Концерн - Константин Калбанов

Гаврилов вскинул наган и нажал на спуск, довольно туго, но за время долгих тренировок и после сожженных пары-тройки сотен патронов, вполне себе привычно. Мужчина согнулся и сунулся лицом в каменную мостовую двора. С этим все. А других во дворе уже и не видно. Семен обладая большими габаритами слегка замешкался, так что парни уже прошерстили территорию. Бросок с забора на землю, и пригнувшись, вихляя и выписывая замысловатую кривую, словно пьяный, очень быстрый пьяный, он помчался к главному строению, большому дому, до которого было шагов тридцать.

— Николай, флигель!

— Понял!

— Андрей, заходи справа!

— Есть!

— Прохор, слева!

— Сделаю!

— Остальные вперед!

Все происходило настолько стремительно, что Семен сам себе удивлялся, как это у него получается охватывать всю картину, да еще и успевать отдавать распоряжения. Понятно, что лучше распределить цели заблаговременно, но такой возможности он не имел. Все что было ему по силам, это распределить парней на двойки, да определить общее направление атаки, оставляя уточнения на потом. Сам он остался в одиночестве, посчитав, что напарник ему будет только мешать.

Кто-то выбил окошко и в проломе появился ствол винтовки, Семен навскидку выпустил две пули, попал в район проема и то хлеб. Одна из пуль выбила из стены фонтанчик пыли справа. Вторая расщепила раму, разбив стекло в соседней от стрелка фрамуге. Не важно. Винтовка дрогнула, ствол повело вправо, как видно стрелок инстинктивно укрывается за простенком. Резкий как удар плетки звук винтовочного выстрела, но пуля уходит в каком-то только ей известном направлении, вверх и в сторону. Стрелок все же нажал на спуск, нервы не выдержали. Гризли уходит вправо. Как и когда в его руке оказалась граната, он и сам не взялся бы объяснить, сейчас он действовал практически на одних рефлексах.

Он буквально впечатался спиной в простенок, остальные только подбегали. Хлестнул еще один винтовочный выстрел, благо ни в кого не попало. Осознавая это, Семен уже тянул зубами чеку из гранаты, затем она отправилась в окно. Хунхуз как видно не понял, что только что в окно влетел опасный гостинец, хлопок капсюля его слегка напугал, но не так чтобы очень. Вновь в окне появился ствол винтовки, его слегка повело, в поисках целей, но парни уже были в мертвой зоне, подобно командиру забрасывая в окна гранаты.

Взрыв выметнул из окон осколки стекла, пыль и незадачливого стрелка, который свалился Семену под ноги. Жаль тратить патрон, их только четыре оставалось в барабане, но перезаряжаться или использовать нож, нет времени, а оставлять за спиной то ли убитого, то ли нет, врага не дело. Контрольный в голову, и Гризли вламывается в проем, где от окна оставались только воспоминания. Перекат, уход в сторону, позиция на колено. Вон еще один, может труп, может нет – вроде не двигается. По всему дому прокатился гром еще пары гранат. Как громко, уши в мгновение словно толстым слоем ваты забило, но вроде не контузило и на том спасибо. Еще выстрел в лежащего, так, на всякий случай. И чего было не озаботиться и не прикупить по два револьвера, вот теперь мучайся.

Быстро взглянув, что там за дверью он заметил еще двоих, мотающих головами, словно кони на выпасе, спасающиеся от надоедливых оводов. Два выстрела. Один падает словно подкошенный, второй проворачивается вокруг своей оси, словно решил пробурить скважину. Так. Дальше нельзя, прикрыть некому.

Гаврилов откинул дверцу барабана и проворачивая его стал вытряхивать гильзы, хорошо хоть ни одну не заклинило, не нужно применять шомпол. И чего это приняли такую конструкцию, чтобы только по одной гильзе извлекать, ведь уйма времени теряется. Теперь затолкать новые патроны. Здесь скорозарядников еще не знают, да и хрен ли, барабан то не откидывается, не приспособишь скорозарядник к нагану. Блин, нужно будет парней чем другим вооружить, или еще револьверов раздобыть. Раньше нужно думать. Последний патрон. Все. Гадство, время!

Взяв револьвер наизготовку, Семен вновь выглянул в комнату. Оба лежат там, где и упали. Не шевелятся. Ага, так и поверил. Приставными шажочками к первому, левая рука сунула нож под сердце. Никакой реакции. Ну, этот сразу свалился кулем, так только мертвые падают.

Снова взрыв. На этот раз ближе, стена ходуном заходила, но слышит Гаврилов это, словно рвануло вдали, а может потому что уши забило еще больше. Тряхнул головой и ко второму. Когда нож входит в тело, хунхуз, хотя вроде одет прилично, отставить, хунхуз, слегка изгибается дугой, лицо кривится, наверное стонет, но звук слишком тихий и Семен ничего не слышит, ему сейчас чуть не в ухо кричать нужно. Теперь и этот готов. Дальше.

Фролов с Васюковым забросив по гранате в окна, ввалились туда, едва выметнуло пыль. Хорошо, хоть на заимке в специально подготовленном срубе, подобные действия отрабатывались, причем с боевыми гранатами. Там на тренировках в первый раз он буквально впал в ступор, от близкого разрыва. Сейчас все прошло проще.

В дыму и стоящей столбом пыли все же можно было рассмотреть, что происходит в комнате. Никого, только переломанная мебель. Зараза. Только зря гранаты перевели. Фролов, проникший во флигель через другое окно, молча показывает на дверной проем. Ясно. Пригнувшись, Васюков метнулся к проему и заглянул в комнату, хотя командир четко приказал, сначала граната, потом входить. Ага, две уже использовали попусту, они чай все по счету. Лучше так проверить.

Рассмотреть что-либо он не успел. Резкий и гулкий хлопок, что-то сильно обожгло щеку, комнату враз заволокло плотным дымом, словно мгновенно вспухла вата, заполнившая все помещение. Но сквозь дым он видит хунхуза, этак размыто, только контур. Нет, не хунхуза, а хунхузов. Мать честная.

Васюков давит на спуск, выстрел, он начинает пятиться, еще выстрел, еще, щелчок. Рядом, практически у самого уха, дважды рявкнул наган Фролова, оказавшегося за спиной охотника, закрывающего его своим телом и лишая маневра. У него в руках граната, да куда там, не успеть, самих посечет. Все одно конец, их там с десяток. Николай коротко замахнувшись бросает гранату поверх голов в соседнюю комнату, хлопок капсюля никого не впечатляет, а может бандиты и не слышали его, после двух-то взрывов.

Что-либо предпринять, Васюков уже не успевает. Первый с чем-то напоминающим то ли саблю, то ли меч уже рубит его. Как и что произошло, ошарашенный охотник понимает значительно позже, а сейчас не отдавая себе отчета он подшагнул к нападающему, клинок идя вниз проходит за ним, перехват руки, поддел второй подмышку и используя инерцию тела бросает нападающего прямо в стену. Неудобно, мелкий зараза, но и легкий. Бандит сходу врубается головой в стену и стекает по ней. Но наблюдать за этим некогда, второй безоружный, наносит удар ногой, парень смещается влево и сходу выставляет руку. По идее нападающий должен нарваться на нее горлом, но спарринг-партнеры у Васюкова были все покрупнее, все происходило на рефлексах, поэтому удар пришелся точно в лоб, но тому хватило, выбросив вверх ноги он кулем валится на пол, сильно приложившись головой. Взрыв!

Осколками их не достало, все увязли в телах бандитов, выполнивших роль щита, но голове досталось изрядно, перед глазами поплыли разноцветные круги и то, два выстрела у самого уха, это не шуточки, а тут еще и это. Когда он более или менее пришел в себя, тряся головой, словно только что получил по ней оглоблей, не иначе, то увидел корчащихся в муках троих хунхузов. Один лежал неподвижно в соседней комнате, представляя собой искромсанные останки. Двое в отключке, после столкновения с Васюковым, Фролов их уже добивал, быстро и деловито орудуя ножом, что-то крича, но Васюков ничего не слышит. Однако делает то, что в него вдалбливалось на множестве тренировок. Подобно унтеру, он выхватывает нож, и бросается к раненым.

Наконец есть время перевести дух. Васюков осматривается вокруг, видит дело рук своих и тут его накрывает. Господи, да откуда столько-то, вроде и ел только утром, а уже дело к вечеру.

— Ты как, Филя! — голос Фролова слышится как-то издалека и совсем глухо.

— Н-нормаль-но, — скорее осознавая что он это говорит, нежели слыша свой голос, отвечает он.

— Не расслабляйся! Давай перезаряжаться! — а почему он слышит Фролова? Ах да, тот кричит. А что он делает? Наган! А где его револьвер?

Оружие нашлось на полу. Подобрав его, он выщелкнул стреляные гильзы и затолкал в барабан патроны. Все это занимает чуть больше десяти секунд.

— А где остальные!? — ага, кричать гораздо удобнее, и сам себя слышишь и собеседник.

— Убежали! Ну ты и силен, я ничего не успел сделать, как ты двоих приласкал! Готов! Пошли!

Разгром усадьбы завершился буквально за пять минут, скоротечного, но кровавого боя. Это только кажется, что пять минут, слишком малый промежуток времени, в бою он равняется чуть не вечности, за это время можно сделать много, очень много. Вот например, покрошить чуть не четыре десятка людей. Подвергшиеся внезапному нападению, попытались сбежать через задний двор, откуда был выход практически в чисто поле, но те кто попытался воспользоваться этим путем к спасению просчитались, попав под плотный огонь третьего отделения. Десятеро сдались. На что они надеялись было непонятно, возможно на то, что местная администрация все чаще и чаще вступала в сговор с бандитами и повстанцами, а возможно перспектива казни она далеко и есть хоть какая-то надежда. Смертушка под пулями русских – вот она, дышит в лицо.