Скелеты в шкафу - Ольга Болдырева

Однако Талли не спросил. Кажется, задумавшись о чем-то, он даже не заметил ее фразу.

— А у меня отец очень любит алхимию… — неожиданно сказал он, — точнее, не так, у него вообще магических способностей нет. Но до тех пор, пока он не встретил маму, это его и не трогало, хотя эльф, лишенный магии, как понимаешь, — нонсенс. А она, обладая большими возможностями, так его замучила насмешками и напоминаниями о неполноценности, что отцу пришлось заняться алхимией, чтобы хоть как-то восполнить пробел. В чем он, собственно, и достиг определенных высот, а потом обучил и меня, привив любовь ко всяческим экспериментам.

Такая откровенность порядком выбила Юльтиниэль из колеи. То ли эльф привык открываться кому попало, то ли считал, что лучезарная княжна обязана его понять, то ли думал, что дело с плакуньей совсем плохо, и спешил поделиться хоть чем-нибудь. В любом случае такое поведение показалось ей необычным, и Юля решила запомнить это на будущее.

— Мм… непростая у тебя мама… — только и смогла сказать она.

— Спасибо. — Талли неожиданно улыбнулся. — Думаю, ей бы такой комплимент понравился. Хотя мы давно рассорились, по-разному видя мое будущее. Так что я теперь живу своим умом.

Неожиданно эльф замер на месте. Прислушался к чему-то, закрыл глаза. Рит и Альга, казалось, даже дышать перестали. Юльтиниэль тоже затаила дыхание.

— Ты ее чувствуешь? — шепотом спросила воровка.

— Кажется, да, — неуверенно откликнулся Талли, продолжая стоять на месте. — Голова болит, сосредоточиться не могу.

— У нас меньше пятнадцати минут, это теневая сторона! Какой дом? — Рит уже оглядывал тихую маленькую улочку… меньше десяти домов.

Да, плакунья оказалась весьма разумным монстром, затаившись на той стороне деревни, которая должна была первой погрузиться в тень. Там, за домами, еще видны были проблески солнечных лучей, а здесь сумерки уже подкрадывались, наступая на пятки. Юльтиниэль вздрогнула… теневая сторона. Именно! И, не боясь раскрыться перед эльфом, который и без того был занят, девушка потянулась магией к своим спутникам. Она оказалась права — легкая дымка чужого воздействия уже рассеивалась, сделав свое Дело: охотников заставили забыть очевидное — боящаяся солнца нежить всегда выберет теневую сторону, и теперь Допущенная ошибка могла стоить им жизни.

Неужели это Хель? Но зачем ей было влиять на сознание Оррена и его друзей? Отыскать ответ Юльтиниэль не успела.

— Там! — Эльф, резко выдохнул и, не открывая глаз, ткнул пальцем в один из домов.

То, что после воспроизвел Рит, никаким образом не поддавалось переводу на нормальный литературный язык, даже междометия в короткой, но образной речи звучали нецензурно. Впрочем, это было неудивительно — Таллиэль показывал именно на тот дом, в котором они остановились.

— Никогда не мог понять — то ли нас притягивает к неприятностям, то ли неприятности к нам, — ухмыльнулся Рит и первым устремился к дому. За ним поспешил Талли, на бегу плетя какое-то сложное, непонятное Юле заклинание. Она уже собиралась кинуться за ними, как ее властно остановила Альга:

— Кажется, до этого мы говорили о твоей безопасности. Постой, пожалуйста, здесь, пока мы разберемся.

Юльтиниэль послушно замерла на месте, наблюдая, как Рит открывает дверь и осторожно заглядывает в коридор. Талли встал сразу за другом, удерживая в ладонях небольшой яркий шар заклинания. Альга остановилась у низкой калитки, вытащив флаконы с алхимическими составами, — видимо, им она доверяла больше, чем своим кинжалам. Вот Рит позвал хозяйку дома. Юля до предела напрягла слух, пытаясь различить ответ. Но его не последовало. Улицей завладела невероятная тишина.

Казалось, что можно было различить тяжелое дыхание охотников, стук сердца женщины, тревожно наблюдавшей за ними из соседнего дома в небольшую щель ставен, тихое хныканье ребенка в конце улицы.

Рит кивнул своим мыслям и осторожно зашел в дом.

Предостерегающий крик Альги опоздал — плотная тень облака на миг перекрыла заходящее солнце, и в следующую секунду мужчина, словно тряпичная кукла, вылетел обратно на улицу и, не успев сгруппироваться, рухнул на пыльную дорогу. Рука, сжимающая фамильный меч, разжалась. Того мгновения, на которое Талли замешкался, пытаясь понять, жив ли друг, хватило, чтобы выпрыгнувший из темноты коридора ребенок опрокинул эльфа на спину и удлинившимися когтями нацелился в сердце мужчины. Заклинание, потеряв опору, лопнуло, как мыльный пузырь, на секунду ослепив плакунью, — удар пришелся в плечо, и Таллиэль закричал от боли.

Первый флакон, брошенный Альгой, разбился о спину нежити, в воздухе разлился приторный до тошноты запах; но должного эффекта состав не возымел. Плакунья замерла, не решаясь ударить снова, и через мгновение, ловко соскочив с эльфа, увернулась от следующего пузырька. Воровка беспомощно огляделась по сторонам, понимая, что без Оррена и Талли все попытки умертвить плакунью окажутся тщетными. Существо, недавно бывшее очаровательным ребенком, приготовилось к прыжку и торжествующе оскалилось: нижняя челюсть деформировалась, открывая заострившиеся зубы.

Несколько секунд, казалось, растянулись на полвечности, но тонкая багряная полоса уже истаяла за домами, отдавая деревню во власть нежити.

Юльтиниэль, сглотнув, сделала шаг вперед, формируя в руках огненный шар, которым некогда смогла уничтожить демона. Теперь было неважно — узнает кто-то про ее способности или нет.

В противном случае она рисковала вообще никогда не появиться на свет.

— Альга! Имей совесть! — Я настойчиво побарабанил пальцами по двери, уже не надеясь разбудить совесть воровки.

Подруга уже час с лишним оккупировала ванную комнату и, конечно, забыла, что я тоже устал, хочу принять горячий душ, чтобы перестать чувствовать себя болотной лягушкой. И это именно мне, а не ей пришлось сегодня перевыполнять план по освобождению метки Хель.

За дверью раздался смешок, видимо, с совестью Альга давно заключила взаимовыгодную сделку и теперь невероятно веселилась над моими попытками напомнить о том, что эгоизм еще никого до добра не доводил. Как она, с такой любовью к водным процедурам, еще не научилась нормально плавать и панически боялась больших водоемов приличной глубины? Не женщина, а клубок противоречий.

— Оррен, разве я не заслужила возможности расслабиться? — насмешливо пропел голосок довольной воровки. Затем раздался плеск воды, словно Альга не просто нежилась в огромной ванной под тремя слоями ароматной пены, но еще и устраивала там цунами в миниатюре, заливая пол мыльной водой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});