Девочки мадам Клео - Люсьен Гольдберг

– Не совсем так, мистер Риццо. – Сандрина откинула назад густые темные волосы. – Не каждая может себе это позволить. Кто не может, носят «Адольфо».

– Иначе говоря, лучше одевается та, что лучше трахается? – спросил он, поднимая брови, как это делают мужчины типа Риццо, когда говорят о чем-то, связанном с сексом.

– Нет, та, у которой мужчины лучше, – подмигнула ему Сандрина.

Когда принесли выпивку, Барри отхлебнул изрядный глоток, с шумом выдохнул и наклонился к ней.

– Надеюсь, ты не очень расстроилась из-за этой накладки с твоим наследством? – спросил он, похлопывая ее по руке. – Там жесткие условия, но я надеюсь, что мы найдем лазейку. Все будет зависеть от того, удастся ли нам заполучить нормального судью, когда мы подадим иск...

– Иск? – простонала Сандрина. – Это может продолжаться бесконечно. А что я буду есть до тех пор, чем платить за квартиру?

Барри поерзал на стуле и наклонился еще ближе.

– Да, вот о чем я хочу поговорить с тобой, пока не появился этот парень. Берк-Лайон – человек больших возможностей. Я имею в виду, что он – посредник, у которого прекрасные, да что там, лучшие связи в мире! Ты понимаешь, о каких делах идет речь.

– Хватит трепаться, Барри, – твердо сказала Сандрина. – Чем именно он занимается?

– Он... ну, скажем так: занимается поисками своего рода талантов на очень высоком уровне.

– Поисками талантов? – Сандрина нахмурилась. – И он хочет познакомиться со мной? С чего это вдруг... – размышляла она вслух. – А... впрочем, кажется, я начинаю понимать...

– Это тот самый человек, который купил телефонную книгу Анжелы.

Сандрина уставилась на него.

– Купил книгу Анжелы? О чем ты говоришь, Барри? – повышая голос, спросила она.

Он схватил ее за запястье:

– Держи себя в руках, детка. Такое довольно часто случается. Подожди, я расскажу тебе обо всем остальном. Ты, надеюсь, не против водить знакомство с самыми известными людьми – знаменитыми политическими деятелями, миллиардерами? И не в гостиничных номерах или где-то украдкой. В их домах, на их яхтах, на их вечеринках. Вот какая у тебя перспектива это покруче, чем быть девчонкой, которую трахают по вызову. Как знать, кисуля, такая красавица, как ты, может и замуж выйти. Такое уже не раз случалось. Ну? Что? Я тебя спрашиваю.

– Притормози, Барри! – Сандрина несколько успокоилась, но еще не вполне.

– Ну... что ж... – Барри выглядел обиженным.

– Полагаю, сейчас ты начнешь убеждать меня, что и трахаться ни с кем не придется. Они будут любить меня за мой «природный ум»?

Лицо Барри прояснилось:

– Представь себе, Сандрина, секс здесь действительно только малая часть дела.

– Да брось ты, наконец. – Она закатила глаза.. – Это из той же оперы, что и «чек уже выслан» или «я только на пару сантиметров вставлю – и все». Не забывай, с кем разговариваешь!

– Послушай, Сандрина. – Он опять начал злиться. – Ты ведь ничего не потеряешь, если поговоришь с этим малым. Это будет просто собеседование. Я ведь о тебе пекусь, кисуля!

Сандрина отхлебнула виски.

– Хочешь сказать, я должна пройти просмотр? – резко спросила она. – Какая наглость!

– Они ведь не берут кого попало, детка, можешь проверить. На Калифорнийском побережье платят десять штук только за их телефонный номер. А здесь еще больше. Спроси у Анжелы. Она продала им что-то около трех дюжин фамилий, но Берк-Лайона заинтересовали всего несколько девушек, и ты – одна из них. – Барри неодобрительно развел руками. – Мне казалось, тебя это заинтересует.

– А почему я? – недоверчиво спросила она.

Барри что-то пробормотал, уткнувшись в свой бокал.

– Что?

Он взглянул ей в глаза:

– Потому что я рекомендовал тебя.

– Ты сообщил ему, кто моя мать, да? – Она не отводила глаз. – Барри Риццо, ты проходимец.

Он поднял вверх палец.

– Да, ладно, но я ловкий проходимец и заботливый проходимец, который сказал им также, что ты красива и шикарна, что ты говоришь по-французски. Такой проходимец заслуживает снисхождения. – Он скорчил недовольную гримасу. – Я тебе друг, детка. Поверь мне.

Кое-что в словах Барри заставило ее задуматься. Как бы он ни приукрашивал картину, просматривались некоторые шансы, возможность встретить богатого человека который разрешит все ее проблемы.

«Какая ирония судьбы, – подумала она, – что ее мать занималась, в сущности, тем же».

Всю жизнь Сандрина привыкла слышать о таланте матери, изобретательности ее ума, тогда как в действительности мать преследовала простую цель – быть на виду у всех, пускать пыль в глаза, заманивая в ловушку мужчин, которые бы поддерживали ее материально или, как в случае с Джеми, удовлетворяли ее гипертрофированное тщеславие. Предложение Барри, по крайней мере, давало надежду на лучшую жизнь для нее самой, для Марти, а может быть, и для Сью-Би.

– С кем еще из девушек он собирается встретиться? – спросила наконец Сандрина.

– Пока не знаю, выбрал ли он кого-нибудь еще, но... – Барри как будто осенила идея. – Как насчет твоей соседки?

Сандрина отшатнулась от него:

– Барри Риццо! Где твои убогие гангстерские мозги! Сью-Би не проститутка. Она очаровательная невинная девочка из Техаса.

– Конечно. Но ты сама говорила что она жила с Омаром Заки.

– Барри, – возразила Сандрина – она же была у него медсестрой.

– Ерунда. Я знаю Заки.

– Боже, Барри! Какие у тебя грязные мысли!

– Посмотрим. – Он сделал знак официанту, чтобы тот наполнил их бокалы. – Сейчас не время спорить об этом. Наш приятель появится с минуты на минуту. Ты готова?

– Что будет, если я ему подойду?

– Тогда ты полетишь вместе с ним на «конкорде» в Париж, во Францию, чтобы познакомиться с главным лицом этой фирмы. Я договорился, что ты можешь взять свою подругу. Будет она участвовать или нет – все равно. Что ты скажешь?

– Подумаю, – ответила она без особого энтузиазма. – А какова роль этого парня? Что-то вроде сутенера еврокласса?

– Нет-нет-нет, – как пулемет затараторил Барри. – Он только знакомится с новыми девушками и рекомендует их своей хозяйке. А она уже проводит подробное собеседование.

– Она? А кто она?

– Ее называют мадам Клео.

Соломинкой для коктейля Сандрина чертила маленькие кружочки на скатерти. Она не хотела, чтобы Барри заметил, какое впечатление произвело на нее это имя. Любой девушке, занимающейся ее ремеслом и обладающей хоть каплей честолюбия, это имя было знакомо. Оно было известно во всем мире каждому не ограниченному в средствах прожигателю жизни.

– Ну что ж, Барри, – сказала она. – Я поеду, хотя бы для того, чтобы узнать, каково это летать на «конкорде». И еще...

– Что, детка?