Анастасия. Дело для нежной барышни - Тата Орлова

Кто – я, она, возможно, и догадалась, а что касалось остального…

Теперь с мысли сбил Петро.

– Справедливо будет, когда вы узнаете, кто и почему такое с ними сделал, – отпустив мои руки и подтолкнув к лестнице, ответил он. – Я матушке скажу сам, а вы постарайтесь не показывать вида.

И он тоже был прав! Не только в том, что, не забывая о мертвых, мы должны были думать и о живых, но и в том, что касалось справедливости. Той самой, на которую вскользь намекнул князь, говоря о разных задачах и разной степени влияния.

Переоделась я быстро – Светлана ждала в комнате, – но, когда спустилась в гостиную, князь находился уже там, приветливо разговаривая с той самой Розалией.

Девушка скромно улыбалась в ответ и была похожа скорее на угловатого подростка, не знающего, куда деть руки, чем на воина, уже успевшего если и не спасти мне жизнь, то хотя бы избавить от серьезных проблем.

– А вот и она! – воскликнула матушка, довольно поспешно направляясь мне навстречу. – Это моя вина, – чуть слышно шепнула, приобняв меня за плечи.

– Нет! – тихо, но твердо отозвалась я со всей нежностью, на которую была способна, касаясь губами ее щеки. – Я люблю вас, матушка, – добавила я, чувствуя, как она вздрогнула. – И повторила, чтобы уже никаких сомнений: – Люблю!

Нам бы остаться вдвоем… дав волю словам и слезам, но…

– Ваше высочество, – вывернувшись из объятий Елизаветы Николаевны, подошла я к принцу Орану. Лукаво улыбнувшись, присела в реверансе: – Я рада видеть вас в этом доме.

– А взгляд все такой же, – вместо приветствия довольно усмехнулся Оран. – Острый, пронзительный.

– Вы мне льстите, ваше высочество, – вроде как укоризненно качнула я головой. – Где уж мне до вас.

– Но тот след обнаружили именно вы, – без труда парировал он, намекая на главную улику, которая помогла разобраться с похищением важных бумаг из его тайника.

– Потому что меня этому учили, – улыбнулась я. Но теперь уже не принцу, а его спутнику. – Мне рассказывали о количестве разбитых вами сердец, господин советник, – обернувшись к нему, заметила я.

– Мы для вас как диковинка, – целуя мне руку, отозвался он, – вот только суть все та же.

– Вряд ли те дамы так просто с вами согласятся, – возразила я, ответив на ироничный взгляд Розалии таким же. – А кто же это прелестное дитя? – обратившись к принцу, поинтересовалась я.

На Ибрагима старалась не смотреть. Смущал он меня…. Трудно сказать – чем, но смущал.

– Прошу простить. – Аль Абар отреагировал первым.

Повернулся к девушке, сделал приглашающий жест. Когда она подошла, скромно опустив глаза и сжав в ладошках концы длинного шарфа, который по степному обычаю опоясывал длинную тунику, надетую поверх заправленных в невысокие сапожки штанов, на мгновение прижал к себе.

– Моя воспитанница Розалия. – Произнести соответствующую реплику я не успела, Ибрагим тут же добавил: – Я просил Елизавету Николаевну принять участие в ее судьбе. Ваша матушка мне не отказала…

День был богат на сюрпризы, вечер исключением не стал.

А ведь я считала, что все уже практически закончилось…

Глава 20

Наши желания частенько не совпадают с нашими же возможностями. Как ни хотела, но отправиться в приют с самого утра мне не удалось. Сначала отчитывалась перед Маркони, затем, уже и с ним и Соулом, который вновь не поехал ночевать, набрасывали план следственных действий. В связи с задержанием Кармира дела по покушениям вернули моей группе. И не важно, что не по правилам, главное, мы были достаточно в теме, чтобы влиться сразу.

Потом, словно догадываясь о моих замыслах, поблизости крутился Энгин, не позволяя незаметно покинуть департамент. Затем… затем не дал сбежать в одиночку Самюэль, потребовав взять его с собой. Вильен повторил слова Джакса с теми же не предусматривающими возражений интонациями. Отказать я не смогла, да и не сильно старалась. С ними чувствовала себя увереннее.

В Синий, ремесленный район мы въехали уже около четырех. Еще далеко не вечер, но уже ощущалась какая-то истома, окутывавшая дома легким флером. И ведь не жаркое томление – день был хоть и теплым, но без изнуряющей тяжести, а что-то такое, неуловимое, заставляющее думать об отдыхе.

– Ты уверена, что хочешь сделать это сама? – наклонился ко мне с сиденья напротив Сэм. Ехали мы в его экипаже. Вроде как под охраной. – Елизавета Николаевна…

– Уверена, – несколько грубо оборвала я его. – Извини, – тут же поправилась, протянула к нему ладонь, которую он тут же сжал. – Я должна разобраться. И не только с тем, что произошло тогда.

Самюэль понимающе кивнул – о том, что нас, похоже, использовали в своих целях, мы уже говорили. Зачем – понятно. Это мы были в Аркаре своими…

– Не нравится мне все это, – продолжил Сэм, посмотрев на Виля. Тот сидел рядом со мной. – Князь…

– Пожалуйста, не надо, – едва ли не жалобно попросила я.

Насколько бы не отвлекали в последние дни другие проблемы, но вот этой остроты по отношению к Северову я не пропустила. О причинах старалась не думать. Первая же, что я могла спутать дружеские чувства Сэма с чем-то другим, заставляла болезненно сжиматься сердце.

Самюэль был для меня больше, чем друг, но… меньше, чем возлюбленный. Теперь по крайней мере.

– Хорошо, – согласился он, выглянув в окошко. – Почти приехали.

Дом, в котором матушка организовала приют для девушек, находился неподалеку от реки. Большой, трехэтажный, он мало чем выделялся среди таких же основательных, которых было много в этой части Синего района. Если только смехом, который частенько звучал из-за узорчатой ограды, да смущающими аппетит ароматами, когда по осени в хорошо обустроенном дворе старшие воспитанницы делали заготовки на зиму.

– А это еще кто? – после короткой паузы добавил Самюэль. Прозвучало как-то… напряженно.

– Где? – тут же уточнил Виль, следом за Сэмом выглядывая в окошко. – Наемный?

– Не уверен, – на этот раз задумчиво протянул Самюэль, заставив меня насторожиться. – Уж больно добротный.

– Сейчас узнаем, – отрезала я, выходя из экипажа, как только он остановился перед крыльцом, и бросив взгляд на тот, первый, о котором говорили Виль и Сэм.

С добротностью он не ошибся. Экипажу не страшны были и проселочные дороги, которых в Аркаре осталось еще немало. А еще он был безликим. Как и кучер, управлявший такими же совершенно непримечательными лошадьми.

– Виль, останься здесь, – попросила я, как только оба подошли ко мне.

– С удовольствием, – недобро усмехнулся тот, направляясь к разбитой под окнами дома клумбе, рядом с которой была установлена скамеечка. На ней как раз сидели три девчушки из младшей группы и с любопытством наблюдали за нами. И меня и Вильена они неплохо знали.

– Нехорошие предчувствия? – нахмурился Сэм, когда мы остались вдвоем.

– Я перестала любить сюрпризы, – ответила я, поднимаясь по лестнице навстречу вышедшему на крыльцо охраннику. Был тот местным, из ремесленного района. Матушка платила ему, чтобы не беспокоиться за безопасность девочек.

– А Елизавета Николаевна полчаса как уехала, – поприветствовав меня и Самюэля, заметил он, как-то настороженно глянув в сторону безликого экипажа. – Вместе с Ираидой. Ткань привезли на платья девушкам, они и…

– Помолчи! – прервала я мужчину. Тот как-то сразу сник, опустив плечи и отведя взгляд. – У кого гости?

– У наставницы…

Имени назвать не успел, его перебил подошедший Вильен:

– У наставницы Стефании. Дяденька, говорят. Взрослый, в красивом кафтане. Вроде как граф, так им сказали старшие девочки.

– Ах, граф, – угрожающе протянула я, надеясь, что мое предположение окажется неверным. Мало ли графов… В Марикарде – достаточно, но тех, кто мог приехать в приют в подобном экипаже, – лишь один. – Давно появился?

– Как раз перед нами, – несколько успокоил меня Виль.

По лестнице на второй этаж мы поднимались, переступая через две ступени сразу и распугивая попадавшихся воспитанниц. Такой прыти от нас они точно не ожидали.

Успев пригрозить Сэму, чтобы не поддавался на провокации, толкнула дверь комнаты старшей наставницы. В отличие от Ираиды – начальницы приюта, у которой был свой дом и семья, Стефания большую часть жизни прожила здесь.

Сама сирота, она лучше многих других знала, что значит не знать любви.

– Граф! – удивленно воскликнула я, успев заметить, как Стефания что-то сбросила в ящик стола, за которым сидела. – Какая неожиданная встреча!

– Госпожа Волконская, – обернулся ко мне Шуйский, медленно поднялся со стула, холодно посмотрел на Сэма и Виля, застывших у двери. – Вы правы. Неожиданная.

Я прошла в глубь комнаты, остановилась рядом со столом:

– Доставай!

– Что доставать? – попыталась не понять Стефания, но тут же, стушевавшись под моим тяжелым взглядом, выложила обратно полотняный мешочек. Судя по размеру, было в нем не меньше пятидесяти монет.