Лишние дети - Костелоу Дайни

— Тебя не станут наказывать, — возразила Рита. — Миссис Уотсон сказала, что все в порядке, беспокоиться не о чем.

— У нее-то все в порядке, — вздохнула Дейзи. — Сомневаюсь, что она будет спорить с Мегерой.

— Ладно, мне все равно придется вернуться, — заявила Рита. — Нужно кое-что забрать.

— Что? Что ты там забыла?

— Я припрятала там кое-что важное, — убеждала ее Рита. Ей не хотелось объяснять Дейзи, что это Пушистя: вдруг она не захочет тогда ей помочь. — Это вещь Рози. Так ты поможешь мне или нет?

— Ладно, пошли, — неохотно согласилась Дейзи.

Девочки выскользнули из коттеджа и побежали к «Дубу». Никто им не встретился по дороге, похоже, и правда все ушли в церковь. Дверь в коттедж оказалась заперта.

— Закрыто, — испуганно прошептала Рита. — Мы не сможем войти.

— Помнишь, мы сбежали через заднюю дверь, — напомнила ей Дейзи. — Ее вряд ли заперли.

Дейзи оказалась права, хотя сама этому совсем не обрадовалась. Ей очень не хотелось столкнуться с Мегерой.

Рита пробежала по коридору в ванную комнату.

— Скорей, — прошептала она.

— Зачем тебе в туалет? — удивилась Дейзи.

— Сейчас увидишь, — ответила Рита и покрепче закрыла за собой дверь. — Я спрятала его в бачке.

— Кого?

Рита встала на сиденье унитаза и попыталась дотянуться до бачка. Слишком высоко, ей не достать игрушку.

— Подожди минутку, — сказала она.

Она побежала в чулан, где хранились метла и другой инвентарь, и вытащила оттуда стремянку.

— Держи ее крепче, чтоб не шаталась, — сказала она Дейзи и полезла наверх.

— Рит, что ты делаешь? — все спрашивала Дейзи.

— Я кое-что здесь спрятала, — выдохнула Рита, балансируя на верхней ступеньке.

Наконец она нащупала Пушистю и, схватив его как можно крепче, потянула на себя.

Эй! — крикнула Дейзи, — зачем обливаться-то!

Она отпустила стремянку, и та начала падать, но Рита успела спрыгнуть на пол, прежде чем лесенка с грохотом ударилась о стену и оказалась на полу. Девочки замерли, испугавшись, что на страшный шум кто-нибудь прибежит. Но ничего не произошло.

— А что с этим делать? — спросила Дейзи, показывая на лужу на полу.

— Ничего, — ответила Рита, выжимая Пушистю.

Девочки быстро отнесли стремянку обратно в чулан и побежали на кухню. Но не успели они пройти и нескольких шагов, как услышали, что кто-то изо всей силы колотит в дверь. Дейзи в ужасе вцепилась в Риту.

— Это Мегера, — прошептала она. — Смываемся, скорее.

— Подожди! — удержала ее Рита. — Слушай!

— Выпустите меня! — надрывалась Мегера. — Вы у меня получите, мелкие мерзавки!

— Бежим, Рит! — взмолилась Дейзи.

— Ее кто-то запер! — развеселилась Рита. — Какая-то смелая девчонка взяла и заперла ее.

— Да, и я не собираюсь ждать, пока она выломает дверь и накинется на нас, — заявила Дейзи и выбежала наружу.

Сжимая в руках все еще мокрого Пушистю, Рита поспешила за ней.

Оказавшись в «Лиственнице», девочки побежали в спальню. Рита высунулась из окна и еще раз выжала Пушистю, оставив его на подоконнике сушиться. Потом она побежала на кухню.

— Рит! — испуганно крикнула Дейзи. — Куда ты опять?

— Сейчас вернусь, — ответила Рита.

Через минуту она принесла из кухни острый нож.

— Мама родная! — Дейзи в ужасе уставилась на подругу. — Зачем тебе нож?

— Вот зачем, — ответила Рита, стянула с кровати постельное белье и перевернула матрас.

С внезапной яростью она вонзила в матрас нож и вспорола изношенную выцветшую материю. Внутри оказался тонкий слой измельченного капока[11]. Рита сунула руку внутрь и, вытащив оттуда горсть наполнителя, положила в образовавшееся отверстие свой драгоценный дневник с фотографией папы. Потом она запихала капок обратно и, перевернув матрас так, что дыры не было видно, положила его на кровать.

Дейзи, раскрыв рот, наблюдала за ней.

— Никому не расскажешь, — сказала ей Рита.

Это был приказ, не вопрос.

Дейзи кивнула:

— Конечно.

— Когда Пушистя высохнет, я спрячу его туда же, — сказала Рита и улыбнулась Дейзи. — Дейз, мы с тобой лучшие подруги. Будем теперь заботиться друг о друге. А сейчас нам лучше закончить штопку, пока все не вернулись.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Когда миссис Уотсон пришла из церкви, она решила в первую очередь проведать Риту. Девочка сидела на постели и зашивала дырку в рукаве кофты. Дейзи устроилась рядом с ней и подшивала чей-то комбинезон.

— Дейзи Смарт! — с возмущением воскликнула воспитательница, — Кажется, я просила тебя подождать меня в другой комнате.

— Простите, мисс, — ответила Рита, прежде чем Дейзи успела что-то сказать. — Это я виновата. Мне было не очень хорошо, и я попросила ее посидеть рядом.

— Сейчас тебе лучше? — сухо поинтересовалась миссис Уотсон.

Она вдруг начала понимать, как девочки привязаны друг к другу, и утвердилась в мысли, что, если ее не уволят сегодня, девочки останутся у нее, в «Лиственнице».

Миссис Уотсон была возмущена тем, как наказали Риту. Она, как и все остальные в приюте, считала, что детей нужно воспитывать в строгости, они должны слушаться старших и вести себя как подобает, если хотят хоть чего-то добиться в жизни, но в то же время искренне восхищалась мужеством Риты, ее способностью принимать независимые самостоятельные решения. Эту твердость характера стоило развивать, а не противостоять ей.

У девочек в «Лиственнице» был такой же строгий распорядок дня, как и в других коттеджах. Им не позволялось лентяйничать, но определенная свобода в их жизни все же была. Им разрешалось поболтать немного во время еды и перед сном в спальнях, пока не выключат свет. Миссис Уотсон держала несколько старых карточных колод, настольную игру «Змеи и лестницы» и набор шашек. Девочки могли поиграть немного вечером в гостиной, после того как закончат всю работу по дому. Иногда воспитательница даже играла вместе с ними. Из небольшой коллекции книг, что хранились у нее комнате, она выбирала самые интересные и читала малышам перед сном. Эта работа, на которую миссис Мэнтон так милостиво согласилась ее принять, была спасительной соломинкой, за которую Дэлия успела ухватиться, прежде чем окончательно погрузиться в болото отчаяния.

Дэлия понимала, что вступила на опасную дорожку, решившись спорить с заведующей, но в то же время она чувствовала, что сможет многое изменить на ферме, если постарается. Изменить к лучшему, сделать это место более приветливым и теплым для несчастных детей, что попадают сюда. Она знала, что остальные воспитательницы считают ее слишком мягкой, но это ее не особо заботило. Ее подопечные не доставляли хлопот, она была готова выслушать любую из них, как слушала Риту накануне.

Этим утром Дэлия поняла, что нельзя закрыть глаза на то, как поступили с Ритой. Потому она и решилась, обнаружив миссис Гарфилд в бессознательном состоянии, доложить обо всем миссис Мэнтон.

Сидя на солнышке и размышляя о том, что случилось за день, миссис Уотсон вновь и вновь задавалась вопросом, как бы она поступила, если бы заведующая не поверила ей, если бы миссис Мэнтон решила, что она блефует? Нет, она не блефует, именно так она и поступит, если миссис Гарфилд не уволят: обратится в полицию. Сама она как-нибудь справится со всеми трудностями, но что будет с ее девочками из «Лиственницы», если она уйдет?

В этот момент к ней подбежала одна из старшеклассниц.

— Миссис Уотсон, — пропыхтела она. — Миссис Мэнтон вызывает вас к себе. Прямо сейчас, так она сказала.

— Хорошо, Диана, спасибо. — Дэлия Уотсон встала со скамейки. — Сбегай, скажи ей, что я уже иду, ладно?

— Да, миссис Уотсон. — И девочка бросилась прочь, шлепая по траве босыми ногами.

Миссис Уотсон не пошла сразу за ней; сперва она вернулась в дом, чтобы посмотреть, как там Рита. Рита и Дейзи сидели рядышком на кровати и штопали, воспитательница поручила им довольно большую работу. Что ж, за Риту можно не волноваться, похоже, все обошлось. Можно пойти поговорить с заведующей.