Лицо врага: Окно первое (СИ) - Ингверь Елена "Пыльц"

Снижались мы почему-то всё быстрее и быстрее. То есть, так, наверное, и должно было быть, но Юлий был с этим категорически не согласен. Да и службистам становилось всё легче и легче нас тащить — те лица, которые можно было разглядеть за слоями плетений, однозначно повеселели.

Очнулась Яня. Она почему-то была смущена и растерянна.

— Не что чтобы это самое откровенное, что я в своей жизни видела… но я всё же предпочла бы этого не видеть.

— А что там? — живо заинтересовался Юлий Сердвеевич. — Не то чтобы мне сильно не хватает этой информации, — тут же поправился он, оценив направленные на него взгляды и поняв, о чём мы сейчас подумали, — но интересно же! К тому же, судя по всему, лететь нам не так уж и мало. А делать нечего.

Яня решила не испытывать на себе его навязчивое красноречие, помня, что он не отвяжется, не получив своего, и отдала ему блокнот.

— Нет, так-то там ничего такого, — сказала она, всё ещё стесняясь, — просто я же не только то, что написано, видела, а ещё и чувствовала то, что он чувствовал. И она…

Юлий вчитался.

— А что тут такого? — Не понял он. — Король Айнаре, конечно, считается великим, но сумасшедшим его тоже иногда называли. И откровенного тут ничего нет.

Король Айнаре? Тот с двумя косичками?

Теперь стало интересно и нам тоже, и к Юлию и блокноту потянулись две жаждущие новых исторических знаний ручки. Юлий почему-то сделал выбор в мою пользу.

— Вот ты сейчас прыгнешь, — насмешливо раздалось сзади, — а нам, несчастным, потом площадь убирать, торжественные похороны организовывать, а потом ещё новые выборы устраивать. А потом ещё возиться с каким-то недоумком похлеще тебя, потому что нормальных наш народ выбирать не умеет. Короче, не прыгай.

Он фыркнул на дурацкую шутку и обернулся.

Илга медленно прошла на балкон, запрокинула голову и приложилась к бутылке, уже полупустой и, возможно, не первой.

— Дай-ка мне тоже, — решил Айнаре. — Тогда не прыгну.

Девушка истерически расхохоталась, захлёбываясь, допила, пролив половину на шею и грудь, и с размаху шарахнула бутылку об стену. Осколки разлетелись во все стороны. Оставшуюся розочку швырнула в Айнаре. Он увернулся.

— Генерал Рагата, я король, — укоризненно сказал он. — Меня надо слушаться.

— А я дура поехавшая, — пожала плечами Илга. — Пошёл ты.

Она подошла к перилам, облокотилась и свесилась вниз. От неё пахло наркотическими смесями, причём Айнаре смог различить запахи минимум трёх разных. Осторожно и недалеко, чтобы не показаться невежливым, отодвинулся.

— Не прыгай, — на всякий случай сказал уже он. — Я тоже не хочу подозрений в твоём убийстве. Мне хватит и обвинений в том, что я бухаю по ночам у себя в кабинете. — Он указал на осколки стекла на полу и внизу на мостовой. Вздохнул. — Иди работать.

— Иди в жопу, — рассмеялась Илга.

— Кто такая Илга Рагата?

— Не помню, — сказал Юлий Сердвеевич. — Ну, генерал. Там же написано. Но больше не помню, прости. Интересные у неё, конечно, придворные манеры…

Я отдала Вере видение, снова посмотрела в окно. Что бы ни говорил Юлий Сердвеевич, а замок приближался всё быстрее и быстрее.

И до меня внезапно дошло, почему левитация слабела, но не исчезала — вокруг замка было поле излучения, притягивавшее к себе всё, что двигалось вокруг, за исключением, наверное, тех, кто был отмечен как свои или имел некоторый магический пропуск, чтобы никто лишний не перенёсся внутрь или над замком, не пролетел и, самое главное, не улетел. И не сбежал — на земле ведь тоже действовала, наверное. Об этом я сообщила Юлию. Он скупо похвалил тайную службу.

— Улететь будет трудновато, — заметила Вера, не став никак комментировать прочитанное.

— Да, надо будет сначала как-то его убрать, — кивнул он. Так спокойно, как будто это было для него обычным, рутинным делом, не очень приятным и довольно сложным, но ничуть не из ряда вон выходящим. И однозначно выполнимым, что настораживало больше всего. — Или узнать, как его обмануть.

— Как?

— По дороге найти узел плетения и распустить его. Или отловить какого-нибудь придурка, хорошенько расспросить и скопировать плетение пропуска, если система отзывается на конкретные рисунок магии. Первый способ предпочтительнее, потому что так мы можем кому-то помочь, или хотя бы создать дополнительный бардак, чтобы они ловили не только нас, но и всех, кто успеет сбежать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Откуда вы знаете, что плетение притяжения не круговое и не снабжено никакими убийственными функциями?

— Это слишком сложная магия, такое нельзя сделать из замкнутой нити. А если касаться не частями тела и не магией, за исключением антимагических щитов, то всём должно быть в порядке. Вы боитесь?

Вера негодующе фыркнула.

— Мы не понимаем, почему вы делаете вид, будто всё замечательно, а мы сейчас просто идём на прогулку, посмотреть чудесные горные пейзажи. Выглядит… странно, знаете ли.

— Ну а что мне, бегать из угла в угол, биться головой об стены и вопить, как же мне плохо, страшно и себя жалко? От этого никому легче не станет, да и назад мы всё равно не повернём. Надо — значит, надо, и от того, что я буду тут громогласно страдать, ничего не изменится. От слов вообще ничего не меняется, какими бы ни были эти слова.

Что ж, резонно.

Отвечать никто не стал.

Снижались мы всё быстрее и быстрее, и вот уже подлетели к замку так, что могли даже заглянуть в окна. Там, впрочем, ничего интересного видно не было. У замка не было огороженного двора (если не считать таковым весь лагерь), но была довольно большая ровная площадка перед главной дверью. Наверное, когда замок строился, её насыпали специально. Сейчас на этой площадке по краям толпились люди, вышедшие из замка нас встречать. Какая честь, однако ж! В толпе были как службисты в форме, так и одетые в обычную одежду люди — видимо, замковые слуги, не упустившие случая поглазеть на такое редкое явление, как сотрудники тайной службы в качестве тягловых животных для отрядников.

Я уже причисляю себя к Отрядам Будущего, что ли?

Зря это я.

Но ладно.

Наконец, коробочка мягко, но ощутимо стукнулась об землю.

========== Глава десятая ==========

Антимагические щиты были сняты все до единого. Я бы сказала, что очень зря, но, похоже, уже ни у кого просто не было сил их держать. Снаружи что-то выкрикивали, ругались, все одновременно или хотя бы очень многие, так что удавалось разобрать разве что отдельные слова. Потом вдруг все также разом умолкли, как будто кто-то очень страшный на них шикнул. Или, скорее, просто поднял руку. Толпа начала быстро редеть.

Вскоре к нашей коробочке подошла Аления Хейгорёва. Встала как раз напротив того окна, у которого я сидела, и этим создала мне проблему — это окно я создавала, чтобы было удобно у него, собственно, сидеть, и поэтому сейчас уткнулась носом ей в бедро. Бедро выпукло выделялось под тёмно-зелёным платьем модного сейчас прямого фасона без талии, или как там это называется, расшитым золотистыми нитям и вправленными в металлические вставки на ткани мелкими рубинами. И не тяжело ей, интересно?

— Не трогайте! — запоздало предупредил кто-то из притащивших нас службистов, сразу несколько человек.

— Сама вижу, не тупая! — грубо отозвалась она. Все доброжелатели немедленно заткнулись, но было уже слишком поздно. — Это вы у нас способны исключительно из-за отсутствия хоть капли мозга потерять сорок шесть человек!

Так их было сорок шесть…

Она слегка развернулась к объектам своего недовольства, и в этот момент Юлий решил помочь несчастным и наглядно доказать, что интеллект не играет никакой роли в судьбе тех, кто посмел встать у него на пути.

Он резко рванулся на неё.

Я не успела даже ничего подумать, а Хейгорёва совершенно точно не успела отскочить, однако нас неожиданно тряхнуло, женщина громко забранилась, а я растянулась на полу. Когда снова села, оказалось, что Хейгорёву от нас отделял антимагический щит. Тонкое тёмно-красное плетение, созданное так быстро, что никто даже понять ничего не успел, да ещё и выставлен он был вокруг всей коробочки, а не только с одной стороны. Вот уж действительно, этот спаситель колдует, как дышит!