Без воздуха - Загорцев Андрей Владимирович

Немного подумав, я предложил каплею вывести еще одну линию подрыва на дымовые патроны, которые надо расположить перед позициями троек. Дым замаскирует наш отход по почти что открытой местности.

Каплей поставку дымовой завесы одобрил. Со своей стороны он предложил установить американские «Клейморы» с обратной стороны дороги, напротив нас. Мысль командира до меня дошла. Если мы остановим колонну путем подрыва головной и тыловой машин и начнем обстрел справа, то противнику придется спешиваться и занимать оборону слева, как раз в том месте, где установлены мины. Теперь мне еще придется рассчитывать участок местности и время подрыва головной и тыловой машин.

Я доложил командиру, что первую мину установлю в ямках декоративных деревьев. Мое предложение каплей отверг.

— Подумай сам. Они пустят головной дозор за несколько сотен метров впереди себя. Тот подойдет к этим деревьям, начнет их вытаскивать, чтобы машины проехали, а тут провод. А куда он ведет? Да прямо к минеру! Нет, лучше метрах в десяти дальше деревьев установи. Тогда голова колонны втянется на подъем. Все машины окажутся на узком участке. Вот тут-то и надо будет рвать одновременно головняк и тыл.

Да, работы до следующего утра полно. Тем более что то место, которое мне определил Поповских, сильно проигрывало в тактическом плане. Мне придется сидеть ближе всех к колонне в огромном раскидистом кусте, росшем в самом начале склона, метрах в двадцати от дороги. Меня легко можно будет обойти сзади.

Однако чего это я раскис? Ведь эту самую еле видимую тропку, ведущую в обход куста, тоже можно заминировать. Точно, поставлю нашу родную Ф-1 на растяжку вместе с дымом. Нет желания попасть под раздачу с тыла. Когда дым сработает, я смогу быстренько выскочить из куста, поменять позицию и обстрелять противника, совершающего обход. Мне пришлось просчитать место установки гранаты. Не хватало еще своих осколков хапнуть.

Пока я этим занимался, Саня Федосов с тремя матросами прогулялся до юго-западного выхода из оврага. Там над узким поворотом нависал огромный земляной выступ. Разведчики просто подрыли его лопатками. Он начал тихо осыпаться и сползать вниз. Через час дорога была перегорожена оползнем, выглядевшим вполне естественно. Все это мероприятие прошло тихо, мирно, без каких-либо приключений.

К рассвету мы выбились из сил, но все позиции были оборудованы и замаскированы.

— Группа, по местам! Включили приемники! Все в режиме ожидания! — глухо скомандовал Поповских.

Я добежал до своего укрытия, осторожно раздвинул ветки, забрался внутрь куста, стараясь ничего не стронуть с места, аккуратно улегся. Расстегнул сумку минера, достал машинку, подсоединил провода. Раздвинул сошки пулемета, повернул козырек бейсболки назад и начал моститься, выбирать самое удобное положение.

Так я пролежал пару минут.

Потом в наушнике раздался голос каплея, говорившего по-английски:

— Довожу до всех! Сестренки готовятся к выезду на бал! Движение начнется примерно через час! У кого станции — подтвердить тоном!

Запикали тоны подтверждения. Мне командир тоже мог бы станцию дать. Хотя ну ее, от греха подальше! Все-таки вес дополнительный, а еще каплей начнет какие-нибудь указания давать и требовать доклада. Поэтому я и с приемником посижу.

Янки собирались в дорогу гораздо дольше, чем час.

— Внимание, выдвигается пеший дозор! — оповестил нас Поповских.

Накатывающий сон как рукой сняло. Ну, начинается. Где этот дозор? Почему так медленно двигается?

Вскоре он показался. Вот они, рейнджеры. Бинокль у меня есть, можно в подробностях рассмотреть, что за противник у нас. Солнца нет, оптика бликовать не должна.

Пеший дозор состоял из пятерых бойцов. По всей видимости, эти парни недавно сюда прибыли. Комбезы и каски новые, еще не сильно потертые. Ранцев за спиной нет, на всех жилеты с подсумками. Идут по-походному, в колонну по одному, винтовки за спиной, не торопятся. У одного за спиной коробка радиостанции с антенной-штырем. Непонятно, кто у них старший. Шагают, о чем то разговаривают. Остановились почему-то. Связист присел, снял с помощью других станцию. Ждут. Опустились на корточки, закурили.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Из-за поворота перед подъемом появился еще один человек, на вид гораздо интереснее всех остальных. Форма на нем другая, потертый маскировочный костюм. Несмотря на жару, он в куртке, поверх которой надет разгрузочный жилет. На голове вместо каски широкополая черная шляпа с хвостом леопарда, точно таким же, как у нашего Зеленого на кепке. Самое интересное, что даже в бинокль можно разглядеть лицо типичного североамериканского индейца.

Этот тип, скорее всего сержант, подошел к рейнджерам, ожидающим его и начал раздавать им удары в фанеру. С одного парня слетела каска. Он высоко задрал ноги и плюхнулся на спину. Чернокожий радист, сидевший на корточках и куривший, получил прикладом винтовки в каску, откинул в сторону бычок и резко вскочил.

Даже на таком расстоянии до меня долетали слова индейца:

— Черви, мать вашу! Группа Лепски вам не пример, а там были псы войны, не чета вам, ублюдки мамины!

Сержант построил своих людей и начал им что-то втолковывать. Все они снова начали движение, но теперь шли совсем по-другому. Рассредоточились с двух сторон дороги, расстояние между ними по пятнадцать-двадцать метров. Стволы смотрят в стороны склонов. Рейнджеры постоянно оглядываются назад, чтобы держать друг друга в зрительной связи. Старший с радистом идут в конце. Бойцы смотрят по сторонам и под ноги, постепенно забираются вверх. Сержант иногда останавливает разведчиков взмахом руки и сам внимательно оглядывается по сторонам. Какой-то непростой этот индеец. На матерого охотничьего пса похож.

— Пианист, смотри на того, что в шляпе с хвостом! Таких персонажей снайпер первым делом выщелкивать должен, — появился в эфире каплей.

Ждем, пропускаем. Снова мандраж. Будь рейнджеры одни, без своего непонятного сержанта, я бы даже не волновался. А этот тип ведет дозор осторожно, высматривает, вынюхивает, того и гляди вскроет наши позиции.

Постепенно американцы подтянулись до моего куста. Пыхтенье слышно вполне отчетливо. Первая пара прошла мимо, не заметив ничего. Вторая тоже. На мой уровень вышли радист с сержантом и ни хрена не прошли мимо.

Индеец остановил дозор, опустился на колено и начал пристально смотреть в сторону моего куста. Я заранее натянул капюшон маскхалата на голову и вжался в ветки. Сердце глухо застучало.

— Рэмбо, ну-ка бегом к вон тому кусту! Осмотри его со всех сторон! — приказал кому-то сержант. — Радист, на месте! Куда сорвался, канзасский выблядок?!

Я чуть приподнял голову, пытаясь разобраться в происходящем. Неужто меня сейчас обнаружат? Придется раньше времени вступать бой, а это провал всей засады.

Один из рейнджеров направил ствол винтовки на куст и начал медленно приближаться к нему. Индеец готов был стрелять в ту же сторону. Рейнджер подошел прямо ко мне и подвигал стволом ветки. У меня сердце замерло. Ни хрена он не увидел! Ему надо было самую малость опустить взгляд.

— С другой стороны посмотри! Быстрее шевелись! — скомандовал сержант.

Янки с типичным унылым лицом итальянца-макаронника начал обходить куст, пошебуршил ветками поверху, проводов не заметил. Потом до моего слуха донеслось журчание. Этот незадачливый Рэмбо решил заодно справить малую нужду.

— Сэр! — проорал он через несколько секунд.

У меня чуть сердечный приступ от его крика не случился. Неужто он провода нашел или леску растяжки увидел?

— Ты там уже первую кровь что ли пролил Джон? — отозвался сержант.

— Тут тропка! Можно с дороги этот куст обойти, а так никого нет. Я иду обратно?

— Давай.

Рейнджер вприпрыжку побежал к дороге.

— Рэмбо, макаронная твоя морда, только не ври мне, что в тебе, как и во мне, есть кровь индейцев! Если что не увидел, вечером в село к Нуенгу за пойлом пойдешь! У сержанта Виннету последний патруль сегодня, — выдал индеец и снова махнул рукой, приказывая начать движение.