Роковой поцелуй - Блэйн Андерсен

— Подожди, — Кейрон наклонился над столом, поймав ее за руку. — Тост! Я пью за мою замечательную невесту. Пусть ничто не разлучит нас никогда!

Элис снова подняла бокал — ее зеленые глаза блеснули каким‑то чудесным светом:

— И за моего супруга — который вернул меня к жизни. Вино было теплое и крепкое, его тепло разлилось по ее телу, дышать стало легче.

— Ну попробуй баранины. У нашего повара будет разрыв сердца, если он увидит, что мы не притронулись к его кушаньям. — Кейрон отрезал сочный кусок, полил его соусом и поднес ко рту Элис.

Со стороны это выглядело, наверное, так, как будто взрослый кормит ребенка — странно и непривычно. Тем не менее она послушно раскрыла рот. Она и не ожидала, что это так вкусно.

— Нравится?

— Да, — Элис проглотила мясо.

— Мне все у тебя очень нравится.

Кейрон не спускал с нее глаз, и она опять покраснела в лучах такого откровенного обожания. Его внимание ей льстило, Элис отпила вина из бокала, обронив несколько капель.

— Ой, платье — от вина пятна останутся!

— Ничего страшного, — Кейрон встал, обошел вокруг стола, обмакнул свой носовой платок в стакан с водой и аккуратно, круговыми движениями начал стирать следы от вина на платье. — Вот и все. — Элис поднялась, чтобы ему было удобнее, и покачала головой — такая она неаккуратная!

— Еще много еды. Может, сядешь?

Она снова покачала головой:

— По правде сказать, я думаю о другом.

— И я тоже, — Кейрон шагнул к столу, взял ягоду малины, обмакнул ее в сливки и показал ей как некий приз, который надо заслужить.

— Может быть, перейдем к десерту? — сказал он.

Элис посмотрела на него, не вполне уверенная в том, что он имеет в виду. Между тем, Кейрон положил ягоду себе в рот. Вот так приз! Но нет. Он привлек ее к себе, наклонился, она раскрыла рот, и сочная ягода каплями нектара оросила ей язык. Она не могла бы сказать, что было ей слаще: малиновый сок или его страстный поцелуй; Элис закрыла глаза и тут же в испуге открыла, почувствовав что‑то холодное на шее. Ну, этот Кейрон совсем как мальчишка. Взял и размазал по ее шее крем, прямо до… того места, где начинается вырез платья. Она даже вздрогнула от ощущения холода. Но тут же опять вздрогнула — нет, задрожала от удовольствия: вслед за пальцем он прошелся по той же дорожке своим языком. Это было как ожог, от которого, однако, почему‑то похолодело в спине. Кейрон почувствовал ее реакцию и удовлетворенно, опять‑таки как‑то по‑мальчишески расхохотался.

Элис больше его не стеснялась. Больше того, его смех произвел неожиданный эффект. Ее тоже охватил приступ смеха, который прошел только тогда, когда она оттолкнула его от себя.

Кейрон поднял на нее глаза, в них была обида.

— Вот уж не думал, что мои шутки не вызовут ничего, кроме смеха.

— Да нет, я просто сама не знала, что может быть так: щекотно.

— Я уже больше не могу, — Кейрон вновь привлек ее к себе и стал покрывать частыми, влажными поцелуями каждый дюйм ее шеи и плеч. И каждый поцелуй вызывал у нее вскрик‑стон. Она уже почти не помнила себя. Он продолжал свою пытку: вверх — вниз, вверх — вниз и остановился, наконец, на ее ухе.

— Хватит, — выдохнула она почти уже без сил.

— Это только начало, любимая.

Он снова прикоснулся к ее губам, и она почувствовала сладкий аромат малины.

— Элис, — шепнул Кейрон, на этот раз как‑то торжественно, и с какой‑то неведомой ей еще силой. Он крепко прижал ее к себе, его уста слились с ее, его язык затеял у нее во рту какую‑то сумасшедшую, страшно возбуждающую игру. Ласки его стали требовательнее, настойчивее. Его нежные, но чувствительные укусы — нижняя губа теперь наверняка распухнет! — отозвались сладкой болью где‑то внутри. Она застонала и еще сильнее прижалась к нему. Внезапно она почувствовала, что уже летит куда‑то: это Кейрон поднял ее как пушинку и перенес — осторожно и нежно — на край кровати.

— Сними это… Я хочу видеть тебя всю.

Элис сама внутренне поразилась тому, как беспрекословно она подчинилась этой его просьбе‑приказу. Еще ни один мужчина не видел ее обнаженной. Но руки Кейрона превратили ее в рабыню, теперь она понимала, что не может отказать ему ни в чем.

— Пуговицы… Помоги мне…

Она отвернулась и почувствовала холодок — пальцы Кейрона прошлись сверху вниз, освобождая петлю за петлей. Она медленно повернулась к нему. Глядя ему прямо в глаза, она стянула сперва один рукав платья, потом другой. С тихим шорохом упал на пол корсет. Под его жгучим взором она поспешно сбросила с себя юбку, потом — все остальное — и вот она перед ним обнаженная, и лишь темное пламя рубинов нарушало — нет, подчеркивало — снежную белизну ее кожи.

Дыхание Кейрона стало неровным, порывистым. Как долго он ждал этой минуты! Он сорвал с себя одежду и приник к ней. Но нет, не надо спешить…

Как в молитве он сложил руки, потом вытащил одну за другой шпильки из ее прически. Она слегка тряхнула головой, и ее шелковистые волосы рассыпались по плечам, почти закрыли изумительные выпуклости ее напрягшихся грудей. Нет, больше терпеть эту муку нет сил!

Уже почти теряя контроль над собой, он обнял ее за талию. Элис чуть не задохнулась от этого прикосновения, глаза ее говорили: да, да, да… Кейрон прижал ее к себе: ощущение бархатистой кожи ее живота и отвердевших, горячих сосков сводило его с ума.

Он нетерпеливо отбросил одной рукой атласное покрывало и ласково увлек ее в тепло их брачного ложа. Ее волосы разметались по подушке как языки пламени. Кейрон погрузился в их мягкую волну, вдыхая запах роз, только что бывших здесь, а теперь упавших на пол.

Слов не было — и они были не нужны. Красноречивее всего стал язык ласк. Его прикосновения обжигали как огонь; соски ее грудей, и без того уже твердые, стали как камень.

Его рука двинулась дальше, вниз. Вот она остановилась на ее атласном животе — и ниже, ниже… Элис вся напряглась. Как ей хотелось слиться с ним в единое целое!

Кейрон понял ее желание. Его пальцы уже тянулись к самому сокровенному. До этого Элис не могла высказать словами, чего она желает больше всего, но теперь сомнений не было. Его пальцы приближались к самому порогу, за которым ее ждет уже какое‑то совсем уж неземное, еще неведомое наслаждение…

Губами и языком Кейрон продолжал ласкать ее грудь — и как! Элис в экстазе погрузила свои пальцы в соломенную копну его волос. Каждое прикосновение его губ пробуждало в ней какие‑то новые ощущения и огнем охватывало все ее существо. Она вся дрожала от страсти.

Кейрон мягко развел ей ноги, и его пальцы скользнули в ее влажное лоно. С ее уст сорвался крик восторга.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});