Цветок Лилии - Мария Вячеславовна Чепало

Ты умеешь готовить торт?

— Торт? Зачем тебе.

— Ну просто ответь — да или нет.

— Умела когда-то. Даже не знаю… Давно ничего не пекла.

Олег побарабанил пальцами по столу, прожигая взглядом духовку.

— А сможешь сейчас приготовить?

Лида рассмеялась, приняв его просьбу за шутку, но Олег лишь сдвинул брови.

— Наверно, — прозвучало в ответ.

У Макара сегодня было на редкость хорошее настроение. Он даже согласился попить вместе с дядей и Лилей травяной отвар. У Лили в ногах мурлыкала Алиса. Она тоже обрела в этой квартире убежище. Ее никто не пинал, ребра почти зажили, а на ужин каждый день давали кусочки вареной рыбки. Сергей Александрович полюбил эту кошку и даже приспособил под ее миски две жестяные тарелки.

Лиля смотрела на падающий за окном снег.

— Скоро Новый год, — улыбнулась она.

— Так месяц еще ж, — усмехнулся Сергей Александрович. Его большой живот затрясся, а усы поползли к ушам.

— Ну и что? У меня уже новогоднее настроение. У вас есть гирлянды?

Макар и Сергей Александрович переглянулись. Они уже давно не ставили елку, а новогодние игрушки пылились где-то на антресолях, глубоко забытые. Макар принес табурет и начал искать ту самую коробку из детства, чихая от пыли.

Чего только не найдешь на антресолях: сдутый футбольный мяч; колючее покрывало; пожелтевшие от времени газеты, перевязанные соломенной веревкой; лыжные палки, сложенные пополам; порванный зонт; один коричневый ботинок сорок пятого размера; коробка из-под пластилина, с перемешанными цветами, которые все стали коричневыми; детские книжки в советском оформлении, и, наконец, коробка с новогодними украшениями.

Она была небольшой, но туда вместилось очень много всего — и потрепанная мишура, и запутанный дождик, стеклянные елочные игрушки на прищепке. А главное, Лиля отыскала там гирлянду. Она была старая, но такая красивая. Разноцветная, с шишками и фонариками.

Лиля посмотрела на Макара глазами полными надежды.

— Пожалуйста, пусть она работает.

Эта фраза прозвучала не относимая ни к кому, но Макар почувствовал себя ответственным за то, чтобы эта советская гирлянда была жива.

Макар вставил вилку в розетку. Она работала.

Лилино лицо светилось ярче.

Следующие десять минут Лиля и Макар потратили на то, чтобы воткнуть иголки в плинтуса под потолком и повесить на них драгоценное украшение.

Вишенкой на торте погасили свет, и Лиля окунула всех в волшебство наступающего праздника. Они его почувствовали. Пузырьки шаманского щекотали усы Сергея Александровича. Макар смаковал запах мандаринов. Лиля мечтала об оливье с домашним майонезом.

Макар громко вздохнул.

— Мы обязаны поставить елку в этом году.

— Конечно, — подхватила Лиля, — без нее никак. И лучше всего настоящую, чтобы пахла смолой.

Сергей Александрович лишь улыбался.

— Мама ставила под нее мандариновые корочки. А еще всегда вешала шоколадные конфеты, а мы с Андреем их воровали.

Макар смотрел как в Лилиных глазах скачут разноцветные огоньки. В другой комнате зазвонил телефон Сергея Александровича, и он оставил их вдвоем.

— Кто такой Андрей? — спросил Макар.

— Мой брат.

— Не знал, что у тебя есть брат.

— Он умер. — Лиля заметила, как лицо Макара потускнело. — Уже давно.

На ее лице натянута улыбка, а глаза поблескивали от накатывающих слез.

Они сидели на полу по-турецки и смотрели на искусственные звезды. Тишина звенела в ушах. Лиля положила голову Макару на плечо. Он застыл, боясь пошевелиться. Он чувствовал кожей ее тепло. Он хотел ее поцеловать.

— Ты знаешь… Я так рада, что нахожусь сейчас здесь. Что твой дядя такой хороший человек… Не знаю, что бы я без него делала. Где была бы сейчас.

Слова сами рвались наружу. Шли от сердца, которое вот-вот разорвется бурей эмоций, вызванных Лилиной сентиментальностью.

— А я рад, что у него появилась ты, — сказал Макар, и это была чистая правда. Дяде будет легче переживать то, что скоро нагрянет. Он не будет в одиночестве.

Слеза скатилась с Лилиной щеки и упала Макару на руку.

— Давай почитаем? Я принесла новую книгу. Тебе должна понравиться.

Лиля встала с пола и направилась к Макару в комнату.

— Иди, я сейчас.

Через несколько минут после этих слов случилось две вещи: Лиля заметила «Искупление» на полке у Макара, и в дверь позвонили. Сергей Александрович пошел открывать, а Лиля, не сдержав удивления, взяла книгу. Как она раньше ее не замечала?

Она, как всегда, открылась на привычной странице. На Лилию смотрела незнакомка, и ее взгляд показался недобрым. Ревнивым. Но кто из них ревновал? Конечно, эта девушка. Лиля почувствовала себя третьей лишней и залилась краской. И вдруг в голову что-то ударило. Что-то горячее и острое.

Пришло осознание.

Это она. Лиля. Это Лиля ревновала.

Фотография не может чувствовать.

Когда Лиля оторвала взгляд от незнакомки, увидела Макара. Он стоял растерянный в дверях.

— У тебя сегодня день рождения? — спросил он.

Лиля опешила. Откуда ему известно?

Не успела она ничего ответить, как увидела за спиной Макара своего отца. Он держал в руках неказистый кривой торт, с кучей свечек. И капающим на крем воском.

— С днем рождения, — сказал отец.

Лиля впала в ступор.

Квартира погрузилась в немоту.

Всем было неловко.

— Не хочешь загадать желание? — неуверенно спросил отец.

Лиля смотрела на маленькие огоньки и всей душой желала провалиться сквозь землю. Она за метр учуяла запах алкоголя, исходивший от ее отца.

— Спасибо, — шепнула она, но свечи не задула.

Отец замялся, переступая с ноги на ногу. Он растерянно смотрел то на Лилю, то на Макара.