, есть и будет, не я первая, не я последняя, и научилась любить этот мир, принадлежать ему, дышать им. Иначе нельзя. Надо любить. Ненавидеть. Мстить. Ведь я человек. Я женщина. Я королева. Бог дал мне все это – время, землю, страсти. И когда я пришла в себя после всех бед, постигших меня, я решила наслаждаться жизнью. Да, черт возьми, наслаждаться! Сначала мне даже не нужна была власть. Может, она и никогда бы не понадобилась. Я жаждала покой, роскоши, я желала изливать блеск, великолепие, нести благоденствие…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});