Начало пути - Влад Поляков

   Выхожу вперед, прикрываемый пятеркой хирдманов с ростовыми щитами. Рядом, на всякий случай, Змейка, ну а Гуннар с Яром пусть следят за отрядом да отслеживают возможное появление кого-то постороннего. Я же планирую поговорить.

   - Эй, ромейское посольство, кто там у вас главный?

   Недолгое молчание, а потом вперед выходит один человек. Позади него еще один, с незапоминающимся лицом. У первого оружия нет, одежда хоть и дорожная, но явно богатая, могущая принадлежать исключительно клирику высокого ранга. Второй... пожалуй, тоже лицо духовное, но гораздо более незначительного ранга.

   - Глава посольства я, смиренный епископ Михаил, посланный в эту лишенную света истинной веры страну патриархом Николаем II Хрисовергом, - говорит нервным, злым, но без тени страха голосом фанатика первый на ромейском, после чего кратко бросает второму. - Переводи!

   - Толмач не нужен,- ухмыльнулся я, вспоминая растасканный на цитаты фильм. Мда, чуть было не оговорился. Вот была бы непонятна произнеси я вместо 'толмач' слово 'скрипач'. - Уж если в состоянии читать Аристофана и Тацита в подлиннике, то и с твоей речью, ромей, справлюсь. Итак, я, ярл Хальфдан Мрачный, владетель Трагтон-фиорда, предлагаю не лить кровь дальше, а договориться.

   - О чем, русс?

   - Договор прост. Ты отдаешь мне половину своих людей по моему выбору, а также все бумаги которые я сочту интересными. Учти, воины мне совсем не интересны. После этого можешь продолжать свой путь. Иначе... Сам понимаешь, мы убьем всех, кто нам не нужен, а оставшиеся все равно будут пленены, да и порученная тебе патриархом миссия окажется проваленной. Даю минуту...

   - Но я...

   - Минуту, ромей. И вообще, как говорил один известный деятель: 'Горе побежденным'.

   Положение у нас было беспроигрышным. Даже на фанатизм ромея была своя козырная карта. Как любой истово верующий, епископ Михаил просто обязан был выполнить поручение чтимого им духовного начальства, то есть патриарха. А раз так, то из двух вариантов он обязан выбрать тот, который позволит выполнить полученный приказ. Ну а перспектива сдать своих... Их бог им все прощает, достаточно лишь исповедаться да словесно покаяться. Знаю, слышал да видел многократно.

   Примерно это, только другими словами, я и высказал Змейке, когда та предположила возможность прорыва. В ответ на это девушка презрительно фыркнула:

   - Странные они, ромеи...

   - Они другие, как и исповедуемая ими вера. Слабости, обращенные в ядовитую силу. Сейчас этот Михаил готов даже родному брату голову отрезать, только чтобы его пропустили доставить послания в Константинополь. На этом я и строил свое предложение. А странности их поведения для нас. Ты еще не раз увидишь и ужаснешься той пропасти, что нас разделяет. Впрочем, минута истекла.

   Понимал это и епископ. Морда лица у него была, доложу я вам, кислая прекислая. Но очевидным был факт, что он согласится на выдвинутое предложение, хотя поторговаться попытается.

   - Возьми деньги, русс, а также заемные письма. Тебе дадут по ним много золота.

   - Не интересует, - отмахнулся я от такого никчемного предложения. - Золото, что при тебе, я и так возьму по праву победителя, а заемные письма не требуются.

   - Не говорю про своего базилевса, он далеко. Но твой великий князь Владимир близко, а ему обязательно расскажут, кто виновен в случившемся. Даже если ты перебьешь всех нас, это не останется тайной.

   - Ты не поверишь, епископ, мне до этого нет никакого дела. И князь Владимир, играющий в подленькие игры с вами, ромеями, мне не указ. Итак, - ухмыльнулся я, - ты явно решил и остаток своей охраны погубить. И вместе с другими посольскими людьми воспользоваться моим особенным гостеприимством. Потому...

   - Я согласен, проклятый варвар! - выкрикнул ромей, сверля меня взглядом, в коем не было ничего, кроме кристально чистой ненависти. - Но твоя душа будет вечно гореть в аду. А твоя Русь все равно склонится перед нами. Не перед базилевсом, а перед единственно верным учением, что принесем вам МЫ. И купола наших храмов будут твоим детям и внукам великим символом нашей силы.

   Вот так... Слушай, Змейка, слушай. Ты ромейский язык понимаешь, пусть и не так хорошо. Я своими требованиями, бескомпромиссностью и неожиданным для епископа знанием его родной речи вывел его из состояния душевного равновесия. А фанатик в таком состоянии срывается с катушек и начинает говорить ровно то, что у него на уме.

   Впрочем... По его мнению, риска практически не было. Дружинники, выделенные Владимиром для охраны посольства, явно не владели ромейским, а значит, ничего и не скажут. Збавно, однако. То, что среди моих хирдманов имелся с десяток тех, кто худо-бедно, но понимал сказанное сейчас епископом. Еще один небольшой, но довод для тех, с кем я буду говорить впоследствии. Сейчас же надо было торопиться.

   - Ну что ж, епископ, всех своих выводи сюда, буду выбирать. А заодно, если хотите избежать процедуры обыска себя родимых, выгружайте из сумок и карманов все ценное, важное и нужное. Все согласно уговору.

   - Я прикажу...

   - Отлично, - повернувшись в сторону своих ребяток, я приказал. - Два десятка сюда. Искать бумаги, ценности. А, не мне вас этому делу учить. И еще. Тела обыскать, брони и оружия не лишая, а лошадок поймать. Тоже на предмет поиска чего-то полезного и интересного для нас. Поняли? Тогда действуйте, времени мало.

   Закипела работа. Ну и мне было чем заняться. Выбором нужных элементов на предмет последующего допроса и предъявления заинтересованным лицам в качестве свидетелей.

   Тут все было далеко не так просто, как могло показаться на первый взгляд. Дюжина кандидатур, из которых сам епископ однозначно вычеркивается. Обещание, однако, да и толку мне с этого фанатика ноль. Такого можно поджаривать на медленном огне, загонять иголки под ногти и проделывать еще десятки подобных процедур... впустую. Будет лишь распевать псалмы да поливать палачей обещанием адских мук. Малопригодный для работы материал.

   Зато его толмача берем непременно. Он хоть и из духовного сословия, но ни разу не фанатик. По глазам видно, в которых сейчас затаился страх и желание притвориться ветошью под пристальными взглядами моих хирдманов. Однозначно брать. Ну и остальных по тому же самому принципу. С одним единственным исключением. Для примера все же нужно взять классического фанатика, который будет плеваться ядом и проклинать... Так, в целях демонстрационных и антиэстетических.

   Выбранные брыкались, за исключением того фанатика и еще одного, смиренно-покорно уставившегося в землю. Один так и вовсе попытался самоубиться извлеченным из рукава ножиком, но был вовремя остановлен. Ну а дальше... Руки пленников были спутаны веревками, во ртах заняли место кляпы, дабы не орали в самое неподходящее время. И все это без ненужной жестокости, ибо портить полезный материал для нас не было ни малейшего резона.

   - Мрачный, мы закончили, - нарисовался рядом со мной Гуннар, чье лицо было преисполнено охотничьего азарта. - Бумаги есть хоть и интересные, но прямо ничего не говорящие. Ну а ценности взяли. Золото, камушки, изделия златокузнецов. В общем, как я понимаю, дары нашего Владимира не то их главному жрецу, не то самому базилевсу.

   - Отлично. Тогда на лошадей и вперед, к известному месту.

   - Понял. А... их лошади?

   - С собой. Нам не нужно, чтобыони послали гонцов и попытались отбить пленных с помощью подошедшего подкрепления, когда мы будем еще в пути.

   - Понима, - радостно ослабился Бешеный, не убирая руки с рукояти меча. - Внутри нам уже никто ничего не сделает. Не рискнут свои пакости на всеобщее обозрение выставлять.

   - Точно так и есть. Двинулись! И осторожнее с ранеными, не хотелось бы повредить им во время перевозки.

   Гуннар лишь развел руками. Дескать, мы сделаем все, что от нас зависит. Но никаких гарантий тут дать не получится. Увы, так оно и есть. По хорошему им нужен если не покой и медицинская помощь на месте, то максимально бережная перевозка, причем в повозках. А так... Остается только надеяться на крепость их организмов, да на благорасположение богов.

   - Дозоры, - шепнула мне Змейка на ухо. - Не забудь.

   - Благодарю... Гуннар, про десятки, в дозор выставленные...

   - Знаю, - отмахнулся побратим. - Яр уже послал гонцов, не пропадут, крюк сделают и по нужному пути двинутся.

   По нужному пути - это в Переяславль. Просто нет резона светить название города, куда мы собираемся. Знающему человеку маршрут наш очевиден будет но все равно - определенная фора наличествует, если сейчас языком не трепать.

   Прихрамывая, я уже подошел с подведенному мне четвероногому и недовольно ржущему организму, как меня остановил голос одного из немногих оставшихся целым и невредимым дружинника:

   - Хальфдан, на тебе кровь воином великого князя... Ты от нас не скроешься, а от него тем более!