Здравствуй, Таити! - Войцех Дворчик

Вечером над берегом слышится пение. То тут, то там под звездным небом рождаются импровизированные концерты: две-три гитары, четыре-пять голосов. Минуту спустя мелодию подхватывают все — разве можно прожить без песни? Особенно здесь, в безлюдье.

Я ощупью добрался до своей постели в неуютной хижине. Кажется, с меня довольно лишенной удобств жизни на обрывке атолла. Завтра, с первым грузом копры, я возвращусь в деревню.

Риф на краю света

Моя экспедиция по огромному атоллу Рангироа продолжается. Все уже знают, что белый попаа вчера вернулся с пальмовой плантации, а сегодня отправляется на лагуну, чтобы вкусить приключений под водой.

Давно пора! Ведь Полинезия — это не только то, что находится на поверхности, но и то, что под водой. Атоллы Туамоту до сих пор богаты подводными садами, которые придают такой яркий колорит Южньгм морям.

— Страшно хочется съездить на рифы, — заметил я как-то в присутствии таитянина-полукровки Сержа Арну.

— Хочется? Прекрасно. Поедем с одной парой туристов из Бордо.

Серж Арну — мастер подводного плавания. Несколько дней назад он прилетел на Рангироа, чтобы в этом сезоне исполнять обязанности инструктора. По поручению Средиземноморского клуба он сопровождает туристов-аквалангистов, когда тем приходит охота пошнырять среди здешних рифов. С Сержем я познакомился в Папеэте на приеме, устроенном по случаю отплытия «Мейлис» к островам Туамоту. Этот прощальный прием наглядно продемонстрировал мне, что на яхте вполне могут поместиться пятьдесят человек, и при этом так, чтобы можно было разносить вино, бутерброды и пирожные.

Наконец-то он настал, долгожданный день: мы отправляемся на рифы. Выезжаем на моторной лодке. Серж, Жерар, супружеская пара из Бордо и я. Жерар выжимает из мотора все, на что тот способен. Мимо борта проплывает знакомая панорама Типуты. На главной улице деревенские женщины — носят воду, качают грудных детей. Спокойный будничный ритм жизни деревни Туамоту.

В отдалении под тенью мощного дерева сидит у берега полная женщина и плетет циновку из пальмовых листьев для стен будущего дома. Чтобы покрыть стены нового фаре, потребуется около трехсот пальмовых листьев. Все время, пока я жил в деревне, продолжалось строительство бара и бунгало для туристов, а в ближайшем будущем по ту сторону пролива предполагается построить отель. Деревня Типута до сих пор не знала нашествия доллароносных туристов, так как гостей негде разместить. В будущем — а оно вот-вот наступит — атоллы станут Меккой аквалангистов всего мира.

Утратив интерес к деревне, я оглядываю лагуну. Есть на что посмотреть! Метрах в пятидесяти от берега по голубой воде лениво ползают лодки. В них суетятся рыбаки, ловко проверяют сети или опускают в воду очередные металлические клетки — ловушки для рыбы. Такая клетка имеет вход с вогнутой внутрь решеткой, чтобы, оказавшись внутри, рыба не могла выплыть обратно. В центре ловушки есть еще одна небольшая клеточка, в которой находится приманка: рыбный фарш.

— И много они добывают? — интересуюсь я.

— Когда как, — отвечает Серж. — Вообще-то на атоллах рыба клюет хорошо. Попадаются рыбы-попугаи, метровые окуни, жирные тунцы. Животных на наших островах почти нет, зато морская фауна богатейшая.

Лагуна обильна рыбой, осьминогами, различными панцирными, моллюсками, но чтобы отделить моллюска от скалы, приходится нырять, да и рыбу ловить — нужна сноровка. К тому же надо уметь отличать съедобные виды рыбы от ядовитых. Правда, случаи смертельного отравления рыбой в Полинезии редки. Опытный взгляд островитянина мгновенно отличает опасную добычу по ее чуть заметным особенностям строения и сухой печени. Согласно общепринятому мнению, причиной токсичности рыб является живой коралл, моллюск, который в некоторых местах и в определенные периоды времени делается ядовитым.

Старая поговорка Южных морей гласит: «Если дашь бедняку одну рыбу, дашь ему пропитание на день. Если научишь его ловить рыбу, накормишь его на всю жизнь». Поговорка вполне оправдывает себя здесь, на Туамоту. Еще Бугенвиль писал, что достойны удивления искусно выполненные приспособления полинезийцев для рыболовства; перламутровые крючки для удочек выглядят так изящно, словно сделаны совершенными инструментами; сети, сплетенные из волокон агавы, похожи на европейские.

В Полинезии распространено много способов рыбной ловли: сетью, ловушкой с приманкой, удочкой, с помощью патиа — длинного копья и примитивным арбалетом с резиновой натяжкой. Охотник опускается под воду и, придерживаясь за коралловую скалу, ждет, когда появится добыча. Полинезийцы никогда не преследуют рыбу, а ждут, пока она, гонимая любопытством, подплывает сама.

Многие охотятся ночью, с фонарем-морипата, яркий свет которого привлекает рыбу. Из пор в коралловых рифах выманивают осьминогов. Солнце сушит их останки, похожие на бумажных змеев. Я видел в деревенских домах челюсти небольших акул и панцири огромных черепах. Иногда их живьем переправляют в Папеэте. На Туамоту не развито промысловое рыболовство. Здесь нет ни рыболовных судов, ни холодильников или плавучих рыбозаводов. Не видел я и катеров, достаточно мощных, чтобы выходить на них в открытое море на лов крупной рыбы, как это делали древние полинезийцы на своих больших двойных лодках. Тем не менее рыбу отсюда вывозят — небольшими партиями на самолетах.

Однако я собирался рассказать о подводной прогулке на рифах. Итак, мы обходим широким полукругом несколько красных буйков, которыми отмечены опущенные на дно клетки-ловушки. Мы осторожно лавируем между коралловыми скалами, поднимающимися почти к самой поверхности. Наконец находим удобное место для спуска под воду. Бросаем якорь на шестиметровой глубине у края мели, неподалеку от берега.

Стоит чудесное безветренное утро. Лагуна абсолютно гладкая, без единой морщинки. Условия для подводного плавания идеальные. В пасмурные и ветреные дни видимость под водой ухудшается, так же как в период дождей или размножения планктона в океане. Тогда воды лагуны становятся мутными. Очень опасно нырять в непогоду у проливов. Из-за разницы в уровне воды в лагуне и в океане возникают бурные «реки», скорость течения которых достигает восьми узлов. Тут уж любой пловец бессилен. Таким образом, аквалангист полностью зависит от капризов здешней природы.

Нас окружает сказочная зеленая тишь. Яркий утренний свет позволяет видеть подводные коралловые сады, которые разрослись в чистой глубине до самого обрыва в бездну. Вода настолько прозрачна, что взгляд проникает на двадцать метров.