Когда осенние печали. Часть 3. - Эвелина Пиженко

«Clearblue»…

Там были ещё какие–то иностранные слова и рисунок, но зрение выхватило именно это слово… Разглядеть остальное ему не удалось: в кабинет стремительно вошла Злата. Увидев в руках Мясникова свою сумку, а заодно — коробку, на секунду изменилась в лице.

— Я флэшку искал… — Миша поднял на неё виноватый взгляд. — Не нашёл…

— Её здесь нет… — забрав у него из рук коробочку, она бросила её в сумку и застегнула все молнии. Вновь повесив сумку на спинку стула, запустила ладонь в карман кителя, затем протянула её Мише. — На, возьми…

— Спасибо… — взяв у неё флэшку, тот сразу же торопливо вставил её в порт, задвигал мышкой. — Я кое–что вспомнил, но не всё…

— Ты уверен, что эта Лапина, как и её папик, не отсиживается у них в гараже? — присев рядом, Злата усмехнулась.

— Думаю, нет… Вот, смотри… — Михаил чуть придвинулся к монитору. — «Обострённое чувство справедливости…»

— Как ему с таким симптомом шизофрению не вменили?..

— Может, думали, что на зоне его скорее укокошат… — Миша скользнул взглядом по тексту сверху вниз. — А его не укокошили… Ковалёв, судя по отзывам, сумел стать авторитетом… А, вот ещё… «Убеждён, что всякий проступок должен быть наказуем»…

— Ты думаешь, он узнал о роли Лапиной в том случае… и решил свести с ней счёты?..

— Думаю — да…

— Что собираешься делать?.. — Злата внимательно следила за передвижением курсора по тексту. — Розыск — рано… Где отсиживается Ковалёв, мы не знаем… Миш, по–моему, это твой персональный глухарь. Тем более… я точно знаю, что за ним прокуратура охотится… поэтому тебе и не дали копать.

— А за прокуратурой — следственный комитет…

— В смысле?! — Злата удивлённо обернулась. — Комитету это зачем? Дело ведь не заводили?.. У прокуратуры–то личные интересы… а СК тут при каких?

— При таких… — облокотившись одной рукой на стол, Миша тоже повернулся в сторону Златы и уставился на неё каким–то странным, многозначительным взглядом. — Головцов, который был обвинителем на суде, сейчас у нас — кто?

— Ну, я в курсе… — Злата не называть вслух высокую должность нынешнего старшего советника юстиции.

— Но это не всё… Головцов и нынешний руководитель следственного комитета — бывшие сослуживцы… а ныне — враги, и об этом каждая собака в районе знает.

— Ты думаешь…

— Я не думаешь. Я — знаешь. Когда Ковалёв только начал творить своё возмездие, он подписал себе приговор. Головцов ведёт его с самого начала…

— Почему же он его сразу не убрал? — Злата удивлённо развела руками.

— Ждал… пока Ковалёв уберёт остальных. Зачем Головцову все эти свидетели? Он же понял, что Ковалёв не успокоится, пока всех не переколбасит. Я обэтом догадался, когда меня заставили наружку снять… Потому, что моя наружка видела то же самое, что и наружка Головцова. Когда Ковалёв пришёл убивать третьего, он что–то заподозрил, поэтому изменил схему. На театр и записки времени у него не было, поэтому жертва слетела с балкона без прощального письма… Сейчас Ковалёв прокуратере живым больше не нужен, но они его тогда упустили…

— Думаешь, они не знают, где его искать?..

— Думаю, что он сменил адрес… Судя по его тактике, в тюрьме он получил хорошую теоретическую подготовку… К тому же, действует не один. Головцов сейчас думает, что следующая жертва — именно он… Поэтому меры его безопасности у них усилены до государственных масштабов. Но и Ковалёв не дурак. Думаю, у него свой план… к тому же, Головцов не знает всех подробностей…

— Каких именно?

— Ну, например, о роли Кристины Лапиной… Это знаем только мы с тобой… — Михаил усмехнулся. — Поэтому они и не следили за домом Лапина. А Ковалёв тем временем включил план «Б»…

— Тогда я ничего не понимаю… — Злата чуть сдвинула брови. — Зачем Ковалёву было выслеживать Лапину, если он мог просто проникнуть к ним в дом и убрать обоих — и её, и отца?..

— Об этом я уже подумал… — Миша задумчиво забарабанил пальцами по столу. — Он мог убрать Лапина ещё тогда, год назад, но он дал ему шанс… Потому, что по своим собственным канонам не причислил к компании отъявленных злодеев… Ведь Лапин был всего–навсего владельцем сауны, и даже не был в курсе того, что произошло в тот день… Поэтому его наказание было, так сказать, условным… А с Кристиной… скорее всего просто стечение обстоятельств. Они увидели, что она покидает дом, и воспользовались. Но я уверен, что она жива… во всяком случае — пока…

— Откуда ты знаешь?..

— Потому, что её смерть должна быть предъявлена обществу… — Миша произнёс эти слова мрачным тоном. — А, раз до сих пор не предъявлена, то это может говорить только о том, что с ней пока всё в относительном порядке… Но что–то явно происходит… — внезапно вскочив со стула, Михаил торопливо шагнул к вешалке. — Слушай, мне надо срочно увидеть Лапина… Прикрой меня, если что?!

— Зачем?.. Ребята ещё информацию не всю собрали. Может, она ещё найдётся… Да, алло… — достав сигналящий телефон. Злата предупредительно подняла указательный палец. — Да, я… Узнала… А почему?.. Жаль… Ну, хорошо, спасибо и на этом… Ждём…

— Кто это?.. — Михаил вопросительно кивнул.

— Это Морозов… — Злата смотрела на него расстроенно. — Говорит, что вся группа не сможет сегодня выступить. Будут только его жена и ещё какой–то там… Журавлёв, кажется…

— И что теперь делать?.. — Миша впервые за весь разговор весело улыбнулся. — А Кравчук ждёт Лепса… Кажется, ты встряла?..

— Не знаю… Но Морозов сказал, что они поют — в с ё!..

Глава 17

Перед тем, как отправиться к Лапину, Михаил сделал ещё один звонок — Дмитрию Морозову. Времени на отработку всех версий не оставалось вовсе, поэтому приходилось руководствоваться собственной интуицией.

— Дима, — поздоровавшись, Миша обратился к Морозову просто по имени. — Тут такое дело… Помнишь вчерашний разговор о Ковалёве?

— Помню… — судя по голосу, тот куда–то торопился. — А что?

— Огромная просьба… на уровне настоятельной рекомендации. Если вдруг увидишь его где–то, немедленно дай знать!

— Ну, если только где–то… — Морозов недоверчиво усмехнулся. — Боюсь, что у нас с ним разные маршруты…

— Возможно, он сейчас где–то неподалёку. Я не утверждаю, а лишь предполагаю, но это очень серьёзно. Если увидишь, неважно где, тут же набирай меня, прямо стой на месте и набирай!

Уже привычная дорога к дому Лапина заняла не обычные полчаса, а чуть больше пятнадцати минут — на загородной трассе Михаил выжал из своего «Форда» всё, что можно. Он торопился ещё и потому, что, по словам Леонида, сейчас в его доме находилась мать Кристины.