Год Дракона - Вадим Давыдов

Она пробыла в душе не четверть часа, а минут, наверное, сорок. Когда Елена вышла в кабинет, Майзель стоял у окна, глубоко засунув руки в карманы брюк и раскачиваясь медленно с пяток на носки… Услышав ее шаги, он обернулся:

– Отлично. А теперь – сюда, – он опять нажал кнопку на своем чудо-брелке.

Там должно быть минимум сто кнопок, как они там умещаются, как это вообще все крутится, с раздражением подумала Елена. Она увидела, как центральная часть дивана поднимается и превращается в кушетку для массажа.

– Пан Данек, это, наконец…

– Разговорчики. Ложитесь и не забудьте расстегнуть халат.

– А если…

– Не думаю, что третья мировая война начнется именно сейчас.

– Не смешно.

– И не надо.

– Вы чего-нибудь не умеете?

– Многого. К сожалению…

Она легла на кушетку, Майзель скинул свой плащ-пиджак, подошел, одним движением сдернул с нее халат и тут же накрыл большим, пушистым, удивительно нежным полотенцем, достал откуда-то флакончик массажного масла, вылил себе на руки и немного Елене на спину и начал ее разминать.

– Ну-ка, расслабьтесь, – проворчал он. – Я вас не съем…

Лучше бы ты меня съел, подумала Елена. Тогда бы все сразу кончилось… Но промолчала. Он, кажется, правильно это понял и тоже промолчал, – только вздохнул.

Елена на самом деле очень быстро расслабилась и поплыла. И ее развезло так, как никогда не развозило от массажа и даже от занятий любовью – нечасто. Такие у него были руки…

– Ну, как? Чуточку полегче? – спросил он, улыбаясь, и вытирая ладони салфеткой.

– Это восхитительно. Спасибо, – прошептала Елена, все еще лежа с закрытыми глазами и не желая шевелиться, боясь растерять хотя бы капельку волшебного тепла и дрожащей радости в каждой клеточке своего тела.

Он присел на диван прямо перед ее лицом, опять улыбнулся:

– Расскажите мне, пани Елена.

– Что?

– О себе.

– А вы чего-нибудь обо мне не знаете?

– Я ничего не знаю о вас. Это вы знаете обо мне уже практически все. Мне известны лишь факты вашей жизни. Конечно, я читал вас, но это так опосредованно… Кто ваши подруги, друзья…

– Мужчины, – закончила она его фразу.

– Это как раз меня не интересует, – он отрицательно качнул головой.

– Ну, отчего же. Это ведь тоже обо мне…

– Нет. Это не о вас. Это о них. Они мне неинтересны. Если нужно, я их просто вытру, чтобы они не мешали мне разговаривать с вами.

Вот о чем она говорила, поняла Елена. Все мужчины всегда чем-нибудь обижают женщин, а он просто не может это перенести. И реагирует так, как только и может реагировать персонаж его масштаба, – просто вытирает, как след от кофейной чашки на столе. А сам-то?!? Господи, да что же это такое…

– Мне совестно, честное слово. У вас столько дел, а вы возитесь со мной уже часа два, не меньше…

– Я все успею, дорогая. Не волнуйтесь. Послезавтра мы вылетаем в Намболу, так что вы нужны мне в полной боевой готовности.

– Ах, так вот оно что…

– Нет, пожалуйста. Я не хочу с вами сегодня говорить о делах. Я вообще не хочу говорить, я хочу слушать…

То ли он окончательно загипнотизировал ее всем этим, – вниманием, массажем, тихим низким голосом, – то ли по какой-то другой причине, объяснить которую Елена была не в состоянии, хоть убей, но она подчинилась. И, по-прежнему лежа и ощущая умиротворяющее тепло во всем теле, стала рассказывать ему о журнале, о главном редакторе и старинном друге и ученике ее отца Ботеже, о Полине, о Бьянке, которая, будучи глупой болтушкой и болтливой глупышкой, впрочем, премиленькой, умудрялась сверстывать на компьютере несверстываемые в принципе блоки материалов, о том, что она перестала понимать, что творится вокруг нее и с ней, особенно с тех пор, как она узнала его, о том, что она чудовищно устала, что ей хочется просто поваляться на песке у теплого моря и ни о чем, ни о ком не думать, – только о песке и о море… А он слушал ее, улыбался, кивал, где нужно – вздыхал и соглашался, где нужно – хмурился и качал головой или грозно прищуривался… Елена вдруг умолкла и подозрительно посмотрела на Майзеля:

– Вы это подстроили, не так ли?

– О чем это вы?!

– Марта. Массаж. Это…

– Вы слишком высокого мнения о моих талантах провокатора, пани Елена. Вы мне просто ужасно нравитесь.

– Что?!

– Извините. Что выросло, то выросло. Я должен был это сказать.

– Вы… Вы все-таки пытаетесь меня клеить, да?! Я, кажется, вас предупреждала…

– Я вас не клею, пани Елена, – мягко сказал Майзель. – Я даже не ухаживаю за вами, если вы об этом. Я просто даю вам понять, что вы мне ужасно нравитесь. Что я дорожу вашим мнением и… и… и вами вообще. Что вы удивительная женщина, что мне с вами хорошо и интересно, а без вас – пусто и скучно. Что мне приятно доставлять вам удовольствие и видеть, как вы радуетесь и оживаете. И трогать мне вас приятно, я это тоже вовсе не собираюсь от вас скрывать. И я торжественно обещаю вам, что после Намболы – не сразу, может быть, на следующей неделе, но я обязательно отвезу вас в Словению, в Порторож, попрошу Александра сдать нам с вами его летнюю виллу и устрою вам дней десять настоящего курорта, которого у вас в жизни никогда не было – солевые ванны, грязь, море, массаж, минеральный комплекс…

– А гормональная поддержка?

– Если захотите, – он посмотрел на нее без всякой улыбки.

– А вы при этом будете присутствовать?

– Обязательно, – вот теперь он улыбнулся. – Договорились?

– Я должна сказать «нет».

– Не должны.

– Должна. Обязана.

– Нет.

– Да.

– Так да или нет?

– Вы негодяй и провокатор. Вы меня окончательно запутали. Во всех смыслах, понимаете?!

– Ладно. Вернемся к этому разговору после Намболы. Вам и в самом деле нужно отдохнуть и набраться сил. Впереди еще столько всего…

– А вы?!

– А я даже не сплю почти никогда. Ну, разве что по привычке…

– Это правда? – тихо спросила Елена.

– Да. Правда. Мне это чертовски нравится… почти всегда.

– Кошмар…

– Что выросло, то выросло. Одевайтесь, пудрите ваш носик, и пойдем обедать. Все равно вы еще не завтракали…

– Все вы знаете, – пробормотала Елена. – Отвернитесь…

– Доктор, я понимаю женщин…

– Что?!

– Это такой анекдот. Пациент делится с врачом всякими бреднями, пытаясь убедить того, что он сумасшедший, и добивается успеха только тогда, когда заявляет, что понимает женщин.

– Мило. Вы сумасшедший, но совершенно по другому ведомству. Если вас это утешит.

– Обязательно.

– Да отвернитесь вы, черт вас возьми!!!

ПРАГА. ИЮЛЬ

На следующее утро, едва Елена успела переступить порог его кабинета, Майзель сразу же спросил:

– Ну что, вы еще не передумали лететь со мной в Намболу?

– Конечно, нет… Что, прямо сейчас?!

– Ну-ну, не пугайтесь. Не сейчас. Нужно провести кое-какие подготовительные мероприятия. Сейчас появится сотрудник из отдела технического обеспечения, вам придется провести там некоторое время, – Майзель посмотрел на часы на стене, – примерно до обеда. Вам объяснят, что к чему, а я пока съезжу к его величеству. Договорились? Нет-нет, это совсем не больно…

В этот момент раздалась мелодичная трель звонка. Майзель нажал кнопку на брелке, и двери бесшумно разъехались, пропустив кабинет миловидную молодую женщину:

– Доброе утро, пан Данек…

– Здравствуй, Кариночка. Знакомьтесь – пани Елена Томанова. Твоя подопечная на сегодня. Ну, занимайтесь, милые дамы, не смею вам мешать!

Сопровождая Елену к очередному лифту, Карина вводила Елену в курс предстоящих манипуляций:

– Для того, чтобы изготовить экзоскафандр, нужно замерить довольно значительный объем индивидуальных биопараметров. В самом начале проектирования эта процедура занимала несколько недель. Теперь мы справляемся за каких-нибудь пять-шесть часов.

– Это та самая штука, в которой щеголяет наш доблестный спецназ?

– Совершенно верно, – кивнула Карина. – И не только спецназ, но и спасатели Министерства по предотвращению чрезвычайных ситуаций, пожарные… Для каждого – свой. Его еще называют «драконья кожа»…

– Это действительно такая чудодейственная штука?

– Это настоящий триумф современных технологий. Никто больше ничего подобного делать не умеет. В нем никогда не бывает жарко или холодно, он гасит кинетическую энергию пуль, попадающих в него, его волокна многократно увеличивают мышечную энергию своего хозяина… Ну, вы сами почувствуете, какая это восхитительная вещь, когда наденете!

– А за какие заслуги мне предоставили такую возможность, вы случайно не знаете?

– Нет. Эта информация находится за пределами моего уровня допуска. Личное распоряжение Дра… пана Данека. Это все, что мне известно и следует знать… Вот мы и на месте. Прошу вас…

Приложив ладонь к сканеру, Карина открыла дверь и отступила в сторону, пропуская Елену вперед.

Елена вошла в помещение, напоминающее биохимическую лабораторию, разделенную на отсеки молочно-белыми пластиковыми перегородками. Сначала ей дали проглотить блестящую металлическую капсулу, заверив, что это совершенно безвредно и покинет организм в самое ближайшее время совершенно естественным образом. Потом Елену засунули в трубу агрегата, похожего, по ее представлению, на гибрид томографа и ускорителя элементарных частиц, где ей пришлось пролежать довольно долго. А вместо того, чтобы обмерять Елену сантиметром, ее заставили снять абсолютно всю одежду, стянуть волосы на макушке и окунуться по самый подбородок в приятно-теплое желе. Желе почти мгновенно застыло, став похожим на каучуковый облив. Эту заготовку с Елены быстро и ловко сняли, разрезав в нескольких местах безопасным пластиковым ножом.