Темная душа: надо память до конца убить - Ирина Павловна Токарева

я к вашим услугам, Ваше Высочество… В какой проблеме могу быть полезна? – вежливо спросила она.

Принц по-кошачьи прищурил черные глаза с густыми ресницами.

– Не нужно высочеств, Кэт. Вчера я просил вас звать меня по имени. Сегодня повторяю просьбу. Пусть между нами не будет титулов.

– Пусть, – согласно кивнула девушка, – Самир. И, тем не менее, возвращаясь к теме разговора…

– Вы считаете, у меня есть проблема? – блеснул он зубами, показавшимися особенно ослепительными в обрамлении черной короткой бородки.

– Проблемы есть у всех, Самир, даже у принцев, – вернула улыбку Кэт, – Вся разница в ресурсах и возможностях их решения.

– Поверьте, мои ресурсы неограниченны.

– Не сомневаюсь.

– И проблемы я решаю всегда. Причем редко покидая ради этого дело, которое занимает меня на момент возникновения задачи.

– Тогда мне особенно льстит ваше присутствие здесь. Но еще больше оно меня удивляет. Хватит ли моих скромных возможностей на решение задачи, которая заставила вас разбираться с ней лично, без посредников?

Он весело рассмеялся и воздел руки в жесте молящегося.

– Видит Аллах, вы поразительная женщина! Стараетесь сделать все, чтобы у желающего иметь с вами дело это желание отпало. Но, о чудо, оно лишь крепнет с каждой минутой разговора!

Его веселость понравилась Кэт. Она расслабилась. Впервые с начала рабочего дня.

– Сколько же вы будете держать меня в неведении, Самир? Говорите, с чем пришли!

– Хорошо, – притушил улыбку он, – Я не буду ходить вокруг да около. Моя проблема – вы.

Округлив глаза, Кэт отстранилась от разделяющего их стола. Маленького, вдруг показавшегося ей смешной преградой.

– Я?

– Вы, – подтвердил он. – Я хочу предложить вам работу. Чтобы вы не отказались, пришел сделать это лично. И заодно еще раз потешить взор вашей красотой.

– Надо же, – последнюю ремарку Кэт намеренно пропустила, – Я боюсь представить себе, какая роль уготована мне в свите арабского шейха.

– Самая почетная, – уверил он. – Я хочу, чтобы вы согласились заняться дизайном моей квартиры в Нью-Йорке.

Она растерялась. В принципе, ей следовало бы догадаться сразу, с чем он к ней пожаловал. Работать на шейха, обставлять его жилище… А что, надо признать, заманчиво звучит.

«Наверное, это было бы интересное сотрудничество», – невольно подумала она, глядя в ястребиное, волевое лицо сидящего напротив мужчины.

– Понимаете, Самир, – сказала Кэт, – Я бы заинтересовалась вашим предложением в иных условиях. Но я работаю. Я занята. И своими обязанностями не пренебрегу. Как бы обаятельны вы ни были.

На последнюю фразу принц отреагировал смущенным мальчишеским румянцем.

– Я и не думал отрывать вас от основной деятельности. Разве не получится совмещать два дела? – спросил он. Кэт очередной раз подумала, что его деликатность не сочетается ни с его гордой внешностью, ни с положением.

– Как вы себе представляете это?

– Я найму вам помощников, которые будут осуществлять ваши распоряжения. Я сглажу все неудобства, которые станут возникать у вас в ходе работы на меня. Вы не будете ограничены во времени и средствах. Работайте, когда вам удобно, как вам удобно, с какими пожелаете материалами! Вам стоит лишь захотеть, и все что не попросите, будет моментально доставлено.

Он перевел дыхание.

– Я хочу, чтобы вы смело фантазировали, Кэт, задействовали в полной мере свой потенциал, творили! Вас ждут огромные пространства, где вы сможете расправить крылья!

Кэт думала остановить его, но слишком живое воображение уже вовсю разворачивало перед внутренним взором заманчивые картины.

Его спальню она оформила бы в темно-синих и фиолетовых цветах с золотом, эмалью и перламутром, волшебных красках арабской ночи. Восточная нега, замысловатая вязь арабесок на сводчатых потолках, сияющий мрамор полов, древесный узор на драпировках и стенах….

– Зачем вам это? – резко спросила она, усилием воли наступая на глотку своему воображению, – Чтобы я фантазировала и расправляла крылья? Какая в этом польза лично для вас?

– Самая непосредственная, Кэт! – изумился он ее непониманию, – Вчера я был покорен обстановкой этой комнаты. Я хочу, чтобы мой дом выглядел также! Прерафаэлиты, вы сказали вчера?! Смогу ли я найти в Нью-Йорке подобного вам специалиста по прерафаэлитам?

Кэт посмотрела в драгоценные глаза принца с мягкой иронией.

– Легко, Самир. Я далеко не единственная в своем роде. Вы же не ограничены в ресурсах – в вашем распоряжении не только Нью-Йорк, но и вся Америка, Европа. Я лично вам могу порекомендовать настоящих гениев дизайна, до которых мне очень далеко. Хотите?

– Не хочу. Артур меня убедил, что более подходящего, чем вы, кандидата для реализации моей задумки не отыскать, – упрямо ответил Самир. Его ладонь будто невзначай передвинулась по скатерти ближе к ее пальцам, – он советует мне лучшее, с чем сам непосредственно знаком.

– Не понимаю, почему Артур порекомендовал меня. Ему известно, как я занята.

– Это последнее, о чем вам стоит беспокоиться.

Кэт промолчала, перестав улыбаться и отведя глаза.

– Ваше молчание, – прищурился он, – нельзя истолковать, как знак согласия? Я прав, Кэт? Чем я вас обидел, скажите…

Было видно, что ее поведение расстраивает его. Кэт поняла, что перегнула палку, слишком рьяно демонстрируя непреклонность. Ведь если по-честному, ничего особенного он ей не предложил. А вел себя, надо отдать ему должное, очень вежливо.

– Самир, – примирительно произнесла она, снова встречаясь с ним взглядами. – Уверяю вас, я бы приняла ваше предложение при других обстоятельствах. Идея мне по душе. Но все-таки основной круг деятельности очерчен для меня в стенах этой галереи. Нет, вы не обидели меня, ни в коем случае. Напротив, мне приятны и подаренные вами цветы, и эта беседа.

Самир покачал головой так, словно не верил в происходящее.

– Вы отказываетесь, – констатировал он, – отказываетесь, словно я предлагаю вам что-то непристойное, а не выгодное сотрудничество. Я бы наградил вас по-королевски. Вы решительно мне не понятны. Хотя бы подумайте, Кэт!

Последнюю фразу он произнес с такой горячностью, что Кэт ощутила, как покрывается мурашками. Она не шелохнулась, ничем не выдала своего состояния, хотя внутри, в животе, против воли ее, сгустился жар. Принц смотрел на девушку антрацитовыми глазами и, казалось, угадывал ее состояние. Она не отводила взгляда на сей раз, боясь, что он заметит ее волнение, старалась выглядеть нормально, спокойно. «Мы оба прекрасно понимаем, о чем речь. Это не какое-то там выгодное сотрудничество. Нет, Самир. Кэт Шэддикс – единственный в своем роде специалист по прерафаэлитам? Что за ерунда? Разве может заинтересовать английский романтизм восточного человека, привыкшего к роскоши совершенного иного толка? Вы лукавите и клоните в нежелательную сторону»… Она сделала попытку отвлечься от мужчины на окружающих их интерьер. И к своему изумлению осознала, насколько он интимен. Как она раньше этого не замечала? Противоречила Жозефин. А