Тлеющий неон в крови - Фуюцуки Нобу

чего тут все столпились? – выкрикнула в полный голос Лина.

– Да ну‑ка нахуй, это Пауки Аранеи! – вскрикнул один из присутствующих. – Смотрю, Этос тоже позарился на ценный кадр.

– Не то слово! – подхватил один из них, рядом стоящий. – Знаете, вы пришли самые последние, а значит, у вас шанс самый минимальный, поэтому валите отсюда, и плевать, насколько вы сильные, место этого отеля уже застолбил клан Радикалов!

– О чем они? – спросил я Лину.

– В душе не ебу, – пожала плечами подруга.

– А с какой стати этот отель уже успели застолбить себе Радикалы? – спросили с другой стороны.

– Наши люди уже ведут переговоры с Когтями внутри отеля, как видите, прошло уже полчаса, но обстановка до сих пор спокойная, – ответили Радикалы. – Видать, наша сделка прошла успешно.

Не прошло и пары секунд, как мы услышали громкие хлопки, доносящиеся из отеля, а чуть позднее из окна вылетел человек, который упал на асфальт прямо с четвертого этажа, весь в синяках и ссадинах. Все находящиеся на улице вдруг напряглись и затихли. Мы с Линой стояли и недоумевали от этой ситуации, но нам было очень интересно, что же будет происходить дальше.

Следом вылетел и второй парень, из того же окна. Увидев удивленные лица Радикалов, я понял, что их сделка прошла неудачно, по‑моему, все находившиеся около отеля тоже это поняли.

– Твою‑то мать! – выкрикнул один из Радикалов.

– Ха‑ха‑ха! – посмеялся парень из другого клана. – Съел, да? Теперь очередь Гидровертов.

– Иля, мне что‑то все это надоело, давай проверим, что за фигня там творится! – хлопнула по плечу меня Лина и направилась вперед. Я не стал настаивать на обратном, ведь мне тоже это было интересно.

– Эй, куда это вы намылились? – крикнули нам вслед. – Говорю вам, вы последние.

Мы игнорировали его слова и продолжили идти. А все окружающие достали свои ножи и попытались нас остановить, но, к сожалению, это была их самая большая ошибка.

Все, кто вставал у нас на пути, тут же получали по лицу. Нам не приходилось даже доставать наше оружие, мы расправлялись со своими противниками голыми руками.

Одному я выбил челюсть ногой с разворота, Лина простым ударом рукой умудрилась сломать другому запястье. Однако проявление такой силы ни для кого не было помехой, и прямо перед нами встали четыре человека, вооруженных пистолетами и длинными кинжалами.

Мы остановились, но в такой ситуации оставались абсолютно спокойными.

– Кажется, кто‑то очень настойчиво напрашивается, – ехидно бросил я подруге свое предположение.

Линзы от маски Лины ярко замерцали золотистым светом, а все стоящие перед нами начали безостановочно искрить от переплавленных в черепе схемах и биться в судорогах, закатывая от боли свои глаза. Эти бедолаги упали без какой‑либо возможности пошевелиться.

– Она, сука, мозголом! – выкрикнул кто‑то в стороне.

– Кто‑нибудь хочет еще встать на нашем пути? – спросила остальных Лина.

– Гребаные Пауки, как же они меня бесят! – выдавили из себя рядом стоящие бандиты, не попавшие, к их счастью, под действие кодека.

После этих слов дорогу нам никто больше не решился заграждать.

Мы подошли к двери, и Лина громко постучала.

– Ты решила постучать? Серьезно? – удивился я.

Я, покачав разочарованно своей головой, встал в стойку и тут же выбил ее своей ногой, а после вошел внутрь, засунув руки в карманы.

– Ого, вот и мой старый Иля вернулся!

– О чем ты?

– Ты просто в последнее время тихий, словно мышка, а перед Этосом скачешь, как девственница перед старшеклассником, – посмеялась она. – «Простите, босс», «Разрешите, босс». Просто смехота!

– Рот свой закрой, женщина, просто я к старшим отношусь с уважением.

– Ой‑ой! – хоть она и была в маске, но я догадался, что она закатила глаза.

Пройдя мимо ошеломленной сотрудницы на ресепшене, мы поднялись на четвертый этаж отеля. По дороге нам встретились валяющиеся на полу трупы различных бандитов и мародеров, которые, скорее всего, пытались попасть на аудиенцию к хозяину, но их попытки оказались неудачными. Нам не пришлось долго искать его кабинет, потому что увидели около одной широкой двери наибольшее количество бездыханных тел.

Дверь открыта, мы вошли. Внутри был небольшой беспорядок, штукатурка сыпалась с потолка на пол, посередине стоял широкий деревянный стол, а слева – то самое выбитое окно, из которого вылетели непрошеные гости.

Хозяин отеля сидел спокойно и не спеша покуривал свою сигару, дым от которой выветривался сквозняком.

– Добрый вечер, вы, я так думаю, люди Этоса? Чем могу?

– Ты перестал платить нам, – ответил я, закинув правую ногу на лежачего рядом со мной бугая, лицо которого было в крови.

– Напомните, а за что я должен вам платить?

– За то, что даем твоему отелю защиту в этом грязном и порочном районе, дополна кишащем разнообразными уебками, забыл?

– Ах, да, точно. Но я больше не нуждаюсь в вашей защите, а значит, платить впредь не обязан, – холодно ответил хозяин, даже не посмотрев в нашу сторону.

– Видно, ты стал обладать какой‑то невообразимой смелостью, если осмелился от нас отвернуться, – выразилась Лина, наставив на него пистолет. – Я могу прострелить тебе башку и лишить тебя жизни безболезненно, а могу достать нож и превратить остатки твоей жизни в сущий кошмар. Все зависит от того, сколько ты заплатишь мне лично перед своей кончиной. Предательство Этоса равно смерти, так что ты точно уже не жилец.

– Пустой треп! – фыркнул хозяин отеля. – Катись отсюда, Паук, и позови лучше того, кто действительно сумеет наладить со мной партнерские отношения.

Я решил напасть первым. Достав керамбиты, я подпрыгнул и уже был готов воткнуть нож ему в шею. Возможность была идеальная, ведь он даже не шелохнулся со своего места, оставаясь полностью открытым. Но, не успев нанести удар, я почувствовал резкую боль в своем боку и понял, что отлетаю прямиком в окно, на улицу.

Около меня словно взорвалась граната, но дыма или огня не было, лишь синяя вспышка с пролетающим рядом со мной мощным потоком ветра.

Я упал на один из автомобилей, припаркованный на улице. Мне было безумно больно, все тело завывало, я еле поднялся на ноги. Через несколько секунд я увидел, как в том же окне раздался громкий взрыв и оттуда вылетела уже Лина.

Поверить не могу, она тоже не