ВДВ. С неба — в бой - Михаил Скрынников

Через несколько минут враг под натиском разведчиков был повержен, а «стратегически» важный объект был взорван. Маргелов, обращаясь к Пантюшенко: «Давай сюда своих орлов!» Запыхавшиеся, потные и грязные, но довольные разведчики предстали перед самим Маргеловым. Командующий свои войска любил, умел разговаривать с солдатами и офицерами. Войска, и особенно солдаты и сержанты, обожали его. Поблагодарил парней за дерзкие и решительные действия. Троекратное ура еще долго резким эхом разносилось по ущелью и было слышно даже в лагере альпинистов. У одного солдата он увидел окровавленную руку и по-отечески справился о здоровье. Это был разведчик из группы Хабарова. Во время спуска по веревке одна рукавица протерлась, он обжег руку о веревку и до крови содрал кожу. «Вы своими действиями меня не только удивили, но и немного напугали, когда я увидел летящее с диким криком тело, пусть даже и «врага», на землю. Ну а что там у вас наверху, в лагере?» — обратился он к Пантюшенко. Шеф ему вкратце рассказал о ходе строительства горного учебного центра. «Ладно, посмотрю в другой раз, — и комдиву: — Поехали в Фергану, а то нас уже потеряли и, наверное, ищут». Кузнецов выбрал момент, обнял шефа, что-то шепнул на ухо, и тот одобрительно кивнул головой в ответ. Военачальники, довольные увиденным, укатили вниз по ущелью, а мы тоже стали не спеша собирать имущество и готовиться к отъезду. Когда у разведчиков все было готово к отъезду, спустилась группа альпинистов, которые страховали спуск десантников со скалы. Семенов подошел к Пантюшенко и спросил: «Игорь Григорьевич, ну как сработали ребята?» — «На оценку «отлично». Толя», — ответил полковник. «Мы там, наверху, за них переживали, наверное, не меньше вашего, ведь высота большая. Продолжали страховать даже тогда, когда явно почувствовали слабину веревок. Подняться нельзя, чтобы хоть одним глазом посмотреть, как там, внизу, Хабаров накрепко наказал не высовываться и не демаскировать себя». — «Он у нас такой», — поддакнул ему шеф. Группа Семенова действительно радовалась нашему успеху. В горах наш успех — часть их успеха. К этому времени мы уже по-настоящему подружились с альпинистами. Учились у них, и не зря, многим из офицеров-разведчиков в скором времени все это пригодится в Афганистане во время ведения боевых действий в горах.

Шеф в который раз поблагодарил группу Семенова за помощь, собрались было уезжать, как увидели бегущего к нам Мутилова. «Ты что нас пугаешь своей беготней? Ты забыл, что бегущий офицер — это паника?» — бросил ему Пантюшенко. «Товарищ полковник, заканчивается цемент, стройка может остановиться». — «Ладно, Володя, завтра зайду к тыловикам, дня через два подвезут, а ты занимайся пока другим полезным делом». — «Мы и так работаем с утра до вечера, товарищ полковник», — как бы в свое оправдание заявил Мутилов. «Я же не сказал тебе, что вы бездельничаете».

Колонна вниз двигалась очень медленно. Как только горы остались позади, мы попали в странное душное марево. Вдоль дороги стояли припыленные, с опущенными листьями деревья и кусты. Через пару часов мы, пропотевшие, прибыли в военный городок. Ротный уже ждал людей, отрапортовал Пантюшенко и стал отдавать необходимые указания офицерам, солдатам на приведение оружия в порядок, отправку на склад материальных средств, а мы с шефом направились домой. По дороге шеф сказал, что Курновенкова надо выдвигать начальником разведки ферганского полка вместо Богзы, который этим летом увольняется. Да и толку от него, как от начальника разведки, мало. Ему всегда была по душе дознавательская работа. Вместо Анатолия к нам прибудет новый военный переводчик, тем более со знанием китайского языка. «Вот такая, Миша, у нас ожидается в ближайшее время ротация кадров». В связи с этим я вспомнил веселый случай. Как-то на учениях у Пантюшенко один из политработников спрашивает: «Игорь Григорьевич, а как будет звучать на китайском языке слово «политотдел»? Шеф, не задумываясь, отвечает: «Ала-ла». Вот было смеху. Офицер на такой ответ не обиделся, тоже рассмеялся.

Дома, как всегда, ожидал сын, и сразу вопросы: где был, что видел, что привез? Он у нас уже взрослый, окончил первый класс. Учила его учительница, которая в свое время учила мою жену, то есть его мать, Антонина Федоровна. Педагог с большим стажем и жизненным опытом. У нее особо на уроках не забалуешь. Строго спросить может. Мы с женой иногда ходили к ней в гости. Бывало, и она к нам заходила. Школа тоже была на хорошем счету в городе. Здесь с первого класса ребята занимались углубленным изучением английского языка. Единственное, что было плохо, далеко от дома, много бестолковых перекрестков и бестолковых водителей. Поэтому мы старались провожать и забирать сына сами.

Придя на службу, увидел в кабинете молодого, усатого лейтенанта. Пантюшенко мне говорит: «Миша, знакомься, наш новый переводчик Юра Татур». Лейтенант коротко рассказал о себе. Позднее, в более дружеской обстановке, выяснилось, что он из Гродно, мать учительница, отец работяга. Одним словом, он был офицером что надо, служба у него складывалась неплохо, даже очень неплохо. Юра от переводчика дорос до начальника разведки полка, а затем и бригады. Курновенко уже около месяца был начальником разведки местного полка, и должность военного переводчика была заблаговременно освобождена.

Где-то ближе к сентябрю узнал, что шеф в этом году будет также руководить сбором военнообязанных, который каждый год в течение двух месяцев проходил в Фергане на базе нашей дивизии. В основном это были военнообязанные, проживавшие на территории Туркестанского, Среднеазиатского и Уральского военных округов и значившиеся в особых списках Главного разведывательного управления. Кандидатура Пантюшенко была одобрена Москвой, он из года в год был постоянным руководителем сбора по линии ГРУ. Его помощником, а точнее, замполитом, был всегда представитель политотдела дивизии Шеметило. После этой новости стало понятно: на предстоящих учениях с местным полком вместо Пантюшенко мне придется изрядно потрудиться. Иными словами, снова тянуть воз и набираться опыта, а подсказать некому. Тем не менее я многое уже перенял у шефа, так что особо плакаться не было смысла. Предстоящее учение было непростым, оно должно было проводиться в горах, в том числе и десантирование. На эти учения привлекалась и разведывательная рота дивизии. В роте продолжалась преемственность командиров, Хабаров в свое время сменил убывшего в академию Советской армии Качанова и около двух лет командовал ротой. После убытия Хабарова в Чирчик на должность командира батальона ротой стал командовать Никифоров. Батальоном Хабаров командовал успешно. Часто бывая в Чирчике, приходилось наблюдать и проверять ход боевой подготовки в ротах его батальона, который занимал лидирующее положение в полку. В то же время мы все по-дружески промывали косточки Качанову и считали, что Анатолию с академией повезло. В то время учиться в этой академии было престижно, так как по окончании направляли на работу в одну из зарубежных стран.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});