Господарь - Владислав Сергеев

Повторно усадить на табурет не получалось, Рост постоянно заваливался на бок. «Да пусть себе валяется, сволочь».

Лёжа на полу, Рост закрыл глаза, и попытался просканировать своё тело. Так, пару рёбер справа поломано, двух зубов нет, бровь рассечена, физиономия всмятку и стопроцентное сотрясение. Могло, конечно, быть и хуже, но не сильно. Тело начало распухать. «Куда его денем? В «обезьянник»?»

«Не, туда нельзя. Там народу много. Везите в КПЗ. И передайте, пусть хату отдельную дадут. Малёха очухается, а вечерком снова подъедем поговорить». «Вставай, скотина». «Приятно познакомиться, Ростислав».

С юмором у милиции тоже, оказалось, не ахти. На этот раз, били не долго, очевидно надоело. Превозмогая острую боль в боку, Рост еле-еле поднялся на ноги. Как добрался до КПЗ, практически не запомнил, сильная пульсирующая головная боль наполнила всё естество. Появилась сильная тошнота…

…Ужгородские камеры предварительного заключения, находятся в полуподвальном помещении. Молва утверждает, что их, в своё время, инспектировал, сам император Австро-Венгрии, Франц-Иосиф, и признал годными к использованию. До сих пор, служащие сего заведения, трепетно чтут традиции, не меняя интерьер помещений. Император, остался бы, очень доволен. Всё как в старые добрые времена…

Около входной двери, «луноход» остановился. Роста вывели и прислонили к стене. Конвоирующий опер, позвонил в дверной звонок, над входом. Пока дверь открывалась, Ростислава вырвало. Состояние ухудшилось. Сильно кружилась голова, не удавалось надолго сфокусировать взгляд. Дверь открылась, навстречу вышел младший лейтенант. «Кого привезли?» Посмотрев на Роста, покраснел от злости и яростно накинулся на опера.

«Опять побитого! Вы там, что, совсем озверели? Сколько можно? А вдруг сдохнет? Кто отвечать будет?»

«Не гони волну! Привезли, значит бери! Запрёшь в отдельную «хату». Если здохнет – не парься. Нам меньше работы, колоть не надо. Забирай тело».

Стоявшие за спиной лейтенанта, прапорщики подхватили задержанного и поволокли вовнутрь. В камере бросили на железную нару, лицом вниз, руки оставались скованными за спиной. Рост громко застонал. «Командир, а наручники снимать?» «Оно тебе надо? Пусть так валяется, нам меньше работы будет».

«Как скажешь. Не повезло тебе, парень. Из ложечки, тебя кормить никто не собирается. Значит, ты, мужик, у нас объявил голодовку. А это нарушение режима. Так-с. У нас не санаторий. Хе-хе». Собрав остатки сил, Ростислав прохрипел. «Я требую адвоката».

Дверь, с громким металлическим лязгом, закрылась. В действительность происходящего верить не хотелось, однако боль, наполняющая всё тело, подсказывала правильный ответ. Попробовал расслабиться. Немного помогло, стало, хоть как-то терпимо. Попытался думать о чём-то хорошем. Есть в психологии такая практика, называется активное воображение, иначе – визуализация. Это помогает организму самоисцеляться. Стал представлять, что он, не на железной наре валяется, а лежит на пляже солнечного Кипра. У ног тихо плещет море. Лёгкий ветерок приятно освежает тело. Спустя пару минут, Ростислав забылся в спасительном сне.

Проснулся оттого, что трясли за плечо. Попытался открыть глаза. Удалось, только один. Над ним склонился уже знакомый прапорщик. «Хотел адвоката? Туточки он, вставай».

Не без помощи попкаря[70], удалось принять вертикальное положение. Идти получилось самому. В одном, из соседних помещений, ожидал старинный приятель, адвокат Юрьев. С Ромкой Юрьевым, он познакомился, около восьми лет тому назад. Судьба свела их вместе, на почве любви к экстремальным видам спорта. В небольшом провинциальном городке, коим и является Ужгород, мужиков, любящих риск, жило не особо много. Посему, пути-дорожки смельчаков неизбежно пересекались, тем паче, выбор спортивных пристрастий, предоставлялся не богатый, пейнтбол да паропланы, вот, собственно, и всё. Эти двое, очевидно в детстве, не наигрались в войнушку, или же сказывалось служивое прошлое парней. Как вы уже поняли, пристрастием сей пары, стал пейнтбол. «Привет, Роман. Спасибо, что пришёл».

С трудом, разлепляя разбитые губы, поздоровался Ростислав. Затрачивая неимоверные усилия, удавалось говорить внятно. Кроме губ, мешала нижняя челюсть. Она сильно распухла и еле – еле двигалась.

Юрьев, мгновение смотрел на приятеля, а затем сразу превратился в высокопрофессионального адвоката.

«Почему не сняли наручники? Где начальник? Кто избил моего подзащитного?»

Пробурчав себе под нос что-то невразумительное, прапорщик снял «браслеты» и ретировался, закрыв за собой дверь. Рост, аккуратно, падать не хотелось, сел на привинченный к полу табурет. Поднёс к глазам распухшие, посиневшие кисти. «Ром, дай закурить, а то рук не чувствую».

Адвокат достал из кармана пачку «Мальборо» и, прикурив сигарету, протянул её Ростиславу. Осторожно, одними губами, он взял её и сильно затянулся. В боку резко закололо. Лицо скривила гримаса боли. «Слушай, а за что меня так? А?» Защитник насупился.

«Слушай и не перебивай. Тебе «шьют» двойное убийство. Говорят, ты завалил какую-то девку и своего приятеля, Валентина Татаринова. Улик, против тебя – ноль. Поэтому и выбивали признание. Птичка на хвосте принесла, это дело на особом контроле у генерала. Вот и рвут задницу, на немецкий крест. Уже отрапортовали, мол, поймали маньяка». «Ром, я невиновен».

«Знаю. Не перебивай. Хорошие у тебя друганы, сразу меня нашли. Теперь всё, больше бить не будут, не бойся. Будем стараться вытащить тебя поскорей отсюда. Сегодня, немного позже, я вернусь и отвезу тебя на судмедэкспертизу, побои снимать. Прости за цинизм, но даже хорошо, что тебя отмудохали так сильно. Нам такой расклад на руку». Ростислав криво усмехнулся. «Надеюсь, ты ничего не подписывал?» «Я не идиот. Потому и били». «Молодчина. Потерпи ещё немного».

В этот миг дверь распахнулась настежь. На пороге стояли двое парней в штатском. Рост сразу узнал посетителей. Именно они особенно старались, там, в горотделе. Не узнав со спины адвоката, стали хамить. «Это, что за б…ь с мань…»

Роман быстро повернулся. Наглое выражение, словно, ветром сдуло с упитанных физиономий. Взгляд защитника стал колючим. «Ну, привет, борцам с преступностью».

«Вот тебе бабка и Юрьев день…» – тихо проговорил один из правоохранителей. Получился не самый плохой каламбур. Растерянность милиционеров была понятна. Адвокат Юрьев, считался, одним из наиболее сильных защитников в области, и отличался трепетной заботой о здоровье и благополучии своих клиентов.

«Ага. День. А теперь, пан следователь, объясните, на каком основании вы применили к моему подзащитному, пытки, да ещё, столь изуверские? Кто вам дал право попирать Конституцию и законы нашей страны?»

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});