Сумеречные миры - Владимир Добряков

— ЧВП каким-то образом выкрал этот Меч…

— Но использовать его свойства до конца не умеет, так как не знает его имени. Кстати, попробуем испытать его?

— Нет, Андрей! — испуганно возражает Лена. — Помнишь, как он сказал: будет не только уничтожено пространство, но и разрушена связь времен… что бы это значило?

— Что бы ни значило, ты права. Эта штука слишком опасна, чтобы ею баловаться без толку. Но теперь мне еще меньше хочется оставлять ее здесь.

— Но прошлый раз ты ее обезопасил…

— Прошлый раз я не знал имени Меча. Кто знает, не потянет ли сэра Хэнка применить его в полную силу? Ты — специалист в этой области. Нельзя ли каким-то образом блокировать память Хэнка?

— Нет, но можно попробовать загнать эту информацию поглубже, в подсознание.

— Вот и попробуй.

— Я попытаюсь сделать это на ночлеге.

— Кстати, куда мы все-таки держим путь?

— Тридцать километров отсюда — постоялый двор. От него еще пятнадцать — село. Там живет нагила Ила.

— Ясно. Тогда можно не гнать лошадей. Заночуем на постоялом дворе, а утром поедем к Иле.

Мы трогаемся в дальнейший путь, уже не спеша. Яла едет справа от меня. Попадающиеся навстречу нам путники почтительно нас приветствуют и долго потом оглядываются на Ялу.

— Андрей, давай продолжим. Что тебе говорят все эти факты?

— Говорят они, Лена, о многом, только как понять, что они говорят?

— Знаешь, мне кажется, что этот святой Мог, или кто он там на самом деле, Время его знает, — выходец из другой фазы, но не просто фазы, а такой же, как и наша, нуль-фазы…

— Очень может быть, Ленок, очень может быть… Только вот почему мы об этом ничего не знаем?

— А ЧВП? Мы ведь и о его существовании узнали буквально вчера. А здесь, я чувствую, у нас появился союзник, а мы даже не знаем, кто он и где его искать.

— Ты слишком торопишься с выводами: «союзник»! Ты сама говоришь, что не знаешь, ни кто он, ни где он. Ты по одному-единственному контакту пытаешься сделать вывод о том, что он наш союзник. Я был бы осторожнее. Мы не знаем, каковы его интересы в этом мире. Может быть, на данном этапе наше пожелание закрыть проход на Желтом Болоте совпадает с его целями, и он нам помогает. А завтра? Где еще пересекутся наши с ним пути? И в какой фазе это будет?

Лена, помолчав, говорит:

— Может быть, ты и прав, Андрюша, но мне не хотелось бы думать о нем плохо. Давай лучше не будем ломать над этим голову. Привезем домой информацию, а там будем привлекать к этому лучшие умы Монастыря.

— И то верно.

Мы умолкаем. Дорога выходит из леса и ведет нас среди хлебных полей. Золотится рожь, синеет небо, белеют облака. Кони мерно постукивают копытами. Лена что-то мурлычет вполголоса. Дорога вновь сворачивает в лесок.

На поляне горит костер. Возле него сидит десяток вооруженных людей, неподалеку пасутся кони. При нашем появлении один из сидящих, по виду и по одежде рыцарь, встает.

— Путники! Прошу оказать мне честь вашим присутствием у моего очага!

Вид этой компании и ее предводителя не внушают мне доверия, тем более, что, обращаясь ко мне, рыцарь смотрит не на меня, а на Ялу, и смотрит, как кот на мышь.

— Благодарю за приглашение, но приношу извинения за вынужденный отказ. Мы торопимся.

— В таком случае не откажите мне в удовольствии обменяться с вами ударами мечей в честь вашей прекрасной дамы! — продолжает он, по-прежнему глядя только на Ялу.

Взгляд уже не скрывает его намерений: он раздевает, оценивает, предвкушает.

— Честь этой дамы, сэр, не нуждается в подкреплении ее ударами мечей. Еще раз прошу прощения, но я опять вынужден вам отказать.

— Меня зовут сэр Мунк из Ланкема, могу ли я узнать ваше имя?

— Сэр Хэнк из Гомптона, к вашим услугам.

Мунк свистит, подзывая коня, и садится в седло.

— Я принимаю ваши извинения, но не принимаю отказа. Я намерен сразиться с вами за обладание этой дамой.

К нему подбегают его люди, подают ему шлем, щит и копье. Он явно не намерен отпускать нас.

— Сэр Мунк! Вы не в своем уме! Эта дама не может никому принадлежать. Разве вы не видите, что это нагила!

— Какая разница! Слышал я про их штучки, но меня они не проймут. Мне она нравится и будет моей. Защищайся, сэр Хэнк!

— Ну, что ж, сэр Мунк, ты сам выбрал свою судьбу!

С этими словами я отбиваю щитом и перерубаю Мечом копье Мунка.

— Теперь не жалуйся, что ошибся! — продолжаю я, атакуя его с Золотым Мечом в руке.

Мунк, едва мы обменялись первыми ударами, понял, что собрался рубить дерево не по своим силам. Он начинает отступать, отчаянно защищаясь, и что-то кричит своим людям. Этот крик был последним в его жизни.

— Андрей! Берегись!

Быстро поворачиваюсь. Люди Мунка уже поднимают луки. Раздумывать некогда, выбора у меня не остается. Быстро активирую «дезинтегратор» и взмахиваю Мечом.

Единственный оставшийся в живых, не захваченный взмахом Меча разбойник обалдело стоит на поляне и никак не может взять в толк: куда же делись его товарищи, костер и шесть лошадей. Рассудок его не выдерживает, он бросает лук и, дико крича, бежит в лес.

Дезактивирую Золотой Меч, вкладываю его в ножны и подъезжаю к Яле.

— Ну, ты даешь! Единым махом восьмерых побивахом!

— А что оставалось делать? Рубиться с ними? Они бы меня в минуту утыкали стрелами, как дикобраза иглами!

— Да нет! Все правильно. Хорошо, что один жив остался. Будет кому рассказывать легенды о рыцаре Хэнке и его Золотом Мече.

Через несколько минут мы трогаемся дальше. Не успеваем проехать трех километров, как Яла останавливается и показывает на засыхающую рябину:

— Знаешь, почему она засыхает? Под ней клад закопан.

— Да ну?

— Точно говорю. Я даже вижу его. Два бочонка с золотыми монетами.

— И что ты предлагаешь? Пусть лежит себе, как лежал. Нам надо торопиться. Вон дождь собирается.

Небо в самом деле темнеет, на дороге понимается пыль. Яла соглашается, и мы едем дальше. Но буквально через минуту становится еще темнее, сверкает молния, грохочет гром, и на пыльную дорогу падают первые капли.

— Тебе хорошо, ты в доспехах и плаще, а на мне только эта туника да мантия.

— Я же не виноват, что нагилы выбрали себе такой легкомысленный наряд. Возьми мой плащ, укройся.

— Очень нужно! Ты забыл, что я ведьма. Ну-ка, достань магический жезл!

Дождь тем временем усиливается. Я достаю из сумы хрустальный стержень с изумрудным шариком на конце. Яла поднимает его над головой и рисует им круг. Над нами словно появляется прозрачная крыша. Вокруг нас льет дождь, а на нас не падает ни капли. Яла смеется и ударяет коня пятками.

— Поехали!

«Крыша» двигается следом за нами. Я не перестаю дивиться дарам святого Мога, или как его там? Вдали показывается постоялый двор.

— Наверное, не стоит привлекать к себе излишнего внимания? Давай намокнем!

Взмах жезла, и «крыша» исчезает. За те две минуты, пока мы скачем до постоялого двора, Яла промокает насквозь. Ее белая туника прилипла к телу. Мокрая тонкая ткань стала совершенно прозрачной. Я заворачиваю ее в свой плащ. Коней передаем на попечение конюха, а сами проходим на постоялый двор.

Там горит очаг, пахнет жареным мясом и луком. Яла даже слюну сглатывает. Усаживаю ее у очага, а сам подхожу к хозяину, стоящему за стойкой.

— Хозяин, мы заночуем у тебя. Нам нужны две комнаты, ужин, а сейчас — две кружки горячего пива с перцем.

Пока слуга готовит пиво, хозяин расспрашивает меня:

— Откуда едете, сэр?

— Из столицы.

— Кто победил на турнире? Крун Дулон?

— Не угадал. Рыцарь Хэнк из Гомптона.

— Ого! И кого же он выбрал королевой?

— Нагилу Ялу.

Хозяин присвистывает:

— Здорово! А мы боялись, что в Красную Башню опять пойдет женщина, которую потом никто не увидит. Надо же! Нагилу выбрал!

Забираю пиво и отношу его к очагу. Яла начинает пить маленькими глотками, обжигаясь. Я сам с удовольствием прихлебываю согревающий напиток и протягиваю ноги к очагу. Туника Ялы просохла так же быстро, как и намокла. Она скидывает плащ и растягивает перед огнем свою мантию, чтобы просушить и ее. Слышится шепот: «Нагила! Нагила!» Хозяин осторожно подходит к нам и почтительно спрашивает:

— Прошу прощения, сэр. Ваша спутница не знает ли нагилу Ялу?

Яла резко поворачивается к нему:

— Во-первых, хозяин, ты должен спрашивать у меня; во-вторых, ты должен знать, что все нагилы знают друг друга; и, в-третьих, нагила Яла — это я.

Хозяин падает на колени.

— Прошу прощения, могущественная нагила! Я давно не видел нагил и совсем забыл, что вам только короли равны по рангу…

— Я прощаю тебя. В чем твоя нужда, ты же не просто так ищешь встречи со мной?

— Могущественная нагила! Ты была в Красной Башне у святого Мога. Скажи, не научил ли он тебя врачевать неисцелимые недуги?

— Какая тебе разница, чему меня научил святой Мог? Ближе к делу! Что тебе нужно?

— Дочь моя месяц назад спасала из горящего дома двух детей. Детишек-то она спасла, но от жара сама ослепла…