Исцеление - Борис Мишарин

— А эта… Мария Николаевна, она не пользуется калькулятором? Может лучше живое общение с ней, а не по видеосистеме? — еще продолжала сопротивляться Вика.

Николай улыбнулся.

— Позволь мне договорить, дорогая, если ты не согласишься со мной в конечном итоге…

— С тобой не согласишься… — усмехнулась Вика, — но молчу, молчу.

Николай продолжил:

— Сейчас другие дети обучаются в обычных школах, лицеях, гимназиях. Их программы разнятся по объему и уровню подготовки, качество обучения различное у каждого педагога.

Я взял все методики обучения, все школьные программы, учебники, дополнительную литературу и ввел все это в наш компьютер. Маша переработала информацию и создала более совершенную и качественно новую программу, основанную на мировом опыте. Собран и переработан опыт лучших методик Америки, Англии, Франции, Германии и многих других государств. И не просто собран и переработан, а именно для конкретных детей, детей вундеркиндов.

Юлечка и Витя не пойдут в обычном понятии в школу: я плохо представляю себе совместное обучение 10-летних отроков и годовалых детей.

Вы знаете, что в нашем доме стоит самый современный и мощный компьютер мира, не имеющий аналогов сейчас и минимум в ближайшие 50 лет. Даже фантастические компьютеры американских и других фильмов не сравнимы с возможностями нашей Машеньки. Мария Николаевна — это видеоматерилизованный образ Маши. Детям будет интересно с ней заниматься, она обладает знаниями всего человечества, собранные в единую систему, в единый блок, они представляют из себя могучую силу. Мария Николаевна соображает мгновенно, естественно, — он улыбнулся, — не пользуется калькулятором и не перегрузит детей ни умственно, ни физически.

Время от времени мы станем ходить на родительские собрания, Мария Николаевна расскажет об успеваемости детей, о степени усвоения знаний, наклонностях Юли и Вити. Мы сможем вносить свои коррекции, если потребуется, в процесс обучения, например, давать добро или отказывать в увеличении объема знаний и многое другое.

И еще, Мария Николаевна станет и твоим преподавателем, Вика, по всем предметам. Так что фактически у тебя будет очное обучение, она прочитает тебе лекции, проведет семинарские занятия, подготовит к сдаче зачетов и экзаменов. Ее «лицо» я заменю на другое: неудобно как-то заниматься у учительницы детей.

Николай замолчал, всматриваясь в любимые лица, стараясь уловить настроение и понять отношение к сказанному.

— Значит Мария Николаевна — это искусственный образ нашей Маши, — Алла помолчала немного, — сегодня была реклама по телевизору, показывали маленькие шоколадки «шок» — на них явно твоей фотографии не хватает, Коленька.

Алла подошла и обняла его сзади.

— Как тебя наказывать: ума не приложу. Решение принимаешь верное и нам не говоришь… Нет, на этот раз мы тебя обязательно накажем, придумаем что-нибудь с Викой этакое, — Алла повертела рукой из стороны в сторону.

Николай заметил, как у Вики загорелись глаза. «Видимо что-то придумала уже, — подумал он, хитровато улыбнувшись, — ничего, сейчас я уведу их от этой темы».

— Совсем забыл, я говорил, что тебя, Вика, встретит в Москве Степанов, но он вылетает к нам вечерним рейсом, я только что узнал об этом. Кстати, девочки, можете его поздравить: он получил звание генерала.

Алла забеспокоилась, Николай говорил, что Степанов и Пустовалов станут обеспечивать безопасность семьи. Значит, что-то случилось за это короткое время и что-то достаточно серьезное, иначе бы он не вылетал из Москвы в тот же день. Но что? Она решила спросить Николая напрямую.

— Коля, если Степанов вылетает сегодня же обратно, значит, что-то случилось? Не скрывай, пожалуйста, от нас правды, какой бы она не была горькой, нам легче перенести трудности, чем думать о них. Ты же знаешь — неизвестность тяготит больше.

Но Николай не собирался посвящать их в игры разведок и контрразведок, однако что-то существенное сказать необходимо. Иначе ему просто не поверит ни Алла, ни Вика.

— Дорогие мои, спецслужбы каждого государства гласно или негласно охраняют своих крупных ученых, деятельность которых может быть использована в военных целях. Это обычное явление, к которому вам нужно привыкнуть. Вспомните академика Сахарова, ему не разрешали свободно ездить даже по своей стране.

— Тоже мне, сравнил, — насупилась Алла, — ему не доверял ЦК и политбюро.

— И доверял создание самого мощного и секретного оружия — водородной бомбы, — отпарировал сразу же Николай. — Я не работаю на оборонку, но я согласился иногда давать научные консультации. Возникла срочная необходимость, вот Степанов и приедет за такой консультацией. Привыкайте мои дорогие — это обычная штатная ситуация, которых еще будет не мало.

— А никак нельзя без этих, — Вика подбирала слова, — штатных ситуаций?

— Никак, дорогая, потому что…

Николаю не дали договорить прибежавшие дети, они ворвались, словно шаровые молнии, сверкая радостными лицами.

— Папа, мама, бабушка! Мария Николаевна такая прелестная учительница, с ней очень интересно! — кричали наперебой Юля и Витя, — и соображает она быстро, умеет решать задачки!

Алла и Вика рассмеялись, хватая детей, целуя и подкидывая их вверх. Восторг охватил и их, снимая напряжение физической разрядкой и эмоциональным всплеском. Дети кружились в воздухе, взмахивая руками, падали на маму и бабушку, взлетали снова, мягко приземляясь на руки. Наконец они прижались к матери и бабушке, но не усидели на коленях и минуты.

— Наверное, 10 минут прошли, на урок пора, — заторопился Витя.

— Сейчас у нас самое интересное — математика, — уже на ходу крикнула Юля.

Вика проводила их взглядом, посмотрела на мать и заулыбалась.

— Знаешь, мама, у Марии Николаевны отчество нашего Коленьки, пора с него и алименты содрать — пусть тащит шампанское, отметим первый школьный день наших кровиночек! Пусть растут такими же умными и красивыми, как их отец!

* * *

Николай, приняв душ и накинув махровый халат, прошел к себе в кабинет. Дети, Алла и Вика еще спали, и он любил ранние утренние часы проводить в кабинете за работой или раздумывать, глядя на просыпающуюся природу. Николай распахнул окно, ощущая свежий, ворвавшийся воздух, насыщенный утренней прохладой и ароматами ранней осени. Он оглядел пустующий двор, превратившийся за короткий период в уголок живой природы. Чистота и порядок радовали глаза — мощенные маленькими кирпичиками дорожки, ухоженные цветочные клумбы и газоны, детская площадка и открытый летний бассейн с водяной горкой.

Николай набрал полную грудь воздуха, выдохнул и закурил, наливая пиво. Мысли вернулись к реалиям, и он уже обдумывал информацию, сообщенную Зеленским.

Михаил недаром ел хлеб, он обожествлял своего шефа, считая, что ему крупно повезло в жизни, и старался рядом с Михайловым выглядеть достойно. Он тайно брал уроки у Маши по этике и эстетике, занимался с ней точными и гуманитарными науками в свободное время и, конечно же, она учила его таинствам охранной работы.

Получив задание, он исполнил его качественно и быстро, Маша иногда подсказывала ему некоторые детали, но в основном он справился сам и уже поздно вечером смог доложить Михайлову результат.

Обобщив сообщение Маши и Зеленского, Михайлов знал, что делать. «Лед тронулся, господа присяжные заседатели, — произнес он вслух и усмехнулся, — повоюем»…

— Николай Петрович, к вам Степанов и Пустовалов, — прервала его мысли охрана.

— Пусть войдут, — ответил он, потирая руки.

Михайлов поздоровался и пригласил вошедших присесть, сразу же спрашивая Пустовалова, которому пришлось опять подняться.

— Доложи, Валентин Петрович, что сделано на сегодня вами?

Видимо Пустовалова удивил вопрос, прошло меньше суток, как они расстались с академиком и еще никогда он не отчитывался о своей работе перед гражданским лицом. Он посмотрел на Степанова, но тот молчал, давая возможность подполковнику ориентироваться самому. Пауза затянулась и Степанов пояснил:

— Валентин Петрович, просьбы Николая Петровича, любые просьбы, — резко подчеркнул он, — обязательны для вашего исполнения.

— Есть, товарищ генерал, — вытянулся Пустовалов, — оформлены разрешения на выдачу оружия охране, сегодня же они получат пистолеты ПМ.

Михайлов перебил его.

— Почему ПМ? У вас же просили ППС и автоматы.

— Я посчитал…

Михайлов снова перебил его.

— Считать здесь буду я. Сегодня же оформите и выдадите охране соответствующее оружие. Почему не снята система наблюдения с периметра? Снять сегодня же. Хочу вас предупредить, подполковник, еще одно неисполнение и вы расстанетесь со своими погонами, это в лучшем случае. Докладывайте дальше.

Пустовалов почувствовал, как предательски взмокло лицо и по спине побежали струйки пота. Он вытер платочком лоб и продолжил.